Самый последний врач в жизни

Внимание! 18 +
ВНИМАНИЕ! В рассказе присутствуют сцены насилия, ненормативная лексика и эротические сцены.

Глава I
СЕКЦИОННАЯ

Сандра лежала голой на секционном столе в комнате для подготовки трупов. На голове был пакет с бальзамирующей маской, закрывающий все лицо. На лодыжке и на запястье висели идентификационные бирки. Свет с потолка падал на ее красивую обнаженную грудь. Тело уже не чувствовало ни боли, ни страха. Все уже кончилось для Сандры, еще не начавшись. Девятнадцатилетняя девушка мечтала выйти замуж за того, кто действительно полюбил бы ее и стал бы для нее всем. Поэтому она берегла девственность для первой брачной ночи. Но несчастный случай привел ее в морг.

Сандра переходила через дорогу, когда ее сбил внедорожник, за рулем которого находилась трезвая Катерина. Женщина, которая до ужаса боялась медицинских сотрудников и наркоманов. Смерть наступила моментально, в тот самый момент, когда ее тело отлетело на девять метров от места ДТП. Катерина в ужасе вывалилась из машины и сломя голову побежала на каблуках в сторону Сандры. Она еще не осознавала о происшедшем, но в голове успела прокрутить исход положения... "Нет, Господи! Не приведи Господь! Что я натворила?" - произнесла Катерина, подбегая к лежавшей на асфальте девушке.

На часах было семь вечера. Дима помыв тщательно руки подошел к лежавшей Сандре. Она лежала неподвижно и своим телом манила к себе патологоанатома. После рабочего дня, Дима был немного пьян и возбужден. Молодая грудь новоиспеченного трупа и ее волосатая промежность, не дали Диме пройти равнодушно. Посмотрев на ее небольшую грудь и гениталии, Дима достал из кармана презерватив и положил рядом с трупом. В этот момент завибрировал в кармане телефон.
- Слушаю дорогая, - уставшим голосом произнес Дима. - Сегодня много работы... буду через два часа.
Выключив телефон, Дима подошел к Сандре, дотронулся рукой до ее груди, помял, закрыв глаза, потеребил сосок, затем другой рукой начал массировать ей клитор. Эрекция поступила к его штанам и стало появляться мокрое пятно, рядом с молнией.

Матвей массировал спину Ксении, которая слегка постанывала от блаженства. Нежная кожа Ксении и маленькая родинка сбоку груди, сводили с ума соседа Матвея. После кофейной церемонии с вкусными штучками, они оказались в спальне. Уже стемнело и Ксения ждала своего мужа Диму. Но соблазн был настолько силен, что ей не хотелось предпринимать ничего. Она наслаждалась от массажа своего соседа. Заставив себя собраться, дабы избежать внезапного появления мужа, Ксения решила позвонить мужу.
- Алло, Дим, ну как ты там? Ты скоро будешь? - спокойным голосом, произнесла Ксения.
- Сегодня много работы... буду через два часа.
После разговора с мужем, Ксения расслабила свое оголенное тело и принялась получать удовольствие.
- Что для тебя есть счастье? - произнес Матвей, продолжая массировать спину Ксении.
- Чувствовать тебя, - возбужденным голосом произнесла она.

Дима опустил молнию на ширинке, достал свой раскаленный ствол, натянул презерватив на него и приложил к промежности Сандры. Одной рукой потянулся к ее груди, другой - держал свой ствол. Потерев несколько раз об ее половые губки, Дима закрыв глаза, медленно вошел в нее. Грудь Сандры зашевелилась, от мощных толчков Димы, который ускорялся от заданного первоначального темпа. Патологоанатом достал свой окровавленный член из влагалища, нагнулся посмотреть в проделанную им дырку, затем вновь вошел в нее. Оргазм поспевал в теле Димы. Он начал стонать, представляя, как доставляет удовольствие Ксении. От воображения, Дима начал трястись и пыхтеть еще громче. Яйца надулись и с ежились от возбуждения. Ускорив толчки об лобок, Дима кончил, склонившись над телом Ксении.

Матвей был спокоен за свою жену, Катерину. Она была на работе и собиралась возвращаться домой не раньше одиннадцати вечера.
Он опустил трусики, обнажая спелую как персик, попу Ксении. Посмотрев и раздвинув ягодицы, Матвей возбудился, как двадцатилетний мальчик. Такой красоты он не видел давно и поэтому не спешил с проникновением. Он старался наслаждаться каждой секундой и каждым прикосновением. Времени было много и спешить любовники не хотели. Матвей достал своего темного друга, упер к анусу и начал мазать в промежности Ксении. Та кусала губы от ощущений и была готова к продолжительному акту. Темный друг твердел все сильнее и сильнее. Ксения приподнимала свой зад, словно пыталась дать возможность к проникновению. Она была мокрой настолько, что вагинальный сок поступил к половым губам. Матвей пальцем проник в неё, убедившись в наличии влаги, он медленно сунул своего мокрого друга в её теплый стан. Ксения простонала от приятной боли и незабываемого ощущения. Он зажал ее затылок в своей руке, натягивая ее на себя. Жена Димы любила отдаваться сзади. Ей нравилось это дело до безумия.

Катерина подбежала, как угорелая к девушке, лежащей на асфальте. Упав на колени, она в ужасе склонилась над ней. Первым делом, Катерина пощупала пульс девушки, затем растерянно стала искать телефон. Посмотрев по сторонам, виновница произошедшего побежала к своему внедорожнику за телефоном. Народ постепенно начал скапливаться возле Сандры.
Холодный пот появился на лбу Катерины и потек по позвоночнику вниз. Паника и шоковое состояние привели к тряске всего организма. Катерина тряслась сев за руль машины. В этой суматохе, она глядела в зеркало, ища мобильный телефон. Она копошилась то в сумке, то в бардачке, поглядывая в окна машины. Виновница несколько раз включала и выключала аварийную кнопку. Наконец найдя телефон в сумке, Катерина бросилась к Сандре. Уже народ скопился возле девушки. Ребятня из соседних высоток также пришли к месту события, рассматривая людей и перешептываясь друг с другом.
Катерина подбежав к Сандре, вызвала скорую помощь, спрашивая адрес у очевидцев. Бородатый мужчина, выйдя из толпы, склонился над девушкой, проверяя ее пульс.

Покамест Матвей пыхтел в порыве страсти, Ксения успела кончить два раза. Её страстные звуки еще больше возбуждали Матвея. Менялись позы, усиливались звуки и стоны. Любовники получали неземное наслаждение от секса, которого они оба ждали давно. В последнее время они уделяли друг другу большое внимание, но дело до большого секса не доходило. Матвей в этот день не ждал такого поворота событий, поэтому их влечение не предохранялось резиной. Ксения вцепилась в спину Матвея и в порыве страсти, ногтями исцарапала всю спину. Когда оргазм поступил к концу, Матвей вынул половой орган и кончил ей на лобок, разбрызгав аж до набухших сосков. Ксения облизнулась, надкусывая нижнюю губу.
Ксения вытерла влажной салфеткой сперму с тела и удовлетворенно легла рядом с Матвеем. Он лежал без сил, закрыв глаза. Наслаждение после секса длилось пятнадцать минут. Ксения вспомнила о приходе Димы, быстро кинувшись к телефону.

ДЕНЬ СПУСТЯ

Мать Сандры и ее отчим, стояли возле морга и ждали выдачу трупа дочери. Олеся еле стояла на ногах. От заплаканных слез и потери единственной дочери, её веки были настолько опухшими, что едва виднелись глаза. Отчим Сандры настоял на том, чтобы Олеся зашла во внутрь и присела. А сам вышел за дверь и закурил сигарету. У Олеси не было сил даже пролить и слезинку. Вся влага уже была выдавлена из недр.
Дима шел на работу. Зайдя в морг, заметил Олесю и остановился возле нее.
- Здравствуй, Леся, - неуверенно произнес Дима.
Олеся медленно подняла свой взгляд и увидев своего бывшего мужа, ни капли не изменилась в лице.
- Здравствуй...
- Что привело тебя сюда?
- Меня... дочь... мы пришли, чтобы забрать её, - с трудом выговорила Олеся.
- Дочь? - удивился Дима.
- Да, её сбила машина, - произнесла Олеся и слезы покатились по ее щекам.
- Как это...- растерянно произнес Дима.
- Сандра была совсем юной... Она так мечтала о свадьбе в белом наряде, - всхлипывая произнесла Олеся. - И что теперь, как мне дальше жить? - сквозь слезы говорила мать Сандры.
"Сандра" - проговорил про себя Дима и вспомнил, как вчера наслаждался ее голым телом на секционном столе.
- Я тебе об этом не говорила, но Сандра - это дочь твоя...

Среда, 05.11.2014 Среда, 05.11.2014

Самый последний врач в жизни

Вполне возможно, что когда-то в детстве они мечтали стать космонавтами или мороженщиками, но теперь эти люди имеют дело со смертью каждый день. Они выбрали путь, где можно увидеть все таинство и хронику смерти перед своими глазами. Патологоанатом или прозектор, таинственный древнейший врач, вызывает не меньше жути и любопытства, чем покойники, с которыми он работает.

Из всех врачей только патологоанатом чувствует себя полностью комфортно: на него никто не жалуется.

Из плохих хирургов получаются хорошие патологоанатомы.

Интерес к человеческой анатомии не давал покоя многим, и некоторые особо любопытные энтузиасты умудрялись вскрывать тела усопших в полнейшей тайне, под покровом ночи, предварительно украв свежий труп, что считалось несомненным актом богохульства и вызывало ужас у большинства. Время инквизиций давно прошло, но профессия осталась и имеет тот же жуткий шлейф таинственности.

Народная молва до сих пор твердит, что патологоанатомы не просыхают даже за работой, проводят вскрытие с бутербродом и считаются персонажами угрюмыми, обычно мужского пола, частенько с признаками психического расстройства от своей работы. На самом деле это довольно нашумевший собирательный образ, созданный по мнению людей, практически ничего не знающих. Интересно, но реальный собирательный образ типичного патологоанатома современности таков: это интеллигентные миниатюрные дамы, чаще всего семейные. В действительности эти врачи считаются самыми юморными и жизнерадостными среди медиков.

Почему люди становятся патологоанатомами? Обычно в этом замешаны смесь природного любопытства, ума и родственники, например родители, тоже избравшие эту профессию, но чаще всего в выборе этой профессии виновато распределение в мединституте. Итак, в статье имеются элементы интервью с патологоанатомами, многие из них пожелали остаться неизвестными, поэтому в основном рассказы анонимны.

…ближе к экзаменам впервые за 20 лет открылась группа патанатомии: шестеро человек, но только один желающий. Я отказывался, но наш руководитель сказал: «Уже давно расписано, кто на какой факультет поступит, так что подумай». Я три дня думал и накануне экзаменов переписал заявление на патанатомию и не пожалел. Александр.

А некоторые выбирают эту профессию, устав от суеты и нервозности в отделениях больниц, участков и поликлиник, где, как известно, царит не самая спокойная атмосфера.

Во время учебы в мединституте мне доводилось и дежурить в больницах, и сидеть на приеме в поликлинике. За практику были и смертельные случаи, и слезы, и боль, и отчаяние. Для меня переживать каждый раз с пациентом его чувства оказалась страшнее, чем работать с умершими. Может быть, поэтому я пошел в патологоанатомы. Ведь я вижу только труп уже умершего человека, мой исследовательский объект, а не переживаю болезнь и смерть пациента каждый раз заново.

Как видно, никакие «сдвиги по фазе» здесь ни при чем. Эти люди не боятся созерцать облик смерти запечатленной в чертах мертвецов. То, что вгоняет в ужас значительную часть общества, а именно безмолвные трупы, лежащие на секциях, - часть ежедневной научной работы. Как можно все это выдержать и не съехать с катушек, спросите вы? Многие патологоанатомы ответят, что это очень просто.

Труп становится частью обстановки помещения. Врачи клинических специальностей, которые приходят на аутопсию, обычно воспринимают труп как бывшего пациента, но лишь только из-за того, что видели его еще вчера живым. А я «исследуемый объект» живым не видел и воспринимаю как рабочий материал!

За годы работы жалость притупилась. Сейчас я понимаю, что это философия жизни: человек родился - человек должен умереть. Между двумя этими точками - жизнь. Хочешь не хочешь, жалей не жалей, а так и будет.

Получается, ко всему можно с годами привыкнуть. Помимо избавления от банального страха перед мертвыми, который начисто исчезает после первого вскрытия, все патологоанатомы говорят, что на работе учатся держать эмоции в железной хватке. Несмотря на это, практически все сокрушаются, что особенно трудно вскрывать детей.

У меня никаких суеверий нет. Но одно можно сказать точно: ни один патологоанатом не будет вскрывать человека, которого знал, ни знакомых, ни родственников.

Как бы это цинично ни звучало, главное - не думать, что эти тела когда-то были людьми. Если будешь к ним относиться как к людям, у которых была своя жизнь увлечения, проблемы, у которых есть родственники и любимые люди, страдающие от потери, - сойдешь с ума.

Я отношусь к своей работе как к обычной. Почему иметь дело с рождением людей, их лечением почетно, а со смертью нет? Мне этого не понять. Каждый должен заниматься своим делом, это такая же работа, и ее кто-то должен выполнять.

Существует немало историй о жуткой атмосфере внутри морга, которая порождает слухи об оживших мертвецах, паранормальных явлениях и свихнувшихся врачах. Абсолютное большинство патологоанатомов с солидным стажем работы категорически отрицают правдивость этих «страшилок».

Долго вспоминал про «что-то необычное», но нет! Ничего такого не замечал! Ни дуновения холодного ветра, ни светящихся предметов.

Реально понимаешь, что перед тобой мертвое тело, и глаз видит признаки наступления смерти, поэтому мозг не предполагает такой возможности, что тело начнет двигаться.

Слухи о так называемых оживших трупах в моргах, как оказалось, все-таки имеют под собой правдивую почву, так как процент людей испытавших клиническую смерть составляет 5% со всего мира.

…Правда, был один раз дичайший случай, когда после клинической смерти человек встал, потому что был сквозняк. Я до сих пор не знаю, как так получилось, как врачи проглядели. В общем, он встал в шоке и сразу бежать. Интересно, что сначала эксперт меня в чувства приводил, а потом начал человека успокаивать. Мне тогда 2 стакана водки налили, а я трезвым остался.

Каждый день видеть такое и не тронуться умом не так просто. Видимо, у людей этой профессии, самая что ни на есть железная психика и сильный характер.

Когда я стал патологоанатомом, то задавался вопросом: почему я не трогаюсь головой? Пришел к выводу, что существует некая психологическая защита внутри нас. Когда читаешь историю болезни, видишь перед собой живого человека, но перед вскрытием происходит какое-то внутреннее переключение: интересно понять вид патологии, почему это произошло. Мысль работает только в одном направлении: что в основе патологии, сопоставимы ли наши находки с клинической картиной заболевания, как должен звучать патолого-анатомический диагноз.

Патологоанатомов «со странностями» не больше, чем врачей других специальностей. Скорее, даже, наоборот, психика у людей нашей профессии крепче, чем у кого бы то ни было.

Мне кажется, любой студент может стать патологоанатомом, если он не кисейная барышня. Все наши студенты проходят через кафедру анатомии, и никто с ума не сходит. А там круче, чем у нас: мышцы, руки, ноги отдельно. Со всем этим ты работаешь на занятиях.

Довольно часто обычных людей волнует вопрос: не снится ли патологоанатомам их работа.

Меня часто спрашивают, не снятся ли мне трупы или кошмары по ночам. Ну, что ответить? Вот если человек пряники 12 часов в сутки фасует, они же могут ему присниться? Так и у нас. Что-то может присниться, тем более, если вынашиваешь мысленно какой-то диагноз или размышляешь над интересным случаем. А мертвых я не страшусь. Гораздо больше боюсь темноты, воды, пауков и жуков всяких.

По поводу снов скажу честно - мне не снилась и не снится никогда работа. Я не помню лиц покойных. Фамилия покойного всегда ассоциируется у меня с изменениями органов и тканей, с какой-либо патологией, иногда с диагнозом. Всегда, когда общаемся с коллегами, проще вспомнить покойника по каким-либо патологическим изменениям в органах и тканях, нежели по фамилии или по фото.

А сколько же травят баек о вечно пьяных санитарах в этом заведении! Отчасти это объясняется тем, что при вскрытиях всю черную работу за патологоанатомом проводят санитары: именно они перетаскивают покойников, моют, готовят к вскрытию, делают основные разрезы и трепанации черепа, а потом в обратном порядке зашивают разрезы, раскладывают внутренности, одевают и при необходимости гримируют. Сам патологоанатом непосредственно проводит исследование и после аутопсии переходит в лабораторию, которая имеется при любом морге, и проводит за микроскопом 80% рабочего времени.

Между тем образ нетрезвого патологоанатома с таким же успехом муссируется в публике, как и навязанный маркетологами образ идеального потребителя в масс-маркете. Хотя патологоанатомы, как и все земные обыватели, не откажутся выпить в бытовой или праздничной обстановке, тотального пьянства среди этих людей не наблюдается.

Помимо распространенного клише об алкоголизме, бытует мнение, обильно почерпнутое из кино и сериалов, что якобы патологоанатомы участвуют в расследовании убийств и расследуют цепочку обстоятельств, приведших к смерти. На самом деле патологоанатомы не помогают следствию и не занимаются умершими насильственной смертью. Такие случаи достаются судмедэкспертам, и не только из отдела криминалистики, но из множества разных отделов.

Патологоанатомы большую часть рабочего времени тихо-мирно проводят в лабораториях, исследуя биопсии и материалы после операций. В сущности, к патологоанатомам попадают умершие естественной смертью, от болезни или старости.

Ну и, конечно, момент зн акомства с патологоанатомом надо запечатлевать на камеру! Дико интересно, как относятся к людям этой профессии при знакомстве. Как выяснилось, все-таки эмоциональность у людей зашкаливает, когда они узнают про работу их собеседника.

Кем была: врач-патологоанатом, судебный медэксперт

Не то чтобы я хотела стать врачом с детства. Меня воспитывали бабушка с дедушкой, и бабуля была очень настойчивой женщиной. С ней никто никогда не спорил. А я была очень послушным ребенком. Окончила музыкальную школу, хотя не хотела. Занятия были четыре раза в неделю, и каждый раз я шла туда и рыдала. «Лесечка, надо окончить! Неужели тебе не жалко? Ты потратила четыре года!» Я думала - да, я потратила четыре года, как же я брошу. Конечно, я ее окончила. А куда поступать - мне было все равно. У других детей были какие-то идеи, а о себе ничего такого вспомнить не могу, вот разве что фильмы мечтала озвучивать, потому что гнусавые переводчики раздражали. Бабуля мне тогда сказала: «Ты не знаешь математики, так что иди в мед!» На самом деле химии и биологии я тоже не знала. У нас была языковая школа, естественные предметы давали не очень, да и склонности у меня ни к чему не было. Помню, занималась химией с двумя другими девочками - они отлично соображали, а я зубрила, грызла ногти, мне было очень тяжело. Тем не менее бабушка сказала - надо, и я подготовилась и поступила в Московскую медицинскую академию имени Сеченова.

Узнавать новое - здорово, чему бы ты ни учился. Я думаю, что мне в любом вузе было бы интересно, а медицина - это вообще другой мир. Мне нравилась анатомия: она дает возможность понять, как устроен человек. Правда, к шестому курсу, когда пришла пора выбирать специальность, я уже не хотела быть врачом. Бабуля применила ту же тактику, как и в случае с музыкальной школой: «Шесть лет обучения! Неужели тебе не жалко?» И я опять подумала: «Да, наверное, жалко. Наверное, надо закончить ординатуру». Если бы я была более сознательной, я бы плюнула и сказала - нет, мне не жалко, я этим заниматься не хочу. Но тогда я просто решила выбрать специальность, в которой невозможно никого уморить. Я думала, что патанатомы имеют дело только с покойниками. Оказалось, это заблуждение, потому что большая часть работы морфологов - это смотреть в микроскоп на биопсию, а вовсе не вскрывать. Причем на биопсию живых людей, взятую для диагностики.

Обучение в ординатуре - это уже работа, и я попала в хорошее место - Склиф: у меня были отличные оценки по всем анатомиям, меня порекомендовали. В Склифе поначалу тоже было много нового и интересного. Мы делали вскрытия, и еще к нам приходили хирурги, когда сомневались. Надо было смотреть те самые биопсии - до операции, чтобы определить объем вмешательства, и после, чтобы понять, правильно ли хирурги кому-то что-то отрезали. Это делают обычные морфологи, а есть еще судебники - они занимаются криминальными смертями. Я сначала была просто морфологом, но потом узнала, что судебникам платят на 300 рублей больше, и ушла к ним. Моя специализация в дипломе называлась «патологическая анатомия и судебная медицина».

И тоже сначала было здорово и интересно. Но потом началась рутина, а кроме того, такая работа, конечно, нагружает психику. Может быть, мне стоило выбрать какую-то другую специальность. Например, пойти в УЗИ-диагносты, водить будущим мамочкам датчиком по животу и говорить: «Ой, у вас мальчик!» А судебная медицина - да, нагружает.

Хотя в целом у нас было довольно спокойно. С утра были вскрытия, потом мы писали заключения, а потом было время, которое просто нужно отбыть, заниматься при этом можно своими делами. Меня все чаще посещала мысль, что книжки я бы могла и дома почитать. А тут я просиживаю штаны зря. В общем, росло разочарование.

Каждый раз, когда я говорила бабушке: «Мне надоело в Склифе, я не хочу там работать, не хочу быть врачом» - она становилась ужасно печальной: «Ну как же так, это такая хорошая профессия». Мне кажется, она просто мечтала, чтобы я сделала то, что ей не удалось. Она хотела быть врачом сама, но когда ей было 18, началась война, и не сложилось. Дедушка тоже пытался стать врачом, и тоже из-за войны не удалось. Он стал инженером, бабушка - экономистом. Может быть, поэтому она так давила на меня. Но когда я проработала в Склифе год, у нее случился инсульт, ей стало не до того, чтобы меня поучать. И я ушла. Просто ушла в никуда. Мне было 24 года.

Из личного архива

Кем я только не работала. Торговала пончиками, торговала мороженым, даже на радио поработала в «Русской службе новостей». В общем, перебирала. В это время я уже была замужем – познакомилась с мужем на последних курсах. Он программист, вокруг нас всегда было много компьютерщиков. Это был совершенно другой мир, и он меня очень привлекал. В детстве я любила читать всяких фантастов-футуристов вроде Азимова, и этот мир казался мне волшебным. Муж, кстати, вообще не пытался на меня давить в смысле медицины. Он очень спокойный и очень терпеливый. Что бы я ни делала, он всегда говорил: «Ну хорошо, ладно, лишь бы ты была счастлива!»

И вот однажды он сказал, что у них в IT-компании есть вакансия ручного тестировщика. Это люди, у которых есть тестовые планы, в которых написано: выполните такую-то операцию и посмотрите, какой будет результат. Если ожидаемый, то поставьте галочку, а если что-то не так, вам нужно оформить этот баг. Я не знала, понравится ли мне, но решила попробовать, к тому же платили какие-то деньги. Работа была не очень сложная и довольно скучная: у тебя есть инструкция, и ты изо дня в день делаешь одно и то же, никакой импровизации. Но я все равно чувствовала, что компьютеры - это мое. Поэтому стала выяснять, чему там можно научиться. Были и другие тестировщики - они писали автоматические тесты-программы, которые делают все то же самое. Это меня заинтересовало, я попробовала. И вскоре перешла в команду автоматического тестирования. Проработала примерно год, потом на год ушла в декрет, а затем вернулась в ту же компанию и научилась программировать. С тех пор так и работаю там же, но в разных командах.

К каждому новому шагу меня подводило общение с людьми внутри компании, я это очень люблю. Смотришь на работу соседней команды и думаешь: «Как классно! Это гораздо интереснее, чем то, что я делаю сейчас!» И можно с ними общаться, научиться необходимым вещам и поменять команду.

Я много чего там попробовала, и каждый раз было безумно интересно, нужно было многому учиться, потому что в каждой новой команде обязанности были более сложные, чем в предыдущей. Специального образования я не получала, все осваивала в процессе работы. Это было непросто, все приходилось учить с нуля, а на это уже не было столько времени, сколько в студенчестве. Но я считаю, что все возможно. Если дело нравится, а мне оно нравилось, то находишь силы. Опять же, когда у тебя есть конкретная цель, когда ты взрослый и это сознательное решение - ты очень стараешься.

Моим первым языком программирования был Python. Может, эта работа пошла у меня так хорошо, потому что я закончила языковую школу. Ты начинаешь учить иностранный язык и сначала знаешь коротенькие фразы: можешь поздороваться, сказать, как тебя зовут, или подпеть любимой песне. А потом, если ты занимаешься, начинаешь говорить свободно. С программированием то же самое. Сначала ты пишешь маленькие кусочки, которые встраиваются в труд других людей. А когда начинаешь делать это лучше, куски становятся все больше, и в какой-то момент ты можешь написать что-то сам от и до.

Сейчас я DevOps-инженер. Девопс - это люди, занимающиеся разработкой инфраструктуры, которая требуется в ежедневной работе девелоперов. Мы делаем их работу более удобной, помогаем собирать и автоматизировать конечные продукты. Компания занимается разработкой Parallels Desktop, это такая штука, которая позволяет на Mac запускать приложения Windows.

Меня спрашивают иногда, нет ли сожалений по поводу медицины и не считаю ли я, что там могла бы приносить больше пользы. Действительно, сейчас результаты работы не видны мне сразу. Это называется высокоотчужденным трудом, и я читала, что он приносит гораздо меньше удовлетворения. Но пользу я все же чувствую. Вот ты написал скрипт, который упростил людям какую-то задачу, - раньше она занимала полдня, а теперь полчаса, и запускается одной кнопкой. А что касается медицины, сожалений было много - о том, что я вообще туда пошла, что потратила на это восемь лет жизни. Сейчас я как-то переросла это разочарование и поняла, что любое высшее образование выпрямляет ум. И кроме того, есть такая дзенская идея, что нужно обязательно позаниматься унылым трудом, чтобы что-то понять. Вполне возможно, что это улучшило мой характер. А тот день, когда я ушла из Склифа, - это был хороший, правильный день.

Бабуля, конечно, тогда схватилась за голову и подумала, уж не вычеркнуть ли меня из завещания. Но потом как-то привыкла. Потому что разница была огромная. Когда я работала в Склифе, я постоянно страдала депрессиями, впадала в тоску. И стала гораздо более гармоничным, спокойным, счастливым человеком после того, как ушла. Потому что работа занимает очень много времени - 8, 10 часов плюс время на дорогу, переработки. И если она не приносит удовлетворения, то это очень печальное, пустое существование. Сейчас мне все нравится. Я не звезда, может быть, я средненький программист, но я добросовестная и готова стараться. Не могу сказать, что считаю это своим призванием, делом на всю жизнь. Работа для меня как компьютерная игра. Ты начинаешь, и перед тобой новый мир, закрытая карта. И ты ходишь, открываешь эту карту, беседуешь со всеми встречными персонажами, другими игроками. Задерживаешься в какой-то локации, исследуешь ее. Я и сейчас не строю планов на далекое будущее. Мне хочется учиться новому, прокачать скиллы. Но я ничего не планирую на долгий срок. Думаю, именно поэтому мне так классно.

Патологоанатомом работаю уже 10 лет. Знаете, когда участвуешь в похоронной процессии, то страшно как-то, боишься покойника, ощущаешь какую-то мистику. А вот когда имеешь дело с трупами на работе, то не ощущаешь никакого ужаса. Просто это твоя работа, это как стоять на заводе за станком.

Коллектив у нас мужской, только одна я девушка. Как-то с детства хотелось быть хирургом или патологоанатомом. Мои коллеги всегда рассказывали про какие-то случаи, происходящие в морге, а я сайт никогда не придавала этому значения, молодая еще была, и голова была занята другим.

А Семеныч, главный наш, всегда говорил:

— Запомни, смерть — это не конец. Сама увидишь и узнаешь со временем.

И действительно, прошли годы, как-то повзрослев, более серьезно стала относиться к своей работе. И много случаев мистики происходило со мной. Я расскажу вам несколько.

Случай 1

Сергей Семенович, наш начальник, всю жизнь проработал в морге и насмотрелся на разные трупы, уже ничего не боялся. И вот был он на ночном дежурстве, привиделся ему мальчик лет 9, стоит нагишом, дрожит весь, а на пальце ноги бирка. Семеныч спрашивает, мол, откуда ты здесь, а мальчик жалобно так: «Мама… мама… где мама?».

Семеныч подскочил и сам не понимает, сон это или не сон. Позже он узнал, что перед его сменой привезли сайт мальчика после ДТП, а мать его по какой-то случайности завезли в другой морг, вот мальчик и искал свою маму. Семеныч, когда посмотрел на мальчика, узнал его.

Случай 2

Еще до меня работал в морге санитар, по-моему, Сашей звали. И любил очень Санька женщин доступных, а так как он их не мог пригласить к себе домой из-за наличия там жены, то часто приглашал их в морг. Вы только не удивляйтесь, раньше не было такого контроля со стороны администрации. А что барышням — им бы выпить, отдаться плотским утехам да отправиться домой.

Так вот, привел Сашка одну из таких девиц в морг, посидели, выпили, пообнимались как следует и уснули. Проснулся Сашка от крика своей спутницы. А у той глаза выпучены, руками машет. Сашка взял ее да из морга вывел.

Немного отошла девушка и сайт рассказала, что долго ей не спалось, тошнило очень из-за выпитого спиртного. Пошла она искать туалет, долго бродила по коридорам, в итоге услышала голоса, обрадовалась, что не одна тут. Подходит к тому помещению, голоса немного приутихли (а надо сказать, что кроме нее и Сашки в морге никого не было, кроме покойников), она заглядывает, там темно, только ноги из-под простыней виднеются. Жутко ей стало, выскочила она из той комнаты да зацепилась о порог и упала. В итоге ударилась головой и потеряла сознание. И видит она женщину, та идет по коридору, простыней прикрывается и как бы сильно хромает.

Подошла к ней женщина, а от нее холодом повеяло, трупный запах такой пошел, и прошептала девице:

— Ты зачем тут ходишь, покой наш нарушаешь?

Очнулась та девушка и с криками побежала к Сашке. И на самом деле сайт на то время в морге уже несколько дней лежала женщина, у нее нога намного короче другой ноги была.

Случай 3

Вызвали меня как-то на работу ночью. На самом деле один плюс — я живу рядом с моргом и долго идти не надо. Подхожу к моргу, а он весь светится. Знаете, такие столбы света бело-сине-фиолетового оттенка, прямо в небо уходят. Страшно стало, хорошо, что в морге я не одна была. А коллега мой сказал, что это скопище душ, очень много мертвецов здесь побывало. И что вот лежат они мертвые, холодные, а на самом деле все они живые, и после смерти жизнь только начинается, и слышат они нас, и видят.

Случай 4

Бывает, что заработаешься, а потом ночью такое снится, хоть и сайт вовсе не ложись спать. Но этот сон был особенный.

Приснилась мне женщина, она очень плакала, сказала, что скоро ко мне приедет и просила найти ее сына Алексея. А я еще ей во сне говорю, мол, как же я найду и чего она ко мне приедет, я ее не знаю. И что вы думаете, на завтра привезли женщину, точь-в-точь из моего сна, мне пришлось делать ей вскрытие, и, главное, ничего неизвестно о ее родственниках.

Я не буду рассказывать, как мне пришлось искать ее сына, долго просто, но просьбу ее я выполнила. Вот и не верь после всего такого в мистику.

Конечно, историй очень много, и я вам обязательно еще их расскажу.

У меня очень интересная профессия - веселая, я бы сказал. Я врач-патологоанатом в судебном морге. За свою карьеру насмотрелся много всякого. 20 лет назад я бы и подумать не мог, что человека можно повесить на собственных кишках. Оказывается, можно… Но не буду углубляться в описание прелестей своей профессии, а расскажу одну историю.

В теплый майский вечер (а именно, это были майские праздники) мне выпало суточное дежурство. Начальства, конечно же, не было, и во всем нашем патологоанатомическом отделении находились трое: я и два санитара - Колян и Толян. Веселые ребята, скажу я вам. С ними не соскучишься. Итак, все гуляют, напротив нас расположен парк, и мы слышим радостные крики и визги народа. А мы работаем. Грех не выпить,правда? Тем более, находясь в месте, где спирт стоит в канистрах…

Закончив все свои дела (писанины, я вам скажу, в нашей профессии больше, чем резни трупов), я снял очки, умылся, навел порядок на столах, закрыл дверь на ключ и пошел Толику и Коляну, которые были уже, мягко скажем, подшофе. У нас есть комната, где мы переодеваемся, отдыхаем, обедаем. Там они и расположились со своим «банкетом».

На улице еще светло, мы сидим, выпиваем, закусываем, смотрим телевизор, обсуждаем баб (а как же без них-то). Наши бурные обсуждения прервал звонок в дверь, что означало - к нам привезли «пополнение». Обматерив все вокруг, Толя пошел принимать гостей. Привезли девушку, на вид лет 16-18, худощавого телосложения, длинные черные волосы, с виду вроде вся целая, но по виду «труповозов» я понял: что-то не так. Ребята не из робкого десятка, но вид у них был напуганный.

Приняв девочку, Толя с Колей отправили ее к другим нашим друзьям, а я начал опять бумажную работу - протоколы всякие, подписи, росписи, записи… Полицейский, который прибыл на место обнаружения девочки и сопровождал её по пути к нам, рассказал мне, что ее случайно нашел мужик какой-то в парке, в кустах (видимо, отлить пошел, а тут заодно и по-большому сходил). «Мы не стали ее там сильно рассматривать, ну вообще, ты сам посмотришь, поймешь, что к чему», - заявил мне полицейский. Ну, отлично теперь, работы на всю ночь. Ладно, проводили народ, «труповозам» налили выпить и тоже отправили восвояси (они нам, кстати, так ничего тогда и не рассказали). Девочку пока поместили в холодильник, где находились еще три с половиной трупа. Сами пошли дальше дискуссии продолжать - не закончили ведь!..

Около полуночи нам надоели эти разговоры, мы решили вздремнуть. Вырубились моментально. Проснулся я от давления на мочевой пузырь около часа ночи. Ну что ж делать, надо идти освобождать его.

Сделав свои грязные делишки, возвращаюсь я обратно. В коридоре не очень светло, и вот наступаю я на что-то и падаю прямо лицом плашмя в пол. Звездочки засверкали в глазах, кровь из носа полилась… Я, конечно, тут же побежал принимать меры по ее остановке. Все закончилось благополучно, но тут до меня дошло - а на что я наступил-то? Пошел смотреть. Обошел весь коридор - ничего. А ведь хрустнуло тогда под ногами так смачно, как будто чьи-то ребра сломались. Подумав, что пить надо меньше, пошел дальше спать.

Только устроился, закрыл глаза, и тут бабах! Судя по звону, в секционной шкаф с инструментами рухнул. Отлично, думаю. Захожу туда - все нормально. Выхожу, закрываю дверь, и тут до меня дошло: дверь-то я закрывал на ключ, а она открытая нараспашку…

В такой ситуации нужно было покурить, конечно же. Направился на улицу, прохожу мимо двери холодильника (а дверь там, как в огромном сейфе), дошел до входной двери и прислушался - какие-то вроде телодвижения в холодильнике происходят. Открыть надо, посмотреть, вдруг кто живой оказался (такое тоже бывало, и не раз). А свет, зараза, включается не снаружи, а внутри холодильника. Открываю холодильник, тяну руку к выключателю и тут чувствую: что-то выключатель странный,скользкий какой-то. Ну, может, обморозился. Щелк - света нет. А в углу какие то телодвижения продолжаются… Тут я и ляпнул: «Есть кто живой?».

Ты что, покурить встал? - услышал я сзади голос Толяна.

Да вот, что-то мне показалось, шевелится кто-то тут, и свет не работает…

Крысы, может… Пошли, покурим.

Вышли на улицу, покурили. Я все таки настоял на том, чтобы проверить холодильник с фонарями. Так мы и сделали: разбудили Колю, взяли фонари и пошли на разведку. Все осмотрели, Толян повозился с выключателем - все тела на месте вроде, все три с половиной. Свет после манипуляций Толяна стал опять зажигаться - оказывается, просто там что-то перемкнуло…

Вышли, пошли кофейку попить, и тут Коля спохватился:

Стоп, а девка-то где?

Какая девка? Одни девки у тебя на уме! - проворчал Толян.

Которую привезли сегодня вечером, идиот!

Мы все трое сидели и хлопали глазами, как в мультфильме. Девки-то и правда не было, а ведь Толя положил ее прямо у двери холодильника.

Сперли! - возмутился Толян.

Трезво рассудив ситуацию на пьяную голову, мы решили еще раз проверить холодильник. Девочки и правда не было.

Нет, ну не испарилась же она… - не унимался Толя.

В общем, мы облазили каждый уголок нашего прекрасного заведения, даже подвал. Ни-че-го. Приняли решение лечь спать. А что нам еще делать? Утром отпишемся как-нибудь…

Уснуть я не мог, а мои коллеги храпели, как тракторы. Встал, пошел курить. Прохожу мимо холодильника - опять дверь открыта! Хотя ключ-то висит, значит, закрывали точно. Захожу я туда - надо же разобраться, в чем дело, хотя сердце уже в пятки убежало и ноги у самого похолодели, как у трупа…

У меня аж сигарета изо рта выпала от той картины, которую я там увидел. Сидит эта девица на полу и играет частями трупа (я же говорил, что трупов в холодильнике было три с половиной - там в мешке были руки, ноги и кусок туловища, все обгорелые). Так вот, эта стерва вывалила это все на пол и сидит, развлекается.

Вылетел пулей из комнаты, закрыл за собой дверь и понял, что ключи висят в другом конце коридора. Побежал туда. И снова, наступив на что-то хрустящее, свалился с ног. Тут же, оглянувшись, увидел что-то круглое, но в темноте не смог разобрать, что это - а оно издавало какие-то урчаще-шипящие звуки и двигалось ко мне. Я вскочил, ломанулся к парням, и тут за ногу меня кто-то схватил, да так сильно, что я закричал. Темнота такая, что в упор не вижу, что там происходит позади меня. На мои крики выбежали в одних трусах Коля с Толей. Затащили меня, валяющегося на полу, к себе, обматерили, а потом выслушали мой сбивчивый рассказ. Не поверили, пошли проверять холодильник. Вернулись оттуда бегом и с выпученными глазами и позвали меня пойти посмотреть с ними, что там натворено.

Итак, картина в холодильнике: все три трупа разодраны в клочья, расчленены, нашинкованы как салат просто, все стены в крови, девки той нету. На стены кровью написаны какие-то непонятные символы. Мы не стали долго там всё рассматривать, а просто вылетели на улицу и побежали в больницу, рядом с нами стоящую. Забежали в приемный покой. Коля было начал всем рассказывать о наших злоключениях, но, конечно, его слова приняли за пьяный бред, похохотали и отправили нас спать.

Спать мы не пошли. Сели на лавочку покурить. Я оглянулся на наш злосчастный морг: в окне нашей комнаты отдыха стояла та девчушка и махала нам чьей-то оторванной рукой, вырисовывая на окне что-то… Ломанулись мы обратно в приемный покой больницы и сидели там до утра. Утром пришла другая смена, нас не нашли, начали звонить на мобильники. Идти в морг нам очень не хотелось, но пришлось.

И что вы думаете? Все было нормально! Ни крови, ни расчлененки, и девочка лежит там, где ее положили…

При таких условиях в итоге мы ничего никому не стали рассказывать, хотя мой сменщик, патологоанатом предпенсионного возраста Василий Станиславович, заподозрил, что мы тут «что-то творили». Сославшись на похмелье, мы быстро собрались и пошли по домам, решив по дороге дернуть еще пива. Дядя Вася меня, конечно, отчитал за то, что я не выполнил работу свою, а оставил ему эту девочку. Я извинился перед ним и посоветовал не откладывать это дело до вечера или ночи.

Кстати, Коля у нас вообще парень умный, начитанный. Он запомнил те символы на стенах, понять их все пытался. В конце концов это ему удалось. По его словам, это была система знаков, которым пользовалась в ритуалах какая-то европейская секта XIX века для вызова демонов.

Насчет той девочки - потом мы через знакомых в полиции выяснили обстоятельства её смерти. Компания подростков-неформалов решила ради забавы вызвать какой-то дух, следуя обряду, описанному в книге. Там нужно было принести в жертву живое существо - они зарубили курицу. Что случилось потом, они так и не смогли объяснить, вроде память всем отшибло. А та девочка и вовсе умерла. Да только не совсем, видать…