Автобиография оскара уайльда. Произведения оскара уайльда. Личная жизнь Оскара Уайльда

Изящные манеры, блестящий ум, острый язык, эпатажно-изысканный стиль — вот, пожалуй, ключевые характеристики этого человека. Хотя нет, есть еще одна. Всю свою жизнь он подчинил собственным желаниям, считая единственным способом избавиться от искушения — поддаться ему.

Оскар Уайльд — автор двух сборников чудесных сказок (из них наиболее известна далеко не лучшая — «Звездный мальчик»), написанных им для своих любимых сыновей, рассказов (в том числе знаменитого «Кентервильского привидения»), романа «Портрет Дориана Грея», сборника теоретических статей «Замыслы» и трактата «Душа человека при социализме».

Мечтала сыграть в его пьесе « », а его комедии «Веер леди Уиндермир», «Женщина, не стоящая внимания» и «Идеальный муж» шли с аншлагами при жизни создателя, их ставят и экранизируют до сих пор.

«В жизни есть только две настоящие трагедии: первая — когда не получаешь чего хочешь, вторая — когда получаешь»

Биография Оскара Уайльда всесторонне иллюстрирует этот его афоризм. Уайльд хотел привлекать внимание. Он считал высоту притязаний «и долгом художника, и его привилегией», мечтая о славе и всей полноте самовыражения. По совету матери хотел жениться на богатой женщине. Человек с сильным романтическим воображением, он мечтал изведать необычные вещи, хотел наслаждений: «Я помню, как сказал одному из своих друзей, когда мы были в Оксфорде, — мы бродили как-то утром накануне моих экзаменов по узеньким, звенящим от птичьего щебета дорожкам колледжа Св. Магдалины, — что мне хочется отведать всех плодов от всех деревьев сада, которому имя — мир, и что с этой страстью в душе я выхожу навстречу миру. Таким я и вышел в мир, так я и жил.

(...) Я ничуть не жалею, что жил ради наслаждения. Я делал это в полную меру — потому что все, что делаешь, надо делать в полную меру. Нет наслаждения, которого бы я не испытал. Я бросил жемчужину своей души в кубок с вином. Я шел тропой удовольствий под звуки флейт. Я питался сотовым медом ». Были у него и довольно странные для столь поэтизирующего и театрализующего свою жизнь человека мечты: так, Уайльд еще юношей говорил, что хочет выступить обвиняемым на процессе «корона против Оскара Уайльда».

Все эти желания сбылись.

Он долгое время хотел стать католиком. Испытывал потребность перейти от гедонизма к более глубоким потребностям своей души. «Но жить так постоянно было бы заблуждением, это обеднило бы меня. Мне нужно было идти дальше. В другой половине сада меня ждали иные тайны. И конечно, все это было предсказано, предначертано в моем творчестве».

Хотел быть понятым и принятым. После суда и тюрьмы мечтал восстановить свое доброе имя, творческие способности, литературную известность или хотя бы материальное положение.

Он искал любви, поддержки и утешения. Хотел быть рядом со своими сыновьями.

Ничему этому не суждено было сбыться.

«Страдание — это одно нескончаемое мгновенье. Его нельзя разделить на времена года. Мы можем только подмечать их оттенки и вести счет их возвращениям. Здесь само время не движется вперед. Оно идет по кругу. Оно обращается вокруг единого центра боли. Парализующая неподвижность жизни, в которой каждая мелочь имеет свое место в неизменном распорядке (...). У нас царит единственное время года — время Скорби. У нас словно бы отняли даже солнце, даже луну. Снаружи день может сиять золотом и лазурью, но через тусклое, забранное решеткой крохотное окошко, под которым сидишь, пробивается только серый, нищенский свет» — эти пронзительные строки написал заключенный номер С.3−3, отбывавший последние месяцы в Редингской тюрьме.

До суда, перечеркнувшего его жизнь в 1895 году, он был известен как самый изящный острослов англоговорящего мира. И более ста лет спустя — в 2007-м канал Би-би-си, согласно масштабному опросу телезрителей, назовет его самым остроумным человеком Великобритании, обошедшим в том, что касается юмора, даже Уильяма Шекспира и Уинстона Черчилля. А его надгробный памятник в виде крылатого сфинкса будет настолько зацелован поклонницами, что придется искать способы защитить этот предмет искусства от разрушительного действия губной помады.

Однако после выхода из тюрьмы в 1897 году от недавней славы его отделяла такая же неодолимая пропасть, что и от будущей. Следующие три года между освобождением и безвременной смертью он проживет в изгнании, назвавшись вместо безликого тюремного номера мрачным символичным именем «Себастьян Мельмот»: «Мельмот Скиталец» — готический роман, написанный его двоюродным дедом Чарльзом Метьюрином, вместе с историей святого мученика Себастьяна будут метафорой его собственной жизни — изящной сказки со страшным концом. Все это время его многократно очерненное газетами имя будут заклеивать на афишах и книжных обложках полосками белой бумаги. Без указания автора выйдет и последнее произведение — «Баллада Редингской тюрьмы».

Его имя открыто появится только на простом каменном надгробии (недорогом предшественнике зацелованного сфинкса), где рядом с цитатой из библейской Книги Иова многострадального будет высечено: «Оскар Уайльд».

«Материнство — факт. Отцовство — мнение»

Оскар Фингал О"Флаэрти Уиллс Уайльд был сыном ярких и незаурядных родителей. При этом его отца уместнее считать незаурядным, а мать — яркой. Ирландец Уильям Уайльд был врачом с международной репутацией, известным специалистом по ушным и глазным заболеваниям, лечившим особ королевской крови: так, он был назначен хирургом-офтальмологом при королеве Виктории. Опираясь на сведения из медицинского журнала, в котором описывались симптомы непонятной слепоты, за несколько лет до того поразившей шведского короля Оскара I, Уайльд смог поставить правильный диагноз («катаракта»), о котором написал монарху. Король пригласил врача в Швецию, где Уильям Уайльд сделал своему венценосному пациенту операцию. За возвращенное королю зрение Уайльда наградили шведским орденом Полярной звезды.

Уильям Уайльд написал несколько значительных медицинских книг, собрал первые в Ирландии статистические сведения о слепоте и глухоте.

Он регулярно лечил и бедных пациентов, нередко бесплатно, или брал оплату сказками и легендами: серьезным хобби сэра Уильяма (за медицинские заслуги его посвятили в рыцари) была фольклористика. Он написал более десяти разносторонних книг об ирландском фольклоре и традициях.

Правда, его слава не исчерпывалась медицинской практикой и литературными достижениями: этот худенький, низкорослый, не обладающий эффектной внешностью человечек был знаменитым дамским угодником. Кроме трех детей, рожденных в браке, он был отцом еще трех внебрачных. Сэр Уильям всегда щедро помогал своим незаконным детям: Эмили и Мэри Уайльд воспитывались на его деньги в доме его брата — священника (бедняжки трагически погибли совсем юными: на одной загорелось от камина платье, вторая пыталась спасти сестру, и обе получили тяжелые ожоги); Генри Уилсон, которому Уильям дал медицинское образование, работал ассистентом своего отца. Популярность сэра Уайльда у женщин была так велика, что ходила упорная легенда, будто он соблазнил жену Оскара I, пока лечил ее мужа; принц Густав, посещая Ирландию, даже называл себя в шутку «единокровным братом Оскара Уайльда».

Жена сэра Уильяма, мать Оскара Уайльда Джейн Франческа относилась к увлечениям мужа легко. Она охотно принимала в доме его незаконнорожденного сына, а когда муж был при смерти, разрешила матери одного из его детей прийти и посидеть у постели умирающего (для женщины викторианского времени это был жест необыкновенной терпимости).

О своей матери — Джейн Франческе, именовавшей себя на итальянский манер «Сперанца» («Надежда»), — Оскар Уайльд быт самого высокого мнения (то есть почти такого же, какого была о себе она сама). Он считал ее «равной по своему интеллекту Элизабет Баррет Браунинг, а по историческому значению — мадам Ролан». Джейн писала стихи, пламенные статьи о свободе Ирландии и после смерти мужа составляла сборники из его текстов по фольклору. Она ярко, даже эпатажно одевалась, подбирала диковинные аксессуары, была звездой собственных литературных салонов в Ирландии и позже в Англии и считала себя прямым потомком Данте Алигьери. Темпераментная Сперанца была уверена в величии своей души и грандиозности своей судьбы.

Было ли детство Оскара Уайльда радостным? Трудно сказать. Об этом периоде его жизни известно относительно мало. Казалось бы, мать обожала и его старшего брата Уильяма, и его самого, и их рано умершую от осложнения простуды сестренку Изолу. Но такое впечатление, что при всей пылкости ее чувствам недоставало глубины. По письмам складывается ощущение, что леди Уайльд не столько любила своих детей, сколько мечтала об их великом будущем (например, о политической карьере в парламенте), необходимом, чтобы доказать ее собственную значительность. Любое нестандартное воспитание отчасти лишает человека ориентиров, отчасти освобождает его от стереотипов и зашоренности. Хорошо, если оно при этом подкрепляется поддержкой подлинной любви и каких-либо, пусть и не вполне традиционных, но четких моральных основ. Последнего семье Уайльдов явно не хватало: леди Уайльд ценила необычную форму гораздо выше, чем содержание, сильные ощущения — больше, чем убеждения, и славу — сильнее, чем суть. Именно в этих представлениях она последовательно и осознанно воспитывала своих детей. Эффектный поступок был для нее важнее, чем стоящий за ним человек. Этот факт подтвердится много лет спустя, когда все боящиеся за судьбу Оскара Уайльда люди будут уговаривать его бежать из Англии от судебного разбирательства, которое со всей очевидностью должно было уничтожить (и уничтожило) его, а собственная мать скажет ему: «Если ты останешься, пусть даже тебя посадят в тюрьму, я всегда буду тебе матерью. Но если уедешь — между нами все кончено ». Что ж, он остался.

Оскар Уайльд был воспитан горячо любимой матерью, привившей ему исключительно внешние и очень специфические критерии оценки себя, окружающих и жизни. Переехав в Англию (викторианские правила которой отличались как от культуры более снисходительной Ирландии, так и от правил его достаточно необычной семьи), он попал в общество, где критерии оценки людей и бытия были такими же неумолимыми, как и у безапелляционной Джейн Уайльд, такими же внешними (художник Фрэнк Майлз был растлителем малолетних, но действовал без огласки: его репутация в юности была лучше, чем репутация его соседа по съемному жилью Уайльда, всего-навсего выпустившего сборник со слишком откровенными эротическими стихами, — дошло до того, что отец Майлза велел сыну съехать от «сомнительного соседа»), но при этом... совершенно иными.

Если Сперанца ценила незаурядность, страстность, эффектность и мятежность, громогласно презирая респектабельность и законопослушность, то «рать королевы Виктории» почитала благопристойность, пусть даже и лицемерную.

«Старики всему верят, люди средних лет всех подозревают. Молодые все знают»

После обучения в Королевской школе Портора Уайльд поступил в ирландский Тринити-колледж. Оскар обладал талантом скорочтения, прекрасной памятью и способностями к языкам: с детства зная французский и немецкий, он полюбил в колледже древнегреческий и латынь. Там же он познакомился с профессором Дж. П. Махаффи, экспертом в области античной истории, которой тот увлек и Уайльда.

Через 3 года Уайльд выиграл стипендию на обучение в Оксфорде и переехал в Англию.

Быстро преодолев ирландскую провинциальность, Оскар стал заметной фигурой даже в том элитном окружении, которым отличался Оксфорд 1874—1878 годов. Он был успешным студентом курса гуманитарных наук — скорее благодаря хорошей памяти и искреннему интересу к языкам и античности, чем благодаря усидчивости. Впрочем, он необыкновенно много читал, и круг его чтения был весьма разнообразен. Уайльд метался между протестантской религией, которой придерживалась его семья, и католичеством, которым увлек его друг, а также проповеди популярных священников Генри Мэннинга и Джона Ньюмена (но отец воспротивился переходу сына в другую религию и даже пригрозил лишить наследства).

Театры, теннис, крикет, рыбная ловля, пирушки с друзьями и, конечно, увлечение модным в XIX веке эстетизмом, как нельзя лучше отвечавшим чаяниям Уайльда... Оскар наслаждался произведениями прерафаэлитов, собирал голубой фарфор и изящные безделушки, сочинял стихи и необычные до театральности костюмы, эпатировавшие, но никогда не изменявшие хорошему вкусу.

В эти же студенческие годы он влюбился во Флоренс Болком, красивую и интеллектуально интересную девушку, дочь британского подполковника, с которой у него был длительный платонический роман, не мешавший ему, впрочем, заводить интрижки на стороне и пользоваться услугами публичных женщин. Несколько лет спустя Флоренс предпочла Уайльду Брэма Стокера (автора знаменитого романа «Дракула»), который уже был успешным литератором и выгодно сотрудничал с театром.

«Если говорить правду, рано или поздно тебя выведут на чистую воду»

После Оксфорда Уайльд зарабатывал лекциями по искусству в США и Англии. Это была вынужденная мера: к этому времени его отец умер, оставив небольшое состояние вдове и сыновьям, которого вполне хватило бы на скромную и достойную жизнь, вот только никто в семействе Уайльд не умел экономить, и Оскар меньше всех. Ждать помощи было неоткуда: его мать, переехав в Лондон ближе к сыновьям, существовала на свою долю наследства (позже Уайльд добился для нее государственной пенсии), старший брат работал журналистом (невзирая на материнские пророчества, посредственным) и начинал свой путь от тихого пьянства к убившему его в последствии алкоголизму.

Уайльд выстраивал жизнь как театральную мизансцену. Он хотел блистать — и блистал: был желанным гостем в любом модном салоне, литератором, вызывавшим много разговоров, газетных публикаций и карикатур в знаменитом журнале «Панч». Вопреки собственному утверждению о том, что «человек должен вбирать в себя краски жизни, но никогда не помнить деталей. Детали всегда банальны» , внимание Уайльда к деталям было изумительным. Через несколько лет, во время премьеры его первой пьесы «Веер леди Уиндермир», декадентская зеленая гвоздика в его петлице произведет фурор. Его ораторское искусство будет также отточено до мелочей. Студент, услышавший его выступление в Америке, напишет: «У него великолепная дикция, и его способности к изъяснению своих мыслей достойны высших похвал. Фразы, которые он произносит, благозвучны и то и дело вспыхивают самоцветами красоты ».

«Положительные люди действуют на нервы, плохие — на воображение»

Восхищение, впрочем, не обеспечивало материальной стабильности. Леди Уайльд давно уговаривала Оскара жениться на богатой девушке.

Был ли его брак с Констанс Ллойд браком по расчету или, как утверждали многие, Уайльд был безумно в нее влюблен? Похоже, влюблен он был, но, к сожалению, это чувство не переросло во что-то более глубокое.

Констанс была красивой, доброй, преданной, умной и хорошо образованной. Она прекрасно знала французский и итальянский, о ее незаурядных способностях говорит тот факт, что по желанию Оскара она выучила немецкий, чтобы они могли вместе читать книги на этом языке. Уайльда она обожала, растворялась в нем. Другой муж мог бы быть очень счастлив с такой женой. Но...

Разумеется, мужчина далеко не всегда ищет женщину, похожую на собственную мать, однако иногда этот упрощенный фрейдистский постулат оказывается верным. Уайльду нужна была не столько умная женщина, сколько яркая особа, уверенная в себе и своей значительности, любящая блистать и не желающая довольствоваться исключительностью жены и матери (у них с Конастанс было двое детей — Сирил и Вивиан).

Да, он хотел обожания, но не такого, которое бы «сводило к нулю» того, кто его обожает («женщиной, сведенной к нулю, и нежной» называл Констанс Поль Бурже). Это было слишком пресно для человека, сказавшего: «Когда со мной сразу соглашаются, я чувствую, что я не прав» .

Кроме того, жена, к сожалению, не слишком понимала его истинные желания: выражение «любишь меня — люби и мою собаку» в случае с Уайльдом преобразовывалось в «любишь меня — разделяй мою игру» (они с матерью всегда подыгрывали друг другу в своих публичных проявлениях). Его жизнь была постоянным, как бы сегодня сказали, перформансом, и Констанс не могла и, кажется, не очень хотела быть частью этого представления. Уайльд легко вынес бы споры в виде искрометной словесной дуэли в духе шекспировских Беатриче и Бенедикта, но не унизительные прилюдные одергивания, без всякого изящества прерывающие его колоритные монологи.

«Ничто так не мешает роману, как наличие чувства юмора у женщины и отсутствие его у мужчины» , — сказал Оскар Уайльд. Верным оказалось и обратное: Констанс Ллойд не понимала юмора своего мужа и сама не была остроумной. Перед свадьбой Констанс обещала ему «оплести и держать его узами любви», но ему нужен был некто, делавший такие путы не только надежными, но и соблазнительными. Чтобы «держать» Оскара Уайльда, требовалась натура если и не достаточно одаренная, то, безусловно, сильная.

«Человек слова», из тех, кто верит сказанному зачастую больше, чем делаемому, Уайльд хотел не кроткой преданности, а бурных заверений в преданности, не только любви, но и объяснений в любви, желательно страстных и неординарных.

В Констанс не было недостатков, которые он мог бы прощать, чувствуя себя великодушным, сильным и снисходительным. Она была само совершенство. Но совершенство обыденное, а потому скучное. Разумеется, все это не уменьшает ответственности Оскара Уайльда перед женой: он связал жизнь с этой женщиной, жил на ее деньги и при этом причинил ей бездну незаслуженного горя, начиная с измен, заканчивая унизительным скандалом, который вынудил ее и детей жить в изгнании и под чужим именем.

Уайльду хотелось романтики, яркого чувства, безумств, любви. Спустя недолгое время он получил все, чего желал, воплощенное в человеке, чрезвычайно похожем на его мать, — Бози Дугласе. Но эта встреча не принесла ему счастья, более того, разрушила его жизнь.

«За каждое новое неизведанное ощущение не жаль заплатить чем угодно»

Есть немало людей, которые смогли достичь гармонии с собой, только приняв свою сексуальную ориентацию. Однако с сексуальным самоопределением Уайльда все не так просто.

Среди его друзей и знакомых, начиная с оксфордских времен, было много гомосексуалистов, об ориентации которых Уайльд, несомненно, знал и относился к ней без всякого протеста. Тем более существенным кажется тот факт, что сам он впервые был близок с мужчиной в 32 года, до этого вступая в интимные отношения только с женщинами. Он был человеком, для которого, в отличие от большинства его современников, гомосексуализм не был чем-то запретным — отчасти благодаря вызывающей уважение широте взглядов, отчасти из-за увлеченности античной культурой, отчасти из-за поиска наслаждений во всех их формах.

Учитывая этот факт, все то, что Уайльд хотел получить в отношениях с любовным партнером, было проще найти у мужчины, чем у женщины. Безусловно, речь идет не только о сексе.

Мужчины Викторианской эпохи были более раскованными и в то же время более снисходительными, чем женщины. Сын Уайльда Вивиан Холланд писал: «Фраза «Женский род страшней мужского» была особенно верной в применении к Англии конца XIX века. Мужчины были в целом более терпимыми и смотрели на вещи шире, но они не отваживались выступать с собственным мнением, поскольку викторианский матриархат был в то время на подъеме. (...) Мужчинам было проще, они могли делать все что угодно, если только вели себя при этом достаточно скрытно и осмотрительно ».

Обширные знания считались достоинством для мужчины, тогда как для женщины они были, скорее, простительным недостатком.

Читая о дружеском окружении Уайльда, через одного видишь людей, получивших элитное образование (или хотя бы отчисленных во время получения такового), знатоков искусства, людей неординарных, склонных к экспериментам, творчеству и шалостям, которые общество соглашалось прощать юношам (но никак не девушкам!). Гетеросексуальный Пьер Луи вспоминал о том, как стильно вели себя молодые люди из гомосексуального общества, в которое был вхож Уайльд, как они умели «облечь все в поэтические одежды».

В интимной жизни Оскара Уайльда, по его словам, привлекал не столько секс как таковой, сколько эротическая игра, фантазии. Для большинства порядочных викторианских женщин с их идеалом скромности это было едва ли не патологией. От проституток можно было ожидать лишь большей доступности и грубой простоты, но не эротической изощренности. А вот юноши-проститутки в викторианском мире часто бывали менее закрепощенными, более инициативными и готовыми к экспериментам, чем женщины...

Несколько лет спустя суд над Оскаром Уайльдом, обвиненным в непристойном поведении, проходил одновременно с судом над Альфредом Тейлором — молодым человеком, содержавшим дом свиданий для гомосексуалистов. Когда обоим «распутникам» был вынесен обвинительный приговор, торжествовали не только викторианские пуритане: лондонские проститутки пустились в пляс возле здания суда, радуясь устранению такого конкурента, как Тейлор. Фантасмагорическая сцена, которая могла бы понравиться Уайльду своим почти театральным безумием.

«Между капризом и «вечной любовью» разница только та, что каприз длится несколько дольше»

Через несколько лет у женатого Оскара Уайльда появились любовники. Роковое место в этой череде увлечений занял Альфред Дуглас, прозванный «Бози», которому Уайльд помог откупиться от шантажировавшего его юноши-проститутки. Бози был ярок, эксцентричен, бесконечно уверен в себе, убежден, что он яркая личность и незаурядный поэт. Часто говорят, что Альфред Дуглас был главной любовью Оскара Уайльда. Но если верить самому Уайльду, то Бози, скорее, был тягостной зависимостью. Уайльд был несколько поверхностным человеком и так и не успел обрести опыт серьезного чувства с мужчиной или женщиной, недаром он писал о своих романтических желаниях как о «странной смеси страсти с безразличием».

Для Бози же Оскар Уайльд был, с одной стороны, доказательством собственной незаурядности (он к месту и не к месту подчеркивал, что его полюбил великий человек), с другой — чувства Уайльда были ему удобны: сын богатых родителей. Альфред Дуглас довольно скоро лишился содержания (за то, что его выгнали из Оксфорда) и запустил руку в карман своего друга. Сочетание оказалось самое губительное: Уайльд и вообще-то был необыкновенной щедрости человеком, а уж по отношению к дорогим ему людям не смог бы проявить сдержанности ни при каких условиях. Уайльд понимал, что отношения с Альфредом Дугласом вредят ему. Бози мешал его творчеству, подтачивал его семейную жизнь, бесконечно истощал душевно. Бози был хамом, скандалистом, не брезгующим публичными сценами самого безобразного толка, он был капризен и, при некотором таланте, удивительно недалек умом. Вдобавок он с последовательностью слепого эгоцентризма портил репутацию Уайльда — крайне небрежно относился к личным письмам, которые неоднократно (!) оказывались в карманах шантажистов, а позднее попали в руки сыщика, нанятого его отцом, и стали одной из главных улик обвинения в суде над Уайльдом.

Почему же Уайльд не порвал с Дугласом? О, он хотел и пытался! «Моя ошибка была не в том, что я с тобой не расстался, а в том, что я расставался с тобой слишком часто» .

Хотя физическая составляющая их отношений прекратилась относительно скоро и у обоих уже были другие любовники, порвать с Бози окончательно Уайльду не удалось. Отчасти виной тому был характер Оскара — снисходительный, добродушный, чуть ленивый, отчасти сыграло роль то, что Бози был прекрасным манипулятором. Уайльд писал: «Насколько я помню, я регулярно каждые три месяца прекращал нашу дружбу, и каждый раз, когда я это делал, ты ухитрялся мольбами, телеграммами, письмами, заступничеством твоих и моих друзей добиться, чтобы я позволил тебе вернуться» .

И наконец: «Я сделал непростительный психологический промах. Я всегда считал, что уступать тебе в мелочах пустое и что, когда настанет решающая минута, я смогу вновь собрать всю присущую мне силу воли и одержать верх. Но ничего не вышло. В самую важную минуту сила воли изменила мне окончательно. В жизни нет ничего великого или малого. Все в жизни равноценно, равнозначно. Моя привычка, поначалу вызванная равнодушием, — уступать тебе во всем — неощутимо сделалась моей второй натурой. Сам того не сознавая, я допустил, чтобы эта перемена наложила постоянный и пагубный отпечаток на мой характер. Вот почему Уолтер Патер в тонком эпилоге первого издания своих статей говорит: «Ошибки нередко входят в привычку-».(...) Я позволил тебе подорвать силу моего характера, и, превратившись в привычку, это стало для меня не просто Ошибкой, но Гибелью. Мои нравственные устои ты расшатал еще больше, чем основы моего творчества» .

Если Бози был юным скандалистом, то его отец — маркиз Куинсберри — был скандалистом, проверенным временем. Куинсберри презирал троих своих сыновей, но хуже всех, по его мнению, был Бози. Даже менее вспыльчивому отцу было бы трудно смириться с тем, что его сын — бездельник, бросивший Оксфорд и тратящий жизнь на кутежи и сомнительные эскапады. Кто-то должен был быть в этом виноват. Винить же себя или взывать к ответственности беспутного отпрыска маркизу было невмоготу. Проше было свалить вину на третье лицо. Которым стал для Куинсберри Оскар Уайльд.

Это было более чем несправедливо: Уайльд познакомился с Бози, когда тот давно уже катился по наклонной плоскости трат, скандалов и авантюр. Он хорошо понимал пороки Альфреда и много раз пытался направить его на более созидательный путь, но не имел на него достаточного влияния.

Уайльд безнадежно погряз в скандале между Бози и его отцом, везде и всюду обменивавшимися ругательствами лично и письменно. Он стал пешкой в их семейной сваре. Куинсберри писал Уайльду оскорбительные письма, обвиняя в содомии и разврате, врывался к нему домой и в клуб с угрозами. Что мог сделать Уайльд? Не обращать внимания? Но это означало бы, что он согласен с обвинениями в непристойном поведении. Ситуация была патовая. Выйти из нее можно было, только совершенно прекратив отношения с Бози. Уайльд пытался, но Альфред держался за него мертвой хваткой. Умело разжигая скандал между отцом и Уайльдом, Бози (получавший от всего происходящего истинное удовольствие) добился того, что Уайльд подал на Куинсберри в суд за клевету. Тот легко выиграл дело и отозвался ответным иском. Раздражительный и богатый маркиз, и без того ненавидевший Уайльда, был в отвратительном настроении: у него только что умер старший сын, которого он считал хоть сколько-то дельным человеком, а вторая жена добилась развода с ним. Причем если причиной для его первого расторжения брака когда-то стала его супружеская неверность, то поводом для второго послужили доказательства его неспособности исполнял, супружеский долг. Словом, Куинсберри нужен был только повод дать волю гневу, и он его получил.

Суд был чудовищным, даже если оставить, за рамками тот факт, что человека судили фактически за личные пристрастия в интимной жизни. Общественное мнение жестоко осудило Уайльда задолго до приговора. Множество друзей отвернулось от него. Слушания строились самым невыгодным для подсудимого образом, и часто роль играло отношение судьи и присяжных к обвинению и обвиняемому, а не сила доказательств. В ряде пунктов он мог очистить себя от обвинений, но тогда под ударом оказался бы Бози, часть поступков которого по неведению или злому умыслу приписали Уайльду, и Оскар предпочел молчать.

Суды полностью разорили Уайльда (состояние которого и без того было сильно уменьшено тратами Бози). Альфред Дуглас твердо обещал, что его мать и брат, ненавидевшие Куинсберри, оплатят все судебные издержки, и обманул. Сара Бернар, дружившая с Уайльдом, охала и ахала, но не дала ни гроша ему в помощь и отказалась выкупить вызывавшую у нее восторг «Саломею», чтобы помочь узнику.

Разумеется, были у Уайльда и настоящие друзья. Его бывший возлюбленный и ближайший друг Роберт Росс поддерживал его во время процесса, навещал в тюрьме и старался помочь после выхода на свободу. Констанс Уайльд, несмотря на требования родственников, не развелась с мужем. Она писала ему, посещала его (даже приехала из Италии, куда была вынуждена отправиться, защищая сыновей от скандала, чтобы Уайльд не оставался один, узнав о смерти матери) и содержала после освобождения (у нее остался небольшой собственный капитал). Ада и Эрнест Леверсон дали ему приют между судами (ни одна гостиница не хотела пускать постояльца с испорченной репутацией, а собственный дом Уайльда ушел с молотка) и встречали его из тюрьмы. Уайльд всегда хотел показать, что лучшая политика в отношениях между людьми — это доброта, снисходительность и прощение. Как пишет в своей замечательной биографии Оскара Уайльда Ричард Эллман, «Уайльд не уставал доказывать, что пуританство чревато своего рода порочностью и распущенностью. Бездумная добродетель столь же саморазрушительна, как зло, и в конечном счете становится именно тем, что она осуждает ». Возможно, осуждение Уайльда стало одной из самых ярких иллюстраций этой жестокости, ударив не только по этому талантливому человеку, но и по невинным — его жене и детям.

Вивиан Холланд вспоминал: «Еще долго мы спрашивали маму, где наши солдатики, поезда и другие игрушки. Мы не понимали, почему маму так расстраивают эти вопросы, ведь мы ничего не знали о распродаже. Только увидев список много лет спустя, я понял, почему маму это так печалило. Список выставленного на продажу имущества включал в себя 246 пунктов, под пунктом 237 значилось «Большое количество детских игрушек». Этот лот ушел за 30 шиллингов. (...) Лишать ребенка его любимых игрушек так же жестоко, как нарушать данное ребенку обещание. Это подрывает его веру в людей ». Конечно, эти дети потеряли не только солдатиков. Они потеряли имя, дом, страну. Их разлучили с отцом — их добрым другом, писавшим им сказки, игравшим с ними, чинившим им игрушки. Их детство было отравлено сомнениями (они не знали наверняка, за что осужден их отец, — вдруг он убил кого-то или украл что-то?), боязнью насмешек, страхом собственной порочности. Они постоянно задавались вопросом, примут ли их люди, узнав, кто они на самом деле. После смерти матери (Констанс умерла от последствий травмы позвоночника) родственники скрыли от них, что Оскар Уайльд жив, и мальчики, нуждавшиеся в отце, который в это время мечтал о встрече с ними, были уверены, что он давно умер.

Эпилог

Старший сын Уайльда Сирил посвятил себя службе в армии, прославился исключительной храбростью и погиб во время Первой мировой. Младший Вивиан после счастливой женитьбы примирился с горечью пережитого, перестал скрывать свое происхождение и написал прекрасную книгу об отце и своем детстве, полную тонкого психологизма и мягкого юмора.

Альфред Дуглас прожил долгую жизнь, пестрящую судами и скандалами, то пытаясь доказать, как много значил для Оскара Уайльда, то стараясь добиться поэтической славы.

Произведения и афоризмы Оскара Уайльда, переведенные на множество языков, живут по сей день.

«Цель жизни — самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность — вот для чего мы живем. А в наш век люди стали бояться самих себя» .

Уайльд Оскар Фингал О’Флаэрти Уилс (1854-1900 гг.)

Английский писатель и критик. Ирландец по национальности. Окончил Оксфордский университет (1879 г.). Сборник «Стихотворения», выпущенный в свет в 1881 г., имел успех. В 1882 г. совершил турне по городам США, выступая с лекциями по эстетике; в США издал революционную мелодраму «Вера, или Нигилисты», выразившую бунтарские настроения молодого писателя, и стихотворную трагедию «Герцогиня Падуанская». Вернувшись в Лондон, сотрудничал в газетах и журналах. Был осужден на два года тюремного заключения по обвинению в безнравственности (1895-1897 гг.), по выходе из тюрьмы поселился в Париже. Душевный надлом получил отражение в поэме «Баллада Редингской тюрьмы» и в посмертно опубликованной исповеди «De Profundis» (1905 г.).

Сказки «Счастливый принц», «Звездный мальчик» и «Стихотворения в прозе» Уайльда лиричны, возвышенны по стилю и содержанию. «Кентервильское привидение», «Преступление лорда Артура Севиля» - остросюжетные новеллы, пронизанные иронией. Образец интеллектуального романа конца XIX века - «Портрет Дориана Грея». Однако современниками роман в основном воспринимался как проповедь эстетского аморализма.

Трагедии «Герцогиня Падуанская», «Саломея», «Флорентийская трагедия» - попытки возрождения поэтической драмы больших страстей. Иной характер имеют светские комедии, полные остроумных парадоксов и эпиграмм на нравы господствующих классов: «Веер леди Уиндермир», «Женщина, не стоящая внимания», «Как важно быть серьезным». Социально-критические мотивы сильны в комедии «Идеальный муж», где изобличаются нечистые методы буржуазных карьеристов. В критических статьях 80-х годов (сборник «Замыслы») Уайльд осветил наиболее близкие ему явления современной английской литературы.

Известный ирландский писатель родился 16 октября 1854 года в Дублине. Оскар (полное имя Oscar Fingal O’Flahertie Wills Wilde) был вторым ребёнком в семье. У будущего писателя был старший брат Ульям. В 1855 году у Уайльдов появился ещё один ребёнок. Девочку назвали Изола.

Оскар унаследовал тягу к писательскому труду от своей матери. Джейн Уайльд писала стихи для «Молодых ирландцев» (революционное движение), подписываясь псевдонимом Speranza (в переводе с итальянского «Надежда»). Мать Оскара всю жизнь оставалась убеждённой ирландской националисткой.

До девяти лет Уайльд получал домашнее образование. Мальчик неплохо владел двумя иностранными языками – немецким и французским. Свои первые литературные познания он получил от матери. В 10 лет Оскар был отправлен в Королевскую школу Портора. Одно из первых стихотворений Уайльд написал в память о своей сестре Изоле, умершей от менингита в восьмилетнем возрасте.

В годы юности

Королевская школа в Порторе была окончена Уайльдом с золотой медалью. Будущий писатель сумел отличиться. Он не считался гением, однако умел очень быстро читать и хорошо усваивал новую информацию. В Королевской школе Оскар получил премию за отличное знание Нового Завета на греческом.

В 1871 году Уайльд поступил в Тринити-колледж, где ему снова удалось показать себя с лучшей стороны. В колледже юноша изучал античную культуру и историю. Лекции по эстетике и тесное общение с преподавателем античной истории профессором Дж. П. Махаффи оказало сильное влияние на будущего писателя. Уже тогда у молодого человека можно было наблюдать некоторые черты эстетического поведения. Оскар отличался самоиронией, дендизмом в одежде и презрением к общественной морали.

В 1874 году Оскар Уайльд продолжил своё образование в Оксфорде на классическом отделении в колледже Магдалины. Во время обучения в Оксфорде Уайльд посетил Грецию и Италию, культурное наследие которых уже давно привлекало его внимание. Поездка не разочаровала юношу, а заставила полюбить эти страны ещё больше. В Оксфорде одарённый молодой человек получил одно из престижнейших денежных вознаграждений тех лет – Ньюдигейтскую премию, которой был удостоен за написание поэмы «Равенна».

После окончания колледжа Магдалины Уайльд переезжает жить в Лондон, где очень быстро завоёвывает популярность во многих влиятельных домах. Слава пришла быстро. В 1881 году выходит первый поэтический сборник, называвшийся «Стихотворения». В течение одного только года сборник выдержал 5 переизданий. Все расходы были оплачены самим автором.

В 1882 году Уайльд отправился в Соединённые Штаты Америки. Здесь ему предстояло выступить с лекциями в нескольких известных американских университетах. Молодой ирландец сразу же привлёк внимание местной прессы, которая следила за каждым его шагом. Вернувшись домой, начинающий писатель опубликовал несколько произведений, большинство которых пользуются популярностью среди читателей и в наши дни: «Кентервильское приведение», «Натурщик-миллионер», «Сфинкс без загадки» и другие. Помимо писательского труда Оскар зарабатывал на жизнь журналистикой.

Настоящий успех пришёл к Уайльду после написания романа «Портрет Дориана Грея». Несмотря на то, что благодаря этому роману у писателя появились новые поклонники, критика обвинила Уайльда в безнравственности. Однако сам писатель утверждал, что те, кто не смог увидеть в романе морали – лицемеры, и что искусство не зависит от моральных норм отдельно взятого общества. Кроме этого, Уайльд начинает писать пьесы для театра, наиболее известными из которых стали «Идеальный муж», «Женщина, не стоящая внимания» и «Веер леди Уиндермир».

Оскар Уайльд женился в возрасте 29 лет на Констанс Ллойд, от брака с которой родилось 2 сына. Но семейное счастье оказалось недолгим. В 1891 году писатель познакомился с молодым аристократом Альфредом Дугласом. Юноша был моложе Уайльд на 16 лет. Оскар настолько привязался к молодому человеку, что перестал видеться со своей семьёй. Альфред использовал привязанность писателя в своих целях. Уайльд тратил немалые средства на прихоти Дугласа.

Вскоре о странной дружбе между двумя мужчинами узнал весь Лондон. Непристойные слухи дошли и до отца Дугласа маркиза Куинсберри, отношения с которым у молодого человека испортились очень давно. Отец был уверен, что Уайльд плохо влияет на его сына. Репутация у самого маркиза была крайне сомнительной. Куинсберри решил восстановить своё доброе имя, «разоблачив» известного писателя.

В 1885 году в уголовный кодекс Великобритании была внесена поправка, запрещающая «неестественные» отношения между мужчинами. Пользуясь этой поправкой, маркиз Куинсберри пишет записку Уайльду, в которой называет его содомитом. Уайльд был в ярости. Друзья уговаривали его проигнорировать записку, однако Дуглас так ненавидел отца, что заставил писателя подать на маркиза в суд. В результате, в кресле подсудимого оказался Уайльд. На суде писатель вёл себя очень достойно, метко отвечал на вопросы обвинения и полностью отрицал сексуальные связи с Альфредом, настаивая на том, что их отношения имели дружеский характер. В мае 1895 года Уайльд был признан виновным и приговорён к двум годам каторжных работ.

Тюрьма подорвала здоровье известного писателя. Виноваты были не только тяжёлые бытовые условия. Страдания Уайльда были вызван ещё и тем, что от него отвернулись многие его друзья. Альфред Дуглас ни разу не навестил своего покровителя. Находясь в тюрьме, Уайльд узнал о смерти горячо любимой матери и том, что его жена эмигрировала. Констанс изменила своим детям и себе фамилию, не желая носить имя «преступника».

Освободившись из заключения, Оскар Уайльд уезжает жить во Францию. Писатель взял новое имя – Себастьян Мельмот. В Париже, где обосновался писатель, была написана «Баллада Редингской тюрьмы». Кроме этого Себастьян Мельмот опубликовал несколько статей, в которых предлагал улучшить условия жизни заключённых. Оскар Уайльд прожил во Франции всего 3 года. В 1900 году писатель скончался от острого менингита. Уайльда похоронили на кладбище Баньо. Годы спустя могила была перенесена на кладбище Пер-Лашез.

Безусловно, не только благодаря талантливым произведениям Оскар Уайльд смог выделиться из толпы современников. Имидж писателя, его философия, манера говорить и одеваться заставляли окружающих обращать на него внимание.

Талантливый писатель совершил своеобразную революцию не только в литературе, но и в моде. Уайльд появлялся в обществе в весьма вызывающих нарядах. Шёлковые чулки, штаны-кюлоты, лимонные перчатки, кружевные жабо и расшитые цветами жилеты были несвойственны лондонской моде чопорных англичан. Все свои наряды Уайльд придумывал сам. Непременным атрибутом в костюме денди был цветок гвоздики, вдетый в петлицу и покрашенный в зелёный. Несмотря на явную экстравагантность такого наряда, окружающие с удивлением отмечали, что новшества в одежде Уайльда не выглядят безвкусными. Уайльд умел сочетать то, что казалось полностью несочетаемым.

Не менее экстравагантным было поведение писателя. Попав даже в самую неприятную и щекотливую ситуацию, Оскар Уайльд мог достойно из неё выйти. Его шутки и остроумные фразы мгновенно становились известны всему Лондону, превращаясь в анекдоты.

Оскар Уайльд (1854–1900), английский драматург, поэт, прозаик, эссеист, критик. Яркая знаменитость позднего Викторианского периода, лондонский денди, позднее осуждённый за «непристойное» поведение. Это один из самых парадоксальных умов в истории человечества. Он противостоял миру официального, давал пощёчину общественному мнению. Всё тривиальное его раздражало, всё безобразное – отталкивало. «Апостол эстетизма» таково было в английском обществе его официальное звание; так величали его газеты и юмористические листки. «Эстет» это было как бы его чином, его саном, его карьерой, профессией, его общественным положением», – писал о нём К. Чуковский.

Его полное имя – Оскар Фингал О’Флаэрти Уиллс Уайльд. По происхождению – ирландец. Родился 16 октября 1854 года в Дублине, в весьма известной семье. Отец, сэр Уильям Уайльд, был врачом-офтальмологом с мировым именем, автором множества научных трудов; мать – светская дама, писавшая стихи, считавшая свои приемы литературным салоном.

В 1874 г. Уайльд, выиграв стипендию на обучение в оксфордском колледже Магдалины на классическом отделении, поступил в интеллектуальную цитадель Англии – Оксфорд. В Оксфорде Уайльд создал самого себя. Он приобрёл, как и хотел, репутацию человека, блистающего без особых усилий. Здесь же оформилась его особая философия искусства.

По окончании университета Оскар Уайльд переселился в Лондон. Благодаря своему таланту, остроумию и умению привлечь внимание, Уайльд быстро влился в светскую жизнь. Он совершил «самую необходимую» для английского общества революцию – революцию в моде. Отныне он появлялся в обществе в самолично придуманных умопомрачительных нарядах: короткие штаны-кюлоты и шёлковые чулки, лимонные перчатки в сочетании с пышным кружевным жабо, и непременный аксессуар – гвоздика в петлице, выкрашенная в зелёный цвет. Гвоздика и подсолнух, наряду с лилией считались самыми совершенными цветками у прерафаэлитов (от латин. приставки prae – до, перед и имени ит. художника Рафаэля) – общества в Англии середины XIX века, проповедовавшего возврат к примитивным формам ранней итальянской живописи до Рафаэля.

Уже первый поэтический сборник Уайльда – «Стихотворения» (1881) продемонстрировал его приверженность к эстетическому направлению декаданса, со свойственными ему культом индивидуализма, вычурностью, мистицизмом, пессимистическими настроениями одиночества и отчаяния. К этому же времени относится и первый его опыт в драматургии – «Вера, или Нигилисты». Однако следующие десять лет он драматургией не занимался, обращаясь к другим жанрам – эссе, сказкам, литературно-художественным манифестам.

В течение 1882 года читал лекции по литературе в США и Канаде. В анонсе его выступлений была такая фраза: «Мне нечего вам представить, кроме своего гения».

После Америки, Уайльд побывал в Париже, где познакомился и без особых трудностей завоевал симпатии ярчайших представителей мировой литературы – Поля Верлена, Эмиля Золя, Виктора Гюго, Стефана Малларме, Анатоля Франса. В 29 лет он встретил Констанс Ллойд, влюбился, стал семьянином. У них родилось двое сыновей (Сирил и Вивиан), для которых Уайльд сочинил сказки, записанные позже на бумаге – «Счастливый принц и другие сказки»,(1888) и «Гранатовый домик» (1891). Волшебный, поистине завораживающий мир этих очень красивых и грустных историй адресован на самом деле не детям, а взрослым читателям. С точки зрения театрального искусства в сказках Уайльда выкристаллизовался эстетический стиль отточенного парадокса, отличающий немногочисленную драматургию Уайльда, и превращающий его пьесы в уникальное явление, почти не имеющее аналогов в мировой литературе.

В 1887 г. он опубликовал рассказы «Кентервильское привидение», «Преступление лорда Артура Сэвила», «Сфинкс без загадки», «Натурщик-миллионер», «Портрет г-на У. Х.», которые и составили первый сборник его рассказов. Однако же Уайльд не любил записывать всё, что приходило ему на ум. Многие рассказы, которыми он очаровывал слушателей, так и остались ненаписанными.

В 1890 году в свет вышел единственный роман, который окончательно принёс Уайльду сногсшибательный успех, – «Портрет Дориана Грея». Критика обвинила его роман в безнравственности. А в 1891 г. роман вышел со значительными дополнениями и особым предисловием, которое стало манифестом эстетизму – тому направлению и той религии, которые и создал Уайльд. Роман и сегодня привлекает внимание, он экранизировался в разных странах около пятнадцати (!) раз.

1891–1895 гг. – годы головокружительной славы Уайльда. Все пьесы Уайльда, наполненные парадоксами, афоризмами и фразами, ставшими крылатыми, написаны в начале 1890-х: «Веер леди Уиндермир» (1892), «Женщина, не стоящая внимания» (1893), «Святая блудница, или женщина, осыпанная драгоценностями» (1893), «Идеальный муж» (1895), «Как важно быть серьезным» (1895). Они были сразу поставлены на лондонской сцене и пользовались большим успехом; критики писали о том, что Уайльд внес оживление в английскую театральную жизнь. После премьеры комедии «Веер леди Уиндермир» автор обратился к публике со словами: «Я поздравляю вас с большим успехом спектакля; это убедило меня, что вы почти столь же высокого мнения о моей пьесе, как и я сам».

Успех творчества Уайльда сопровождалось громкими скандалами. Первый из них возник при появлении «Портрета Дориана Грея», когда широкое обсуждение романа свелось к обвинению автора в безнравственности. Далее, в 1893, английская цензура запретила к постановке драму «Саломея», написанную на французском языке для Сары Бернар. Здесь обвинения в безнравственности были куда серьезнее, поскольку в декадентскую стилистику был переведен библейский сюжет. Сценическую историю «Саломея» обрела лишь в начале 20 в., с расцветом символизма: в 1905 Рихард Штраус написал по мотивам пьесы оперу; а в России спектакль прогремел в 1917 году в постановке Александра Таирова с А. Коонен в главной роли.

Но главный скандал, разрушивший не только драматургическую карьеру, но и всю его жизнь, разразился в 1895, вскоре после премьеры последней комедии драматурга. Уайльд, обороняясь от общественного обвинения в гомосексуализме, подал в суд на маркиза Квинсберри, отца своего ближайшего друга Альфреда Дугласа. Уайльд был осужден за безнравственность и приговорен к тюремному заключению. Названия пьес Уайльда тут же исчезли с афиш театров, имя его перестало упоминаться. Единственным коллегой Уайльда, ходатайствовавшим о его помиловании – правда, безуспешно – был Б. Шоу.

Два года, проведенные писателем в тюрьме, обернулись двумя последними литературными произведениями, исполненными огромной художественной силы. Это прозаическая исповедь «De Profundis» («Из бездны»), написанная во время заключения и опубликованная посмертно, и поэма «Баллада Редингской тюрьмы», написанная вскоре после освобождения в 1897. Она была опубликована под псевдонимом, которым стал тюремный номер Уайльда – С.3.3.

Больше он ничего не писал. Полагаясь на финансовую поддержку близких друзей, освобождённый в мае 1897 г. Уайльд переехал во Францию и сменил имя на Себастьяна Мельмота, героя готического романа «Мельмот Скиталец» Чарльза Мэтьюрина, двоюродного деда Уайльда.

Один из самых блистательных и утонченных эстетов Англии 19 в. провёл последние годы своей жизни в нищете, безвестности и одиночестве. Умер он совершенно неожиданно 30 ноября 1900 года от менингита, полученного через ушную инфекцию.

Мемориальная доска на доме Уайльда в Лондоне сообщает:

«Здесь жил

Оскар Уайльд

остроумец и драматург».

Философ, эстет, писатель, журналист

Оскар Фингал О’Флаэрти Уиллз Уайльд (Oscar Fingal O ‘ Flahertie Wills Wilde )

Оскар Уайльд родился 16 октября 1854 года в Дублине.
Его родители были неординарными личностями, оказавшими значительное влияние на формирование сына. Отец Уайльда – известный не только в Ирландии, но и во всей Великобритании врач-офтальмолог и отоларинголог сэр Уильям Роберт Уайльд. Будучи человеком исключительной эрудиции, он также занимался археологией и ирландским фольклором. Мать, леди Джейн Франческа Уайльд (урождённая Элджи), – весьма экстравагантная женщина, светская дама, хозяйка светского салона, а также поэтесса, писавшая патриотические стихи под псевдонимом Сперанца (итал. Speranza - надежда) убежденная в том, что рождена для славы и величия.

От отца Оскар унаследовал трудоспособность и любознательность, от матери – мечтательный и несколько экзальтированный ум, интерес к таинственному и фантастическому, аристократизм (иногда граничащий с театральностью), страсть к красоте, склонность придумывать и рассказывать необыкновенные истории и убеждение в своей гениальности.

Большое влияние оказала на Оскара атмосфера литературного салона леди Уайльд, в котором прошли юные годы будущего писателя: Оскар рос среди фальшивых улыбок, супружеских измен, театральных поз и слов. С 12 лет он носил цилиндр и умел очаровать любого собеседника. Современники вспоминали, что его разговоры были так же полны остроумных афоризмов, как и его пьесы. Сам он говорил, что для него писать пьесы не больший труд, чем разговаривать.

Не меньшее влияние на судьбу писателя оказало то, что в детстве мать одевала его в платья, так как очень ждала рождения девочки.

В жизни и литературе Уайльд избрал себе роль великого эстета, даже говорил он на людях не своим голосом, а имитировал голос Сары Бернар. Его привлекало все неестественное: «лучше сто неестественных грехов, чем одна противоестсественная добродетель» .

Оскар Уайльд получил прекрасное образование. В 1864 – 1871 гг. он учился в Королевской школе Портора (город Эннискиллен, близ Дублина). Самым его блестящим талантом было быстрое чтение и умение юмористически переиначить любые школьные события. Во время обучения школе Уайльд получил особую премию за знание греческого оригинала Нового Завета (страсть к языкам ему привила мать). Окончив Портору с золотой медалью, Уайльд был удостоен Королевской школьной стипендии для учёбы в дублинском Тринити-колледже (или колледже Св. Троицы).

В колледже (1871 – 1874 гг.) Уайльд изучал античную историю и культуру, и снова проявлял свои способности в древних языках. Здесь же он впервые слушал курс лекций по эстетике, а благодаря тесному общению с куратором, утончённым и высокообразованным человеком и профессором античной истории Махаффи, постепенно стал приобретать некоторые важные элементы своего будущего эстетского поведения (некоторое презрение к общепринятой морали, дендизм в одежде, лёгкая самоирония, любовь к искусству прерафаэлитов).

В 1874 году Уайльд выиграл стипендию на обучение в оксфордском колледже Магдалины на классическом отделении и поступил в Оксфорд. В Оксфорде Уайльд создает самого себя: он выработал кристальный английский акцент («Мой ирландский акцент был в числе многого, что я позабыл в Оксфорде» ), приобрел репутацию человека, блистающего без особых усилий; здесь же оформилась его особая философия искусства.

В Оксфорде Уайльд слушал лекции теоретика искусства Джона Рескина и его ученика Уолтера Пейтера. Оба восхваляли красоту, но если Рескин видел её только в синтезе с добром, то Пейтер допускал в красоте некую примесь зла. Под обаянием Рескина Уайльд находился на протяжении всего периода обучения в Оксфорде, и позже он напишет ему в письме: «В Вас есть что-то от пророка, от священника, от поэта; к тому же боги наделили Вас таким красноречием, каким не наделили никого другого, и Ваши слова, исполненные пламенной страсти и чудесной музыки, заставляли глухих среди нас услышать и слепых – прозреть» .

После окончания университета в 1878 году он перебрался в Лондон, где, благодаря своему таланту, остроумию и умению привлечь внимание, Уайльд быстро влился в светскую жизнь и вскоре Уайльдом стали «угощать» посетителей салонов, в которых он появлялся в самолично придуманных нарядах: то это был расшитый цветами жилет, то лимонные перчатки в сочетании с кружевным жабо. Непременным аксессуаром стала выкрашенная в зелёный цвет гвоздика в петлице. Но во всем этом не было никакой клоунады: безупречный вкус позволял Уайльду сочетать несочетаемое. А гвоздика и подсолнух, наряду с лилией, считались самыми совершенными цветками у художников-прерафаэлитов.

Его первый поэтический сборник был опубликован в 1881 году, а вскоре Уайльд отправился с лекциями в США. В Америке он провел год, читая блестящие лекции в ведущих университетах (первая лекция называлась «Ренессанс английского искусства», которую он завершил словами: «Мы все расточаем свои дни в поисках смысла жизни. Знайте же, этот смысл – в Искусстве» ). Один молодой человек под впечатлением от посещения лекций, писал матери: «У него великолепная дикция, и его способности к изъяснению своих мыслей достойны высших похвал. Фразы, которые он произносит, благозвучны и то и дело вспыхивают самоцветами красоты. … Его разговор очень приятный – легок, красив, занимателен».

Через год Уайльд вернулся в Лондон в отличном расположении духа и сразу отправился в Париж, где познакомился с ярчайшими представителями мировой литературы (Поль Верлен, Эмиль Золя, Виктор Гюго, Стефан Малларме, Анатоль Франс и проч.) и завоевал их симпатии.

Вернувшись на родину, Уайльд зарабатывал на жизнь журналистикой (например, в журнале «Женский мир»), о чем высоко отзывался Бернард Шоу. В 1883 году состоялась свадьба писателя с Констанс Ллойд. У них родилось двое сыновей (Сирил и Вивиан), для которых Уайльд сочинял сказки, которые он чуть позже записал на бумаге и издал в виде двух сборников сказок - «„Счастливый принц“ и другие сказки» 1888 г . (содержал сказки «Счастливый Принц», «Мальчик и великан», «Преданный друг», «Замечательная ракета») и «Гранатовый домик» 1891 г. (содержал сказки «Молодой король », «День рождения Инфанты », «Рыбак и его душа », «Звездный Мальчик »). Волшебный, завораживающий мир этих очень красивых и грустных историй зачастую адресован взрослым читателям: в них автор обличает алчность и корыстность буржуазных нравов, противопоставляя им искренние чувства и привязанности простых людей, не загрязненные холодным расчетом и составляющие подлинную красоту человеческих отношений. С точки зрения театрального искусства в сказках Уайльда выкристаллизовался эстетический стиль отточенного парадокса, отличающий немногочисленную драматургию Уайльда, и превращающий его пьесы в уникальное явление, почти не имеющее аналогов в мировой литературе.

Сказки являются наиболее популярным из всего, написанного Оскаром Уайльдом, и лучшие из них, так же как и его рассказы, выходят за пределы литературы декаданса, что служит свидетельством того, что писателю было тесно в границах декадентской эстетики.

В 1887 он опубликовал рассказы «Кентервильское привидение», «Преступление лорда Артура Сэвила», «Сфинкс без загадки» и ряд других. Но Уайльд не любил записывать все, что приходило ему на ум, и многие рассказы, которыми он очаровывал слушателей, так и остались незаписанными.

В 1890 году в свет выходит единственный роман, который окончательно приносит Уайльду успех, - «Портрет Дориана Грея» (сначала он был напечатан в одном из лондонских журналов, а в 1891 году роман со значительными дополнениями выходит отдельной книгой). В ответ на критику, обвинившую его роман в безнравственности, Уайльд написал несколько открытых писем в редакции британских газет и журналов, объясняя, что искусство не зависит от морали; более того, те, кто не заметил морали в романе, полные лицемеры, поскольку мораль состоит в том, что убивать совесть безнаказанно нельзя.

В 1891 году Уайльдом на французском языке была написана пьеса Саломея (фр. «Salomé»). Она была переведена на английский язык и издана в Лондоне в году. Писательская трактовка библейского сюжета вызвала в Англии скандал и эта одноактная трагедия долгое время находилась под запретом.

В отделе редких книг имеется издание «Саломеи» 1916 года с иллюстрациями Обри Бердслея и в переводе Константина Бальмонта.

В 1892 была году написана и поставлена первая комедия Уайльда – «Веер леди Уиндермир», успех которой сделал автора самым популярным человеком Лондона. В 1895 году были написаны и поставлены две пьесы – «Идеальный муж» и «Как важно быть серьёзным». В этих трех произведениях проявилось все остроумие Уайльда, проявившееся в диалогах. Газеты называли его «лучшим из современных драматургов», отмечая ум, оригинальность, совершенство стиля, остроту мыслей, отточенность парадоксов.

В 1891 году Уайльд познакомился с Альфредом Дугласом, который был младше Уайльда на 17 лет. Влюблённый во всё прекрасное, писатель полюбил юношу и перестал много времени проводить с женой и детьми. Но их связывали лишь деньги Уайльда и прихоти Дугласа, которые писатель исполнял. Их отношения не могли остаться в тайне. С отцом, эксцентричным и узколобым маркизом Куинсберри, у Дугласа были очень плохие отношения: они постоянно ссорились, писали друг другу оскорбительные письма. Куинсберри полагал, что значительное и плохое влияние на сына оказывал Уайльд, и желал сокрушения репутации литератора, чтобы восстановить свою давно пошатнувшуюся репутацию. Воспользовавшись поправкой к британскому уголовному законодательству, принятой в 1885 году, которая запрещала «непристойные отношения между взрослыми мужчинами», пусть даже по обоюдному согласию, Куинсберри подал в суд на Уайльда, собрав свидетелей, готовых уличить писателя в связях с мальчиками. Друзья советовали Уайльду срочно покинуть страну, потому как было понятно, что в этом деле он уже был обречен. Но Уайльд принимает решение стоять до конца.

Во время процесса в зале суда не было свободных мест, народ стекался послушать процесс над талантливым эстетом.

На суде Уайльд защищал чистоту своих отношений с Дугласом. Но в 1895 писатель был осужден за безнравственность и приговорен к двум годам тюремного заключения.

Названия пьес Уайльда тут же исчезли с афиш театров, имя его перестало упоминаться. Бернард Шоу, единственный из коллег-писателей, кто ходатайствовал о его помиловании – правда, безуспешно.

Тюрьма сломала его… Большинство друзей от него отвернулись. Но те немногие, кто остались, помогли ему выжить. Альфред Дуглас, которого он так пламенно любил, ни разу не приехал и ни разу ему не написал Уайльду. В тюрьме писатель узнает, что умерла его горячо любимая мать, эмигрировала и изменила свою фамилию и фамилию сыновей его жена.

Два последних произведения Уайльда исполнены огромной художественной силы. Это прозаическая исповедь «De Profundis» («Из бездны»), написанная во время заключения и опубликованная посмертно, и поэма «Баллада Редингской тюрьмы», написанная вскоре после освобождения, и опубликованная под псевдонимом С.3.3 (тюремный номер заключенного Уайльда).

В мае 1897 года после освобождения из заключения Оскар Уайльд переехал во Францию и сменил имя на Себастьяна Мельмота (вероятно, на это повлиял роман «Мельмот Скиталец» Чарльза Роберта Мэтьюрина, дальнего родственника Уайльда).

Свои последние годы один из самых блистательных и утонченных эстетов Англии XIX века доживал в нищете и одиночестве в грязных меблированных комнатах на окраине Парижа. Оскар Уайльд неожиданно умер 30 ноября 1900 года от острого менингита.

3 декабря 1900 года состоялись скромные похороны на невзрачном парижском кладбище Баньо. За гробом шло несколько человек из числа его ближайших друзей и бедняков того квартала, где жил писатель…

20 июля 1909 года, благодаря хлопотам ближайшего друга писателя, не покидавшего его в трудные годы, Роберта Росса, прах поэта был торжественно перезахоронен на кладбище Пер-Лашез, и на могиле был установлен крылатый сфинкс из камня работы Джейкоба Эпстайна.

«Судьба словно ждала, чтобы Оскар Уайльд скончался, и подарила мертвому ту всемирную славу, которой он так жаждал при жизни… Как бы мы ни относились к его творчеству, мы должны признать, что он заслужил эту славу, так как он умел писать для всего человечества. Форма его произведений оказалась по вкусу … всемирной толпе, которая и в кинематографе, и в дешевых театрах, и в тысяче популярных изданий поглощает с колоссальным аппетитом и “Дориана Грэя”, и “Саломею”, и “Счастливого принца”. Слава Уайльда давно разошлась по всему континенту, от Атлантического океана до Тихого, и, кажется, нет языка, на который не были бы переведены его книги», писал Корней Чуковский.

Более глубокому пониманию творчества Оскара Уайльда могут посодействовать содержательная биография, написанная Корнеем Ивановичем Чуковским, который был первым, кто в начале ХХ века обратил внимание русских читателей на произведения Уайльда (Корней Чуковский. Из англо-американских тетрадей: Оскар Уайльд . ).

Также нам представляется интересной биография писателя, написанная Константином Георгиевичем Паустовским (