«Только разбогатев, он и стал привлекать к себе женщин». «Только разбогатев, он и стал привлекать к себе женщин» Заслуги и награды

Как предавали Россию. П.Авен
Поколению, пережившему девяностые, посвящается

Нам необходимо будет рассказать нашим детям и внукам о тех людях, которые разрушали и предавали нашу огромную страну, чтобы они их знали и так же, как мы, сумели ее сохранить. Необходимо, чтобы они знали каждого из них лично - как они жили, как воспитывались, во что верили, что ненавидели. Почему они такие. Нам необходимо рассказать об этих людях, чтобы наши дети и внуки умели таких распознавать. Вот мы и расскажем о них в цикле «Как предавали Россию»... Ещё в цикле «Как предавали Россию»

Пётр Авен

Молодые реформаторы 90-х всегда были охочи до публичности и даже театральны. Внук двоих больших писателей Гайдар на закате СССР работал с изданиями «Правда» и «Коммунист», а в зените карьеры, не договаривая окончаний в какой-то карикатурной небрежности, с видимым удовольствием транслировал свою маргинальную философию, особенно в дни путча 1993-го, созывая народ на свою защиту. Кох вел на НТВ шоу «Алчность», а теперь активно пописывает в блоге и сотрудничает вместе со своим нежным другом Авеном в «Forbes». Там они выясняют, так ли уж все было плохо сделано в 90-е и отчего так им живется, хоть и богато, но опасливо на Руси.

Сам Петр Авен не лишен повадок русского культурного просветителя. То он привезет на показ Элтона Джона в Тронный зал Екатерининского дворца в Царском Селе. То, жеманничая, - мол, я не литератор - настрочит рецензию на книгу нижегородца Захара Прилепина «Санькя» в журнал «Русский пионер».

«…Мы - я, во всяком случае, - ничего ни у кого не крали, - пишет он там. - И, извиняюсь за штамп, создаем тысячи рабочих мест. И стипендии платим - в том числе будущим инженерам. И оправдываться нам-то как раз не за что. Я вот если и чувствую какую-то вину за свою лучшую жизнь - так только перед старыми и больными. Теми, кто не может. А те, кто не хочет, на мой взгляд, должны оправдываться передо мной».

Здесь мы видим одну из многих удивительных по наглости мыслей нынешнего Авена - о том, что обворованная и униженная его правительством страна должна перед ним оправдываться в том, почему она обворованная и униженная.

Власть «очкариков»

Сегодня их назвали бы хипстерами. В 60–70-е это были просто рафинированные мальчики-умники, которых родители определили в московскую физико-математическую школу № 2. Сие событие Петр Авен нынче называет главным в своей жизни, и в этом он, пожалуй, прав. В тиши московских кабинетов, в узких кругах столичных ученых людей, не нюхавших страны, в их теплых столовых взрастало обеспеченное всеми благами новое поколение самовлюбленных мизантропов.

Окончив экономический факультет МГУ, в 1980 году Авен защитил кандидатскую диссертацию под руководством академика Станислава Шаталина. Затем сидел в одном кабинете Всесоюзного НИИ системных исследований с Егором Гайдаром. Текст докторской диссертации по теме «Функциональное шкалирование» опубликовал в 1988 году под редакцией будущего близкого соратника Бориса Березовского.

Как и многие в поколении «младореформаторов», Авен состоял научным сотрудником Международного института прикладного системного анализа, расположенного в австрийском Лаксенбурге. В то же самое время он числился советником Министерства иностранных дел СССР. Такое умение совмещать различные позиции и извлекать из этого выгоду сыграет в его карьере решающую роль.

– Все экономисты, особенно окончившие с отличием высшие учебные заведения, мечтают управлять страной, - рассказал Авен журналу «Forbes». - Для этого, собственно, их учат, для этого они книжки читают. И, войдя в правительство, мы получили такую возможность. Мы понимали, что, действительно, реформы тяжелые, какое-то время это будет непопулярным, но, в принципе, мы все равно видели себя входящими в историю, в элиту экономистов. Поэтому никакого сомнения, что надо делать реформы, безусловно, не было.

В этом признании содержится главный ответ на вопрос о том, почему реформы 90-х в России были такими преступными, аморальными и провальными. Правительство тщеславных мальчиков-умников не знало, как нужно проводить реформы, понимало, что они крайне тяжелые, но желание войти в историю быстро перевесило все опасения.

Друг Березовского и Путина

Петр Авен в годы реформ и после них продемонстрировал удивительную способность приспосабливаться и выживать. Нынче считается, что президент «Альфа-банка» - друг Владимира Путина и умелый лоббист интересов бизнеса в коридорах власти. В 90-е же годы, напротив, один из главных идеологов «гайдарвинизма» Авен состоял в партнерских и дружеских отношениях с Борисом Березовским и много с кем еще из нынешних лондонских сидельцев. Но он не сидит.

Впрочем, и деятельность Авена во время реформ была куда двусмысленнее и тоньше, чем топорная работа того же Альфреда Коха. Если Кох распродавал предприятия - «железо», то министр внешних экономических связей Российской Федерации торговал информацией. После ухода с министерского поста в 1992 году, после отставки Егора Гайдара Авен начал работать по той же специальности, только в частном порядке. Он создал свою компанию «Финансы Петра Авена» (ФинПА), которая занялась консультациями по российским зарубежным долгам. Естественно, что по роду своей министерской службы он знал эту материю лучше, чем кто бы то ни было, и обладал отличным набором нужных связей в правительстве. Торговля государственными сведениями нынче была бы названа инсайдом, но тогда такого понятия в России не было, как и не было игроков на облюбованном Авеном рынке.

У всех реформаторов без исключения случались пренебрежительные высказывания о массовых потерях в народе.
Связь между государством и бизнесом стала главной статьей дохода Авена. Государственные долги России «Альфа-банк», например, покупал за 25–30% от их стоимости, а потом получал за них от страны полную цену. Какие именно обязательства следует покупать, по данным «Новой газеты», ему подсказывал Михаил Касьянов, главный переговорщик по российским долгам на Западе. Вернее, он распоряжался в первую очередь выплачивать те долги, которые куплены «Альфой». По поводу такого немудреного сотрудничества даже было возбуждено уголовное дело, но потом его под невнятным предлогом закрыли.

Тем не менее, несмотря на тягу к изящному и всю интеллигентность его карьеры, примитивного приватизационного «распила» предприятий, которым была занята в те годы вся страна, Петру Олеговичу избежать не удалось. Еще когда он возглавлял министерство, оно курировало приватизацию существенных внешнеэкономических предприятий СССР. Там были такие мощности, как, например, «Союзнефтеэкспорт» (ныне - «Нафта»), осуществлявший до 70% сделок Союза по экспорту нефти. Зарубежная собственность этой компании стоила, по оценкам, 1 млрд долларов, но приватизирована была за 2 тыс. Акции распространили по закрытой подписке среди бывшего руководства «Союзнефтеэкспорта» и министерства.

В 1995 году «Альфа-банк» Авена ввязался в борьбу за нефтяную компанию «Сиданко» (ныне - «Тюменская нефтяная компания», ТНК), которая была выставлена на залоговый аукцион. Структуры «Альфы» купили 40% ТНК за 810 млн долларов. По данным Счетной палаты, Госкомимущества и Российский фонд федерального имущества сознательно более чем на 1,5 порядка занизили стоимость выставленного на продажу пакета акций ТНК. Казна на этом потеряла сумму около 1,4 млрд долларов. Несколько лет после этого аукциона менеджмент ТНК во главе с председателем совета директоров компании, гендиректором «Нижневартовскнефтегаза» Виктором Палием пытались бороться с захватом компании, поскольку имели на нее свои виды. Палий тогда заявлял, что эта приватизация - государственный разбой с молчаливого согласия чиновников. Оказалось, что согласие вовсе не молчаливое. Чубайс и Кох тут же накатали письмо руководству «Сиданко» с требованием исключить переизбрание Палия из-за «плохого экономического положения предприятия». Мальчики-умники были, как они теперь говорят, наивны в том, что касалось интересов большей части населения. Но, как мы видим, наивность распространялась только на интересы других, когда же дело касалось себя любимых - в дело моментально вступала зверская прагматичность.

Спасибо за малограмотных старичков

Прагматичность - одно из главных свойств Авена. В нынешнее время он по-прежнему присутствует во власти, продвигая интересы своего бизнеса и обеспечивая «прикрытие» себе лично. «Альфа-банк» и его президент делегировали и в Кремль, и в Государственную Думу массу людей, которые позволяют ему чувствовать себя спокойно. Достаточно сказать, что «серый кардинал» и нынешний вице-премьер правительства Владислав Сурков когда-то был заместителем председателя правления «Альфа-банка».

«Forbes» оценивает состояние Авена в 4,5 млрд долларов. Президент «Альфа-банка» владеет крупнейшей в России коллекцией русской живописи Серебряного века - считается, что это очень хорошее вложение денег. Принадлежащий ему «Портрет поэта Велимира Хлебникова» Михаила Ларионова оценивается, например, в 20–25 млн долларов. В 1997 году он со скандалом по цене годовой аренды купил дачу Алексея Толстого в подмосковной Жуковке. Авен считает, что заработал на это все сам, в отличие от многих жителей страны, которые не хотят этого делать.

Бытует версия о том, что у Авена есть одна веская причина не особо опасаться за свое настоящее в этой стране. Связана она с тем, что однажды Министерство внешних экономических связей Российской Федерации, под его руководством выдававшее разрешения на внешнюю торговлю, делегировало это право администрации Санкт-Петербурга, где по внешнеэкономической части служил Владимир Путин. Считай - поделился хлебом. Авен всегда твердо знал, с кем делиться. Это вам не малограмотные старички.

Дмитрий Иноземцев
«Русская планета», 29-30 котября 2012

Супруга председателя совета директоров Альфа-банка Елена Авен скончалась в Москве, сообщили в Альфа-банке.

Cупруга председателя совета директоров «Альфа-Банка» Петра Авена Елена Авен скончалась во вторник, 25 августа. Об этом стало известно вчера из сообщения в сети Фейсбук друга умершей - адвоката Александра Добровинского.

«Умерла светлая, замечательная, умная и добрая женщина Лена Авен. Моя подруга, соседка, жена близкого товарища. Мои искренние соболезнования Петру Авену и их детям Даше и Денису», — написал Добровинский.

«Хотелось бы высказать свои соболезнования относительно столь ранней кончины Елены Владимировны Авен, являющейся супругой председателя совета директоров Альфа-банк» — говорится в сообщении банка, опубликованном накануне.

Елена Авен фото

Прощальный пост написал и друг семьи Альфред Кох — не называя, впрочем, имени покойной.

Я хорошо знал ее. Она была счастлива. Ее любили дети. И она их сильно, истово любила. Она любила своего мужа. И он ее любил. Страшно ею дорожил. Берег, заботился о ней. Гордился… Редкая семья. Редкое счастье. Царствие ей Небесное. Пусть земля ей будет пухом.

Елена Авен была соучредителем благотворительного фонда «Поколение», основанным супругами в 2008 году в Латвии, откуда родом предки Петра Авена. Фонд занимался поддержкой детской медицины, а также стипендиями и грантами в области науки.

На протяжении семи лет фонд реализовывал в Латвии проекты: способствовал культурному обмену между Латвией и Россией, поддерживая проведение выставок, театральных постановок, фильмов и других художественных проектов, приобретал аппаратуру для латвийских больниц, особое внимание уделяя здоровью детей и будущих мам, предоставлял стипендии лучшим студентам, ежегодно расширяя финансирование и деятельность фонда.

Сообщается, что в браке Авены прожили 25 лет. Они являлись наиболее крупными в России коллекционерами русской живописи начала прошлого столетия.

Супруги прожили душа в душу четверть века и за это время успели вырастить близнецов Дениса и Дашу, которые сейчас учатся в Йельском университете.

В 2011 году, в эксклюзивном интервью порталу MixNews, госпожа Авен рассказала, легко ли ей быть женой столь известного человека.

«Вы знаете, мы 30 лет вместе. Я начинала жить не с каким-то там известным человеком, а с младшим научным сотрудником. И жили мы нормальной обычной жизнью. Нужно любить друг друга, уважать друг друга. А еще надо научиться друг друга не обижать», — сказала тогда Елена Авен.

Елена Авен причина смерти

Причиной смерти Елена Авен стал оторвавшийся тромб.

Церемония прощания состоится в ритуальном зале Троекуровского кладбища в пятницу, 28 августа, в 10.00 мск, похороны – в 12.00 мск.

Стоит отметить, 60-летний Петр Авен является одним из богатейших российских бизнесменов, занимая 20 место в рейтинге богатейших людей России по версии Forbes. Его состояние оценивается в 5,1 млрд долларов. Авен владеет пакетами акций большинства компаний «Альфа-Групп», включая Альфа-банк, долей в LetterOne Holdings (RWE Dea, VimpelСom (48%), Turkcell (13,22%)).

Председатель Совета директоров Банковской группы "Альфа-Банк" Петр Олегович Авен родился 16 марта 1955 года в Москве .

Его дед был латышским стрелком, отец - Олег Иванович - специалист по вычислительной технике , преподаватель физико-математического факультета Московского государственного университета (МГУ) им. М.В. Ломоносова, член-корреспондент Академии наук СССР.

Петр Авен окончил физико-математическую специальную школу №2 г. Москвы в 1972 году, экономический факультет Московского государственного университета (МГУ) им. М.В. Ломоносова в 1977 году, аспирантуру МГУ в 1980 году.

В 1980 году получил ученую степень кандидата экономических наук.

В 1981-1988 годах Авен работал младшим, затем старшим научным сотрудником Всесоюзного научно-исследовательского института системных исследований Академии наук СССР (ВНИИСИ АН СССР).

С 1989 по 1991 год был советником Министерства иностранных дел СССР; одновременно - сотрудником Международного института прикладного системного анализа (г. Лаксенбург, Австрия).

Осенью 1991 года Петр Авен вошел в состав "правительства реформ" в качестве председателя Комитета внешнеэкономических связей (КВЭС) - первого заместителя министра иностранных дел РСФСР.

В январе-декабре 1992 года Авен возглавлял Министерство внешних экономических связей РФ, одновременно являясь представителем Президента РФ по связям с индустриально развитыми странами ("семеркой").

В июле-декабре 1992 года - заместитель председателя валютно-экономической комиссии Правительства РФ.

С мая по декабрь 1992 года был председателем Межведомственной комиссии по Генеральному соглашению по тарифам и торговле (ГАТТ).

С декабря 1992 по февраль 1993 года - советник президента АО "ЛогоВАЗ" .

Весной 1993 года Петр Авен создал и возглавил финансовую консультационную компанию "ФинПА" ("Финансы Петра Авена"), специализирующуюся на консультациях по работе с различными видами ценных бумаг. Весной 1993 года Авен сначала стал консультировать, а затем сотрудничать с представителями Акционерного коммерческого банка (АКБ) "Альфа-Банк" .

12 декабря 1993 года Авен был избран депутатом Госдумы ФС РФ по списку избирательного объединения "Выбор России". 4 января 1994 года отказался от депутатского мандата, мотивировав свое решение нежеланием оставлять должность генерального директора компании "ФинПА".

С 1994 года по июнь 2011 года Петр Авен занимал должность президента Альфа-Банка. Отвечал за общую стратегию развития Банка и за поддержание связей с деловыми и правительственными кругами в России и за рубежом.

С июня 2011 года - председатель Совета директоров Банковской группы "Альфа-Банк".

Петр Авен - председатель Совета директоров ОАО "АльфаСтрахование", сопредседатель Совета директоров "СТС Медиа".

Входит в состав правления Российского Союза промышленников и предпринимателей, является членом президиума Российского совета по международным делам (РСДМ), членом совета Национальной Организации по стандартам финансовой отчетности.

Является попечителем Российской экономической школы и Центра экономической политики (CEPR, Великобритания); членом попечительского Совета Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.

В 2007 году был избран главой Российско-латвийского делового совета.

Профессор Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики".

Русская версия журнала "Форбс" (Forbes) оценила личное состояние Петра Авена в 2011 году в 4,5 миллиарда долларов. По этому показателю он занял 28 место в списке богатейших бизнесменов России и 235 место в мировом рейтинге.

В апреле 2005 года Указом Президента Российской Федерации награжден орденом Почета за достигнутые трудовые успехи и многолетнюю добросовестную работу.

Владеет английским и испанским языками.

Петр Авен женат, у него двое детей-близнецов - сын Денис и дочь Дарья (1993 года рождения). Жена Елена - историк по профессии.

В 2008 году в Латвии был открыт Благотворительный фонд Петра Авена "Поколение", приоритетными направлениями которого были выбраны поддержка детского здравоохранения, проекты в области "культурного обмена" между Россией и Латвией, стипендии и гранты в области науки. Его учредителями стали Петр и Елена Авен.

Петр Авен активно поддерживает искусство и театр в России, является крупнейшим коллекционером произведений русского искусства начала XX века.

Материал подготовлен на основе информации из открытых источников

Банкир Петр Авен рассказал о своей дружбе с Борисом Березовским (фото)

Разговор я начала ровно так, как мне велел друг и сосед Петра Авена по староарбатским переулкам, адвокат Добровинский. Зашла в квартиру в Большом Афанасьевском, с порога натренированным взглядом выхватила висящую на стене «Богоматерь» и вежливо восхитилась. Добавив, что Петрова-Водкина такой красоты нет даже в Третьяковской галерее с ее «Красным конем». И вообще нет нигде, кроме этой негромкой, интеллигентной квартиры. Один из главных коллекционеров страны, обладатель состояния в пять миллиардов долларов внимательно посмотрел на меня сквозь стекла своих монтипайтоновских очков, все понял и рассмеялся.

Вот что вам надо было учить, вот настоящие шедевры: ­«Победный бой» Аристарха Лентулова и «Тройка» Константина Коровина. Когда-то Шаляпину принадлежала.

«Тройка» была хороша, но обсуждать нам, к счастью или к несчастью, предстояло не искусство, а книгу Авена о Борисе Березовском. Когда-то они дружили. Потом поссорились. Последние годы жизни мятежный Борис Абрамович не подавал автору руки, обвиняя его в пособничестве кровавому режиму. А это, без сом­нения, добавляет повествованию интригу и драматизм. Пока книга готова наполовину, но двенадцать отрывков - интервью о БАБе с хорошо знающими его людьми - были опубликованы на сайте «Сноба», и их уже прочли двести тысяч человек.

Собственно, это не первая книга финансиста, с юности тяготевшего к публицистике. Сборник интервью о Егоре Гайдаре, которые он брал вместе с Альфредом Кохом, трижды переиздавался в России, вышел в Англии, а сейчас еще и в Польше - к немалому удивлению соавторов, которые кокетливо называют «Революцию Гайдара» местами бессистемной и плохо структурированной. Однако же вся историческая западная литература о девяностых полна ссылками на фолиант, а разве есть в науке критерий более показательный? Спрашиваю, взбудоражила ли Авена перспектива разлететься на цитаты?

Несомненно, как у любого человека, у меня есть тяга к бессмертию, - отвечает он. - Мне захотелось продолжать. Я стал размышлять, о чем писать дальше. И в этот момент Борис умер. Среди моих уже ушедших друзей было двое, о ком всегда хотелось думать - из-за их необычности: Егор Гайдар и Борис Березовский. Так что я решил сделать книжку о Борисе. А потом Фридман меня надоумил: нужно делать не книжку, а мультимединый проект, книжки уже никто не читает.

За видеосоставляющую нового формата отвечает журналист Андрей Лошак. Когда-то он снял ко дню рождения председателя совета директоров банковской группы Альфа-Банк трогательный фильм, потом - документальное кино про знаменитую «вторую» мехматовскую школу на улице Фотиевой, которую тот успешно окончил в 1972 году. И это кино, в прошлом августе, в глубокую полночь показанное по «Культуре», тоже неожиданно взорвало все рейтинги. Возник тесный творческий союз: Авен интервьюирует, Лошак снимает. Но это будет скорее не «Подстрочник» Ли­лианны Лунгиной, а два параллельных продукта.

Уже опрошены с пристрастием Валентин Юмашев, Юрий Шефлер, Анатолий Чубайс, Александр Волошин. Охотно заговорила вторая жена Березовского Галина - официально они развелись в 2011-м, но последние годы в Лондоне опальный бизнесмен жил в доме, записанном на ее имя. Бесценные свидетельства предоставил друг детства, один из партнеров Березовского по ЛогоВАЗу Леонид Богуславский. Михаил Фридман вспомнил, как на Березовского впервые совершили покушение: тот лежал в бинтах, а две его женщины у больничной койки шумно выясняли, кому принадлежит этот обескровленный пациент. Модель Дарья К., последняя любовь Березовского, поведала чудесную историю про то, как Боря со злости выкинул в океан огромный, им же подаренный бриллиант Graff и как потом все, ставшие ­свидетелями этой сцены, ныряли за «графом» с аквалангом.

С кем-то Авен не очень стремится говорить сам - например, с гражданской женой Березовского Леной, живущей в Лондоне, или с осевшим в Израиле Владимиром Гусинским.

Владимир Александрович давно живет другой жизнью, ­большая аберрация зрения произошла. Впрочем, может быть, мы однажды побеседуем.

Кто-то пока не дал согласия: осторожничают Константин Эрнст и многолетний соратник Березовского Самат Жабоев. Роман Аркадьевич вроде бы обещал, но никак не может скоординировать свой напряженный график с не менее напряженным графиком Петра Олеговича. Хотя без человека, вместе с Березовским объяс­нявшего Лондонскому суду особенности национальной приватизации, книга была бы трагически неполной.

Интересуюсь, написана ли первая строчка - ведь одни авторы пишут с середины, другим необходимо оттолкнуться от яркой, отточенной фразы. Да, написана. Авен начнет с искушения. С девяностых, когда «искушение зажить по-новому разливалось в воздухе, сочилось из всех щелей, перекрашивало и переозвучивало окружающий мир». Когда все недосягаемое ранее вдруг оказалось возможным - только протяни руку. С непреодолимого соблазна быстро стать богатым и сильным. Любой ценой. Символом этого неодолимого влечения стал Березовский.

Мне иногда казалось, что он специально заставляет поверить, что «все позволено», правил нет и следовать обычным представлениям о правильном и возможном глупо и неэффективно. И нет такого слова - «нельзя».

Их познакомил в 1975 году Леонид Богуславский, аспирант отца Авена, профессора и члена-корреспондента АН СССР, специалиста в области вычислительной техники. Мамой Богуславского была писательница Зоя Богуславская, отчимом - Андрей ­Вознесенский, первый поэт, которым Авен всерьез увлекся - в шестнадцать. Золотые мальчики, гламурная московская интеллигенция. У Вознесенского–Богуславской дома, в сталинской высотке на Котельнической набережной, пел Высоцкий, Новый год там отмечали Майя Плисецкая с Родионом Щедриным… ­Яркий и харизматичный Березовский, предприимчивый выпускник Лестеха, был на пять лет старше Леонида и имел на него большое влияние. Был ментором в смысле карьеры и жизни вообще, у них даже была одна машина на двоих.

Со мной Борис сначала хотел познакомиться потому, что я был сыном своего отца, - признает Авен. Борис намеревался продвинуться по научной линии и жадно искал расположения Авена-старшего. Мама Петра Олеговича вспоминала, как однажды, когда Березовскому не дали премию Ленинского комсомола, он пришел к своему другу (Авен был на девять лет младше) и немедленно уединился на кухне с его отцом, обсуждая, как бы сделать так, чтобы премию получить.

Потом дружили уже вдвоем, без папы. С байками из разряда тех, которые потом под оглушительный хохот пересказывают на днях рождения. Вместе ездили в Тольятти за автомобилями. У Березовского уже тогда были связи на АвтоВАЗе, и друзьям пообещали по шикарной 93-й модели цвета «брызги шампанского». Они набрались мужества лично гнать машины домой - по дороге от Тольятти до Москвы свирепствовали бандиты, время было такое. Но когда приехали на завод, оказалось, что вместо брызг шампанского им уготован цвет детского горшка. Ругались, перекрашивали. Потом Авен на этой машине уехал в Австрию, в Лаксенбург - работать в Международном институте прикладного системного анализа. Следующую машину - Fiat Tipo - он тоже купил у Березовского на ЛогоВАЗе.

Петр Олегович вспоминает, как женился и переехал с Леной в отдельную квартиру. И эти квадратные мет­ры оказались на пути между домом, где Борис жил со своей первой женой Ниной Коротковой, и квартирой его мамы, где он тайно встречался с будущей женой Галей. Березовский, тогда еще не такой отчаянный сердцеед, каким стал спустя годы, потерял голову. Он разрывался на части. Каждый день ехал от жены якобы к маме - на самом же деле его ждала Галя. А на полпути останавливался у друга Авена. Галя и Лена были ровес­ницами, быстро подружились, стали плотно общаться уже вчетвером, и Авен чувствовал себя ужасно неловко - потому как ему постоянно приходилось бывать и дома у Бориса с Ниной.

Знаете, Довлатов говорил, что женщины любят богатых ­мужчин не за их деньги, а за те качества, которые сделали их богатыми. Так вот то, что Березовский станет богатым, было ­понятно не сразу. И только разбогатев, он и стал привлекать к себе женщин, - говорит Авен.

Хотя Галина Бешарова в интервью вспоминает, что, впервые увидев Березовского, сразу почувствовала «бум»: «Я еще не слышала его голоса, ничего о нем не знала, но сказала про себя: «Какие умные глаза у этого человека. Он далеко пойдет». Позже, когда у Березовского появились деньги, он все еще жил в крошечной трехкомнатной квартире Галины, в двенадцатиметровой комнате - с сыном Темой и родителями жены за стенкой. «Ему нравилось жить в семье, и что ребенок, и что есть бабушка и дедушка. Его это не смущало. Для него было совершенно не важно, какие стены, какие полы», - вспоминала Галина…

Именно Березовский поспособствовал тому, чтобы в 1989-м Авен уехал в Австрию, - Пет­ра не ­хотели выпускать. Хотя сам считал отъезд друга ошибкой. В России пахло деньгами. Все вокруг зарабатывали на околонаучных вещах. Авен за деньги писал диссертации. Борис писал тоже, но руками своих учеников.

Потом начались какие-то хозрасчетные темы, вполне легальные, без всякой фарцовки, - вспоминает Авен. - То с одним договоришься, то с другим. У Бориса первого появилась идея собраться всем вместе, сделать нормальную фирму, поделить доли и работать.

Летом 1989 года в кафе «Атриум» на Ленинском проспекте - оно, кстати, живо до сих пор - Березовский собрал друзей и ­призвал скинуться, кто сколько может. Его тогда спросили: «Какая цель? Чего мы хотим?» Он, не моргнув глазом, сообщил, что цель очень простая - заработать каждому по миллиарду ­долларов.

Вы не понимаете, как это тогда выглядело. У меня до «брызг шампанского» была разбитая «копейка». На следующую ­машину я мог только копить. Миллиард долларов - это было даже не смешно. Но он был совершенно серьезен.

Авен все-таки уехал в Австрию. Но Березовский искушал. ­Однажды прилетел к другу на частном самолете. В Австрии было хорошо, но в тот момент Авен сказал жене: «Что-то там такое ­происходит. Надо будет, видимо, возвращаться». Лена возвращаться не хотела. Борис снимал vip-зал для переговоров, красиво и много тратил.

Было ощущение, что у него там совсем другая жизнь. Он искушал всех и разным. Но главное - тем, что можно все. Что морали нет. Только «вперед, и ничего не бояться». Кто-то мне на днях говорил, что он был трусливый еврейский человек - так вот, он был абсолютно отчаянным. Возможно, ночью он и плакал в подушку, об этом позже. Но в повседневном своем поведении он был отмороженно бесстрашный.

В 1991-м Авен все-таки вернулся. Возглавил Комитет внешнеэкономических связей РФ, был первым заместителем министра иностранных дел, министром внешних экономических связей в правительстве Гайдара. В 1993-м ушел в бизнес: сначала ФинПА, затем - Альфа-Банк.

С Березовским они по-прежнему дружили. Считается, что большинством своих знакомств в высших эшелонах власти Борис Абрамович обязан младшему товарищу. Это Авен представил его Валентину Юмашеву - проводнику в мир всесильной президентской семьи. Не без помощи Авена возник тандем Березовский–Абрамович. И даже со скромным вице-мэром Санкт-Петербурга Владимиром Владимировичем Путиным БАБа познакомил его друг юности.

Что случилось потом? Где та точка невозврата, после которой они перестали общаться?

Было несколько эпизодов, которые поменяли мое к нему отношение, - рассказывает Авен. - Боря был должен мне деньги. У нас возник совместный бизнес-проект. Единственный раз в жизни. Я придумал некую финансовую схему, на которую у меня денег не было. Реализовав ее на средства, привлеченные Березовским, мы должны были поделить прибыль. Мне причиталось пять миллионов долларов - огромная сумма по тем временам. Я за ним бегал, он не отдавал. Это для меня было очень ­большим шоком, потому что в моей системе ценностей не отдать деньги невозможно. Потом была похожая история с кредитованием ЛогоВАЗа Альфа-Банком. Вообще я стал взрослее, и очарование ­Борей, его харизмой стало рассеиваться.

И все же они дружили, ходили в рестораны. Продолжали встречаться, когда Борис Абрамович уехал в Лондон. Последней каплей стала история с продажей «Коммерсанта». У группы бизнесменов, включая Авена, возникла идея купить газету на десять–пятна­дцать человек, чтобы «Ъ» остался независимым. А Березовский во что бы то ни стало хотел купить газету в одиночку. Его долго убеждали. В итоге он позвонил Фридману и в своей обычной манере попросил не мешать, иначе он «Альфу» уничтожит.

Юрий Шефлер в разговоре с вами вспоминает, что Березовский хотел убить тогдашнего главного редактора «Известий» Игоря Голембиовского, потому что не было ни дня, чтобы газета вышла без обличающей его статьи.

В жизни Бориса было несколько человек, которых он теоретически хотел убить. Но никого не убил - насколько я знаю. Он был таким опереточным убийцей, потому что не мог ничего толком организовать. Станислав Белковский в беседе со мной сказал, что бог Березовского отвел, поэтому не такой уж он плохой ­человек. Потом у Альфа-Банка возник конфликт с «Коммерсантом». В суде «Альфа» отсудила у издания астрономические для такого рода тяжб одиннадцать миллионов долларов. Андрей Васильев, тогдашний главред «Ъ», набрался смелости и пригласил Михаила Фридмана к Владимиру Соловьеву на «Поединок», чтобы показать миру, какой Альфа-Банк плохой. Фридман в прямом ­эфире сказал, что Березовский ему угрожал. Борис Абрамович ­подал в Англии в суд.

Петру Олеговичу пришлось давать показания.

Это был чистый идиотизм, потому что он нам действительно угрожал. Но суд мы проиграли. По той причине, что не понимали, как действует английское правосудие, не понимали их аргументов. Например, адвокат говорит: «Вот вы утверждаете, что Березовский угрожал Фридману и вам». - «Да, конечно». - «А спустя полгода вы с ним ужинали там-то и там-то». - «Да, это тоже правда». Адвокат: «Гос­подин судья, вы можете представить, чтобы человек, которому угрожали, шел с потенциальным убийцей на ужин в ресторан?» Примерно так же давал показания Борис Немцов, и ему тоже не поверили, потому что «потом они с Борей где-то вместе купались в море».

После суда Березовский впервые не подал Авену руки. Потом написал книжку, как выиграл суд. Спустя несколько месяцев они случайно встретились в Лондоне, в закрытом клубе Aspinall’s. Авен вошел. В это время Березовский давал интервью, сидя на диване. Авен протянул руку, Борис Абрамович на эту руку долго смотрел, но своей не подал. Следом зашла жена Авена Лена. С ней у Березовского всегда складывались идеальные отношения, она даже числилась в его лаборатории перед командировкой Петра в Австрию: по закону нужно было где-то работать. Лена кинулась целоваться: «Боренька!» Он исполнил ровно тот же номер. Спустя еще год там же, в Лондоне, на дне рождения Юрия Шефлера именинник позвал Березовского за стол, где был и Авен, но тот сообщил, что за один стол со старым другом не сядет.

Для меня это был абсолютный нонсенс. Я, честно говоря, не видел для подобного поведения повода. Но Боря всем рассказывал, что мы конформисты, сотрудничаем с властью: он уже тогда вовсю воевал против Путина. Многие друзья потом говорили, что он очень жалел, что со мной поссорился. Хотя если бы действительно жалел, взял бы да и позвонил. Авен не позвонил тоже. Так часто бывает.

Зато теперь, возможно втайне от самого себя желая загладить чувство недосказанности, пишет книгу. И узнает о бывшем соратнике неожиданные вещи. Например, что с ним давно случались панические атаки и мысли о суициде.

Первым мне про это сказал Станислав Бел­ковский, который дружил с Борей последние годы. ­Суи­цидальные намерения у него были еще в начале двухтысячных, до всех этих катастроф. И то же самое мне недавно впервые сказала Галя. Ни я, ни Леня Богуславский, его лучший друг, этого не знали. Не подозревали, что временами он был раздавлен и ­неуверен в себе.

Это было все-таки самоубийство?

Я в этом не сомневаюсь. Он точно покончил с собой. Это клинически ясно. Знаете, когда думаешь о человеке, всегда говоришь не с ним, с собой. Я всегда считал, что что-то понимал про жизнь. А про Березовского, мне казалось, я знал все. Но когда слушаешь разных людей, видишь совсем разные оценки одной и той же ситуации. Вы профессионально берете интервью, умеете ­отстраняться - это навык. У меня же всегда была своя оценка всего. Очень определенная. И беседы про Березовского научили меня избегать резких суждений. Вот Юрий Шефлер рассказывает, как Березовский звонит ему: «Ты должен мне помочь. Должен убить Голембиовского», и как много усилий он положил на то, чтобы их помирить. А спустя два часа Юлий Дубов, соратник Березовского по ­ЛогоВазу, плачет мне в диктофон, рассказывая о Бориных феноме­нальных качествах.

Наверное, мой основной вывод: если и судить, то осторожнее. И не мне судить Бориса. Я не сравниваю себя с Чеховым или Шекспиром, но мне кажется, главное качество большого драматурга: каждую пьесу можно интерпретировать по-разному, по-разному поставить. Мне бы хотелось, чтобы и выводы, которые сделают читатели, были разными. Белковский однажды разумно сказал, что есть люди хорошие, а есть люди добрые. Хорошие и доб­рые, плохие и злые - это совершенно разные вещи. Так вот, по его мнению, «Боря был плохой, но добрый». И в любом случае, это был человек колоссальной харизмы, обаяния, которое безотказно действовало и на мужчин, и на женщин, если ему это было нужно.

А еще он был человеком даже не то чтобы иных моральных ценностей, чем Авен. Он был вовсе вне морали.

Но он тратил миллионы долларов не только на яхты, самолеты и девочек, а на какие-то свои ценности. Это уникально: почти миллиард долларов на то, чтобы организовать революцию. Где-нибудь. Можно, конечно, говорить, что это тоже про деньги, но это не так. Материальное, кстати, всегда волновало его гораздо меньше, чем женщины - женщины были у него на первом месте, он был в этом смысле ненасытным. Но все эти революции - реализация себя. Плюс он все время давал деньги на разные культурные проекты, да и просто раздавал каким‑то бомжам.

Однажды в «Снобе» Авен цитировал замечательное рассуждение Станислава Рассадина о Константине Симонове. Когда Симонов умер, масса людей начала говорить, что он был аморальным, сталинистом, конъюнктурщиком. Рассадин объяс­нил: Сталин предложил Симонову приз, который никому не предлагал, - стать первым поэтом эпохи. И это в стране, где были Пушкин, Блок. Фантастический вызов, на который трудно не откликнуться.

Кого так не искушали, не имеет права судить. То же самое я в свое время написал Сергею Пархоменко, когда он жестко нападал на Чубайса. И Березовский… Призом, за который он боролся, была ­абсолютная власть.

Власть… Наверное, Авен знает ей цену, понимает, что можно и что нельзя. И ­поэтому избегает громких политических заявлений. Вероятно, считает, что не имеет права рисковать деньгами вкладчиков, чтобы отстоять свои ­убеждения.

Мы говорим о разном. О потрясающем Кандинском, который висит в доме Авена в Англии. О том, что он даст несколько картин и уникальных фарфоровых предметов на выставку «Россия 2017» в Royal Academy of Arts. О том, что когда-нибудь, возможно, создаст частный музей, но вот где - пока непонятно, потому что «коллекции в Третьяковке и Русском музее много богаче моей, создавать музей в Москве и Питере смысла нет, в Западной Европе русское искусство особо никого не интересует, но что-нибудь обязательно придумаю». Говорим про остеопатов и про взбудораживший фанатов «Спартака» слух, что Авен, давний болельщик красно-белых, покупает клуб у Федуна: «У нас с Леонидом подписано NDA - cоглашение о совершенной конфиденциальности». Про дом в Анг­лии, где Авен раньше жил регулярно, но теперь приезжает редко. Потому что в августе 2015-го не стало Лены, с которой они прожили три­дцать лет, и жизнь навсегда поделилась на «до» и «после». Навсегда до такой степени, что говорить про это невозможно. Во всяком случае сейчас.

Зато есть замечательные дети - близнецы Денис и Даша. Учились в английской католической школе St George’s Weybridge, в этом году оканчивают Йель. Про сына и дочь Авена мне со всех сторон говорили только хорошее. Задаю насущный родительский вопрос: «Как воспитать достойного человека?»

Это заслуга скорее моей жены, а не моя, я всю жизнь больше работал, чем занимался воспитанием. Но мы их жестко растили. Единственное, что можно сделать, - привить детям правильные ценности. Главное, чему жена научила их, сына в первую очередь, - удовольствие надо получать от своих достижений, а не от чего-то еще. Не от того, что на пляже сидишь с девушкой, а от того, что добился, преодолел себя. Я детям всегда объяснял, что обычная жизнь богатых московских подростков - не то, к чему надо стремиться. Кстати, когда дети родились - в Вене, к нам пер­выми поздравить приехали Борис с Галей, со своими детьми. Их подарок - серебряный сервиз - стоит на видном месте в кухне… Как будто это было вчера. А на самом деле - в другой жизни.

Десять вечера. К Авену вот-вот придет остеопат. Уже стоя на ­пороге, задаю последний вопрос:

Березовский был тщеславным человеком? Ему бы понравилось, что о нем издали книгу?

Безусловно. Это одна из мыслей, которая меня радовала, когда я думал о том, имею ли моральное право о нем рассуждать. Если бы я спросил его сейчас, он бы ответил: «Обязательно напиши. Главное - не забывайте!»

Ксения Соловьева

Петр Авен - председатель совета директоров холдинговой компании банковской группы «Альфа-Банк», известный коллекционер и меценат. В рейтинге «200 богатейших бизнесменов России 2019» журнала Forbes занимает 21-е место с состоянием в $5,2 млрд.

Петр Олегович родился 16 марта 1955 года в Москве в семье преподавателей. Отец, специалист по вычислительной технике, преподавал на физмате Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.

Образование

Окончил столичную физико-математическую школу № 2. Затем поступил на экономфак МГУ, там же в 1980 году окончил аспирантуру, защитил диссертацию и стал кандидатом экономических наук.

Трудовая деятельность

По окончании учебы семь лет проработал в Институте системных исследований ГКНТ и АН СССР вместе с Егором Гайдаром.

В 1989-м был назначен советником Министерства иностранных дел СССР, оставаясь научным сотрудником Международного института прикладного системного анализа в Австрии.

В 1991-м стал министром внешних экономических связей РФ в знаменитом «правительстве младореформаторов» Егора Гайдара и представителем президента России по связям со странами «большой семерки».

В июле 1992-го был назначен зампредом Валютно-экономической комиссии правительства России, но через полгода подал в отставку.

В 1993-м создал и возглавил финансовую консультационную фирму в области ценных бумаг «ФинПА». «ФинПА» заняла сегмент рынка, в котором на тот момент у нее не было конкурентов. Тогда же он состоял в партии «Выбор России» и прошел в состав Госдумы РФ, однако от депутатского мандата отказался.

В 1994-м занял пост президента Альфа-Банка, находился в этой должности по июнь 2011 года. С марта 2015 года и по настоящее время - председатель совета директоров ABH Holdings S.A. Входит в совет директоров Альфа-Банка.

В октябре 2018 года занял пост председателя совета директоров Альфа-Банка.

Социальная деятельность

Является профессором Высшей школы экономики.

Входит в состав попечителей многих российских и зарубежных организаций: РЭШ, Центра экономической политики в Великобритании, Фонда поддержки олимпийцев России, Государственного музея изобретательных искусств им. А. С. Пушкина.

Занимает пост председателя Российско-Латвийского делового совета.

Увлечения

Главная страсть банкира - изобразительное искусство.

Владелец крупнейшей в стране коллекции русской живописи начала XX века. В 2012 году на аукционе Christie’s он приобрел картину Василия Кандинского «Эскиз к импровизации №8» за рекордные для художника 23 млн. долларов. Тогда же на Sotheby’s купил карандашный портрет Всеволода Мейерхольда работы Юрия Анненкова за $1,7 млн.

Свободно говорит по-английски. Из спортивных игр на первом месте футбол. Он является болельщиком ФК «Спартак».

Награды

Кавалер орденов Почета и Трех Звезд III степени.

Семейное положение

В 1994-м у него и первой жены Елены (1958-2015) родились двое детей-близнецов - Дарья и Денис.