Сказочный мишка. Чему учит малышей сказка про медвежонка

Так устроен ребенок, что он любит сказки. Всем хороши сказки – доброму научат, зло накажут, о героях сказочных расскажут. И днем хороши сказки и вечером, когда ребенку спать пора. Сказки на ночь – спокойного, тихого плана.

Слушать сказку (4мин29сек)

Сказка на ночь «Мед и медвежонок»

У медвежонка пропал бочонок с медом. Кто взял? Медвежонок подумал-подумал и решил, что это сделала белка.

— Конечно, такой ароматный мед как не понравится белке? Она лапку в бочонок опустит, съест немного, потом снова берет. Какое хорошее занятие! Медком наслаждается и чай попивает. Конечно, она взяла.

Отправился медвежонок к белке. Пришел, посмотрел, медом в доме не пахнет.

— Ты что потерял, косолапый? – спросила белка.

— Да мед у меня пропал, думал, что ты съела.

— Я твой мед не брала, — сказала белка.

Медвежонок отправился домой. Сидит, размышляет.

— Кто же еще мог взять мед? Наверно, еж. Он любит на досуге медком побаловаться. Когда все дела сделает, почему бы не налить в туесок меда и не полакомиться? Точно, еж. Пойду к нему.

Приходит к ежу в горницу и носом водит туда-сюда. Пытается учуять запах меда. Еж растерянно смотрит на медвежонка и говорит:

— В чем дело, медведушко?

— Исчез куда-то бочонок с медом. Ты не брал, Колючий?

— Я и не знал, что мед у тебя есть, — сказал еж.

Медвежонок опять пошел к своей берлоге.

— Если это не белка и не еж, то кто же тогда взял мед? – размышлял косолапый. – Ага, точно знаю, это – сова. Она везде летает, все подсматривает, она мед и спрятала. А теплыми вечерами устраивает, наверно, медовые посиделки. Сидит, медком балуется. Пойду к ней.

Пришел медвежонок к тому дереву, где живет сова, и полез на него. Совиный домик ведь высоко. Увидела сова гостя и спрашивает:

— Что случилось, косолапый? Я тебя к себе не приглашала.

— У меня мед пропал, — сказал медвежонок. – Белка и еж его не брали. Значит, он у тебя.

— А вот и нет, — сказала сова. – Ни я, ни белка, ни еж медом не питаемся. У меня его в доме никогда и не было.

Совсем растерялся медвежонок. Не мог же мед сквозь землю провалиться. А сова говорит:

— Пойдем к тебе, поищем.

В самой дальней комнате, в самом дальнем углу, на самой дальней полке сова нашла бочонок с медом.

— Вот я забываха, — сказал медвежонок, – ведь это я сам от себя спрятал, чтобы не съесть все сразу. И забыл об этом. Спасибо, сова, что нашла мед. Садись, я тебе липового чая налью.

До вечера медвежонок с совой чаевничали. Потом сова улетела, а медведь лег спать. Ему снился мед: ароматный, душистый, сладкий. Он был цветом, как янтарь, а, может, еще лучше.

Интересно, а что сегодня приснится тебе, дружок? Может быть, тоже сладкий мед? Или сладкий сон про что-нибудь другое? Давай, поскорее засыпай.

Колыбельная сказка про медведя:

В этот темный, тихий вечер
Я пришёл к тебе на встречу.
Для тебя и для соседей
Будет сказка про медведя.
Мишка спал в своей берлоге,
Ничего зимой не ел.
Похудели лапы, ноги
И животик похудел.
А весной медведь проснулся,
Потянулся, повернулся,
Встал, убрал свою кровать
И отправился гулять.
А на улице весна...
Машет ветками сосна,
На деревьях все листочки
Пробуждаются от сна.
На опушке снег растаял,
На реке растаял лёд
И весёлых птичек стая
Песни звонкие поёт.
Вдруг упала сверху шишка
Прямо по затылку мишке.
Он затылок почесал,
Кверху голову задрал.
Там увидел много шишек,
Испугался, побежал.
Об какой-то пень споткнулся,
Раза два перевернулся,
Прокатился кувырком
И свалился под кустом.
- Хорошо, - подумал мишка,
Что не все упали шишки.
- А теперь пора бы сесть
И чего-нибудь поесть.
И решил пойти к лисице
На обед к ней попроситься.
Дом лисицы за бугром...
Постучался мишка в дом,
Но кричит сорока сверху
- Не живёт лисица в нём.
Переехала к бобру
В его новую нору.
У реки они живут,
Рыбку ловят и жуют.
Побежал медведь к реке,
Что текла невдалеке.
А на берегу рыбак какой-то
Держит рыбину в руке.
Мишка просит: - Дай мне рыбки...
А рыбак ему с улыбкой отвечает:
- Нет, не дам. Ты поймай-ка рыбку сам!
Дам я удочку с крючком,
С поплавком и червячком.
Закинул удочку медведь,
Стал на поплавок смотреть...
А рыба по реке плывёт
И нисколько не клюёт.
Шерсть у мишки встала дыбом,
Он поглубже в речку влез,
Зацепил когтями рыбу
И пошел с добычей в лес.
А с высокого обрыва
Вслед кричали рыбаки:
- Посмотри, как ловит рыбу
мишка посреди реки!
Мишка под берёзу сел,
Рыбку свежую поел,
Поворочался, зевнул,
Потянулся и заснул.
Завтра рано нужно встать
И к реке пойти опять.
И тебе пора ложиться,
Чтобы утром не проспать.

Колыбельная песня про медведя:

За окном серый кот.
Возле дома где-то бродит.
То уходит, то приходит,
Колыбельную поет.
То уходит, то приходит,
Про медведя нам поёт.
*
Спал в берлоге медведь.
А весной медведь проснулся,
Потянулся, повернулся,
Стал от голода реветь.
Потянулся, повернулся,
Стал от голода реветь.
*
Он по лесу бродил,
Под кустом искал малину,
Грел на солнце нос и спину,
Рыбу он в реке ловил.
Грел на солнце нос и спину,
Рыбу он в реке ловил.
*
Завтра рано вставать.
Попрощайся с Банилаской.
Закрывают дети глазки,
Рома тоже будет спать.
Закрывают дети глазки,
И Илюша будет спать.
Закрывают дети глазки,
И Светлана будет спать.
Закрывают дети глазки,
Ксюша тоже будет спать.
Закрывают дети глазки,
....... будет спать.

Давным-давно в далёком сибирском лесу случилась история, о которой после её происшествия ещё долгое время судачили местные птицы и животные. Однажды мать-медведица, оставив медвежонка в пещере, пошла на реку за промыслом. Там она лапами ловила рыбу и носила её в берлогу. Так медведица поступала каждый день, чтобы прокормить малыша. Она редко брала его с собой на реку, не взяла и в этот раз, опасаясь охотников.

Стоял пасмурный летний день. Холодные капли дождя падали в воду реки, оставляя круглые разводы на её зеркальной поверхности. У медведицы едва получалось ловить крупную извивающуюся рыбу. Немало прошло времени, пока она сама наелась и наловила рыбы для ребёнка. Настала пора возвращаться в берлогу.

По знакомой тропе, преодолев пригорок, медведица спустилась в укромное место в скале. Негромко рыча, она заползла в пещеру, возвещая о своём приходе медвежонку, но малыш не откликнулся. На горе матери медвежонка на месте не было. Всюду были разбросаны ветки деревьев, листья, трава, но ребёнка и след простыл.

Медведица в отчаянии вылезла из берлоги и отправилась на поиски медвежонка, а тот, тем временем, ушёл глубоко в чащу и встретил охотника. Охотник внимательно рассматривал его. Медвежонок вовсе не испугался нового «зверя». Он приблизился к нему, тихонько рыча, и лапой приветствовал его. Охотник удивился. Он крепко держал ружьё в руке, думая о собственной безопасности. Жизнь медвежонка висела на ниточке, но малыш этого не осознавал, спокойно обнюхивая пришельца. Человек убрал ружьё, тихонько потрепал медвежонка по загривку и отправился восвояси: он не стал стрелять в маленького мишку.

За сценой в лесу наблюдали примолкшие тетерева. Они удивились тому, что охотник так просто отпустил медвежонка. Обычно люди безжалостно расправляются с любым видом животных. Видать, медвежонок в рубахе родился.

Вскоре подоспела и обеспокоенная медведица. Она уже прослышала о случившемся у бойких кукушек и была вне себя от ярости. По дороге в пещеру она с особым жаром рычала на медвежонка, лапой подгоняя его идти домой.

Всё утряслось. Медвежонок не стал больше так огорчать маму-медведицу, для которой его жизнь была дороже собственной.

Однажды зимою выгнали мы из берлоги медведицу и убили ее. Подошли к ней, вдруг слышим - в берлоге кто-то кричит. Мой товарищ и говорит:

Должно быть, дети.

Залез он в берлогу и вытаскивает оттуда двух маленьких медвежат. Ну совсем как игрушечные, из плюша - такие же мягкие, толстые.

Как увидели медвежата солнце, лес - обрадовались, начали возиться, кувыркаться в снегу. Ведь родились-то они под снегом, в берлоге, только теперь в первый раз и попали на вольный свет. Людей медвежата видели тоже впервые и нисколько не опасались: медведица еще не научила их бояться человека. Медвежата хватали нас лапами за валенки, за полушубки, будто, не дикие звери, а самые обыкновенные дворовые кутята.

Я взял обоих медвежат на руки, спрятал их за пазуху. Другие охотники связали убитой медведице лапы, продели между лапами толстый кол, взвалили его на плечи, и мы пошли из лесу.

В деревне одного медвежонка взяли мои товарищи охотники, а другого я принес в избушку к старику, у которого остановился на ночлег. Дедушка медвежонку очень обрадовался:

Вот нам со старухой утеха-то будет!

Мы налили мишке в сковородку молока, поставили посреди избы. Медвежонок долго ходил кругом, фыркал, тыкал в молоко мордой и наконец все разлил. До этого он ведь только сосал свою мать и, конечно, не умел пить из сковороды. Тогда мы снова налили в сковороду молока. Я сел на пол и опустил в молоко палец. Медвежонок посмотрел на палец, потом лизнул его - вкусно, палец весь в молоке. Мишка осторожно забрал его в рот, начал сосать и заодно тянуть молоко. Потихоньку я отнял у медвежонка палец, а он, приладившись, все продолжал пить молоко, смешно фыркая и пуская пузыри.

Когда мишка напился, он растянулся на полу у горящей печурки и заснул.

Мы поужинали и тоже легли спать. Дед с бабкой на печи, а я на лавке.

Ночью просыпаюсь и не могу понять, кто это так плачет. Зажег свечу, вижу: не спит медвежонок, ходит по полу и на всю избу жалобно, как ребенок, кричит. Проснулся он - значит, озяб; печка погасла, в избе холодно, темно. Испугался мишка и начал кричать. Что с ним делать?

Встал я, наложил в печурку дров, разжег огонь, налил в сковороду молока. Наелся медвежонок и улегся к огоньку.

Я тоже лег. Только заснул - слышу, опять мишка кричит.

Опять встал, зажег свет, сел на лавку и говорю:

Чего ты, Мишука, плачешь? Что тебе нужно?

А медвежонок будто понимает, что с ним говорят, - подбежал ко мне, лапами за ногу хватает, карабкается.

Ну, - говорю ему, - давай вместе спать, если один боишься.

Взял его, положил на лавку рядом, укрыл полушубком. Вдруг чувствую: обнял мишка мою руку своими лапами и тянет к себе. Подтянул, забрал в рот мой палец и засосал, как соску.

«Ах ты, - думаю, - малышка, глупый! Ну, соси, соси на здоровье, только спи, не плачь».

Да так мы с ним крепко заснули, что утром дед нас еле добудился.

Рассказы охотника: Медвежонок (рассказ)

Однажды зимою выгнали мы из берлоги медведицу и убили ее. Подошли к ней, вдруг слышим — в берлоге кто-то кричит. Мой товарищ и говорит:

— Должно быть, дети.
Залез он в берлогу и вытаскивает оттуда двух маленьких медвежат. Ну совсем как игрушечные, из плюша — такие же мягкие, толстые.
Как увидели медвежата солнце, лес — обрадовались, начали возиться, кувыркаться в снегу. Ведь родились-то они под снегом, в берлоге, только теперь в первый раз и попали на вольный свет. Людей медвежата видели тоже впервые и нисколько не опасались: медведица еще не научила их бояться человека. Медвежата хватали нас лапами за валенки, за полушубки, будто, не дикие звери, а самые обыкновенные дворовые кутята.
Я взял обоих медвежат на руки, спрятал их за пазуху. Другие охотники связали убитой медведице лапы, продели между лапами толстый кол, взвалили его на плечи, и мы пошли из лесу.

В деревне одного медвежонка взяли мои товарищи охотники, а другого я принес в избушку к старику, у которого остановился на ночлег. Дедушка медвежонку очень обрадовался:
— Вот нам со старухой утеха-то будет!

Мы налили мишке в сковородку молока, поставили посреди избы. Медвежонок долго ходил кругом, фыркал, тыкал в молоко мордой и наконец все разлил. До этого он ведь только сосал свою мать и, конечно, не умел пить из сковороды. Тогда мы снова налили в сковороду молока. Я сел на пол и опустил в молоко палец. Медвежонок посмотрел на палец, потом лизнул его — вкусно, палец весь в молоке. Мишка осторожно забрал его в рот, начал сосать и заодно тянуть молоко. Потихоньку я отнял у медвежонка палец, а он, приладившись, все продолжал пить молоко, смешно фыркая и пуская пузыри.
Когда мишка напился, он растянулся на полу у горящей печурки и заснул.

Мы поужинали и тоже легли спать. Дед с бабкой на печи, а я на лавке.

Ночью просыпаюсь и не могу понять, кто это так плачет. Зажег свечу, вижу: не спит медвежонок, ходит по полу и на всю избу жалобно, как ребенок, кричит. Проснулся он — значит, озяб; печка погасла, в избе холодно, темно. Испугался мишка и начал кричать. Что с ним делать?
Встал я, наложил в печурку дров, разжег огонь, налил в сковороду молока. Наелся медвежонок и улегся к огоньку.
Я тоже лег. Только заснул — слышу, опять мишка кричит.
Опять встал, зажег свет, сел на лавку и говорю:
— Чего ты, Мишука, плачешь? Что тебе нужно?
А медвежонок будто понимает, что с ним говорят, — подбежал ко мне, лапами за ногу хватает, карабкается.
— Ну, — говорю ему, — давай вместе спать, если один боишься.
Взял его, положил на лавку рядом, укрыл полушубком. Вдруг чувствую: обнял мишка мою руку своими лапами и тянет к себе. Подтянул, забрал в рот мой палец и засосал, как соску.
«Ах ты, — думаю, — малышка, глупый! Ну, соси, соси на здоровье, только спи, не плачь».
Да так мы с ним крепко заснули, что утром дед нас еле добудился.