Как актер Кошевой, сыгравший Феликса Юсупова в телесериале «Григорий Р.» относится к Распутину. Феликс юсупов

Сразу скажу, что я не смотрел сериал "Григорий Р.", вызвавший такую неоднозначную реакцию общественности, в том числе и в ЖЖ, не знаю, как именно там показана сцена убийства Распутина, поэтому этот мой пост с данным сериалом никак не связан (кстати, я не смотрел фильм не из принципиальных соображений, просто не получилось).
Мне просто показалось интересным рассказать об убийстве "святого чёрта" с точки зрения историка, чтобы все, кому это интересно, могли сравнить реальные исторические факты с тем, как они трактуются в художественных произведениях.

Признаюсь, что я сам непосредственно стоял за портьерой в той самой комнате цокольного этажа дворца князя Юсупова по адресу Набережная Мойки, 94 , где было совершено убийство, поэтому расскузываю как очевидец:)

Итак, как всем известно, в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года группой заговорщиков, принадлежавших к монархическим кругам, был убит царский временщик - "старец" Григорий Распутин.

Организаторами и непосредственными исполнителями этой, по сути, последней, отчаянной попытки спасти престиж династии Романовых был один из лидеров правых в Государственной думе Владимир Пуришкевич, представитель фрондирующей аристократии князь Феликс Юсупов и двоюродный брат Николая II великий князь Дмитрий Павлович.

Прежде чем перейти к рассказу об убийстве, давайте остановимся на личностях убийц.

Владимир Митрофанович Пуришкевич (1870 - 1920), действительный статский советник, член II, III и IV Государственных дум, крупный бессарабский помещик. Закончил физико-математический факультет Одесского университета. С 1900 г. - в Министерстве внутренних дел, затем - в главном управлении по делам печати. Активный член дворянской монархической организации "Русское Собрание". Один из основателей черносотенного "Союза русского народа", из которого вышел в 1906 году из-за разногласий с его председателем Дубровиным, после чего организовал другую монархическую партию - "Союз Михаила Архангела".

Во время Первой мировой войны несколько отошел от политики и работал на фронте в качестве уполномоченного Красного Креста, организовал санитарный поезд. Кроме своей деятельности в качестве депутата Думы, был широко известен меткими сатирическими эпиграммами на своих политических оппонентов (Милюкова, Гучкова, Горемыкина, Протопопова, Штюрмера и др.).

Феликс Феликсович Юсупов (1887 - ?) принадлежал к одному из самых знатных и богатых родов в России. Его отец, тоже Феликс Феликсович, граф Сумароков-Эльстон, в 1882 г. женился на последней в роде Юсуповых княжне Зинаиде Николаевне, а в 1891 г. Сумарокову-Эльстону и старшему в его роде было разрешено присоединить к своей фамилии титул и фамилию жены. К началу войны Юсуповы владели 17 имениями в разных губерниях России, пятью заводами, рудником в Донбассе, восемью доходными домами и несколькими дворцами: в Петрограде, Москве, Царском Селе, в Архангельском и Кореизе. С 17 мая 1915 года Юсупов-старший занимал пост начальника Московского военного округа и главноначальника Москвы. Юсуповы считались убежденными противниками Распутина и англофилами, следовательно, противниками сепаратного мира с Германией.

Феликс Юсупов с женой Ириной:

Феликс Юсупов-младший окончил Оксфордский университет (что же после этого удивляться его англофильству?). 9 февраля 1914 г. он женился на княжне императорской крови, племяннице Николая II Ирине Александровне, хотя всему высшему свету столицы было хорошо известно о его гомосексуальной ориентации, которую он, впрочем, и не слишком скрывал.

Дмитрий Павлович Романов (1891 - 1942?), великий князь, флигель-адьютант, штабс-ротмистр, двоюродный брат Николая II. Окончил офицерскую кавалерийскую школу. Участник Первой мировой войны в 1914 - 1917 гг.

Интересно, кстати, отметить, что в убийстве Распутина совершенно определенно были замешаны представители союзной дипломатии и прессы. В частности, Самюэль Хор, глава английской военно-разведывательной миссии в России, вспоминал, как за две недели до убийства Распутина к нему явился с визитом Пуришкевич и небрежно осведомился о пустячке - нельзя ли достать сильнодействующий яд, "для дела". Осторожный Хор отказался, и Пуришкевич нашел другого специалиста по ядам - военного врача Станислава Лазаверта . Уходя, Пуришкевич заявил Хору, что он и его друзья "решили покончить это маленькое дело с Распутиным" .
Что же предпринял англичанин Хор? Сообщил о готовящемся убийстве в полицию? Информировал своё начальство? Нет, он одобрительно улыбнулся и стал ждать, какие же события произойдут дальше.

События не заставили себя ждать.
Наиболее красочное их описание, заимствованное впоследствии многими историками и литераторами, зачастую без ссылок на источник, содержатся в мемуарах французского посла Мориса Палеолога , получившего сведения, по-видимому, из первых рук.

Итак, драма произошла в ночь с 16 на 17 декабря во дворце князя Юсупова на Мойке. До этого у Феликса Юсупова были с Распутиным лишь весьма неопределенные, если не сказать, неприязненные, отношения. Чтобы заманить его к себе в дом, князь прибег к довольно неэлегантному стратегическому приему. Он 15 декабря отправился к "старцу" и сказал ему: "Моя жена, прибывшая из Крыма, безумно хочет с тобой познакомиться. Не хочешь ли ты завтра прийти ко мне домой выпить чашку чаю? Приходи попозже, так в половине двенадцатого, потому что у нас будет обедать моя теща, но к этому времени она уже, наверное, уйдет".
Надежда завязать знакомство с красавицей книгиней Ириной тотчас соблазнила Распутина, и он обещал прийти. Но в отличие от Распутина Юсупов хорошо знал, что княгиня Ирина находилась ещё в Крыму.

На следующий день, 16 декабря, около 11 часов вечера все заговорщики собрались во дворце Юсупова, в одном из салонов верхнего этажа, где был сервирован ужин... В четверть двенадцатого Феликс отправился на автомобиле к Распутину, который жил тогда на Гороховой, 68 , примерно в двух километрах от Мойки.

Я за тобой, отец, как было условлено. Моя машина ждет внизу.
И в порыве сердечности, по русскому обычаю, Феликс Юсупов звонко целует "старца" в губы. Распутин, охваченный инстинктивным недоверием, насмешливо восклиннул:
- Ну и целуешь же ты меня, малый... Надеюсь, это не иудино лобызанье... Ну, пойдем. Ступай вперед.

Через десять минут, то есть около полуночи, они вышли из автомобиля у юсуповского дворца на Мойке. Феликс Юсупов привел Распутина в одно из помещений цокольного этажа. Они уселись в широкие кресла и стали беседовать об оккультизме и некромантии...
Между креслами, в которых сидели Юсупов и его гость, заранее был пославлен круглый стол, на котором размещались на двух тарелках пирожные с кремом, бутылка "Марсалы" и поднос с шестью стаканами. Пирожные, поставленные возле Распутина, были отравлены цианистым калием. Каждый из трех стаканов, стоящих возле этих пирожных, также содержал цианистый калий, растворенный в нескольких каплях воды.

Когда часы пробили час ночи, Распутин внезапно пришел в раздражение и грубо закричал:
- Да что же это? Жена твоя не придет... Я, знаешь, ждать не привык. Никто не позволяет себе заставлять меня ждать... никто, даже императрица...
И тут "старец" неожиданно выпивает свой стакан, и щелкнув языком, говорит:
- "Марсала" у тебя знатная. Я бы ещё выпил.

Яд не оказывает действия. Вот уже третий стакан с ядом и никакого эффекта. Заговорщики в растерянности. Поднявшись наверх и посоветовавшись с сообщниками, Юсупов спускается обратно вниз, держа в левой руке за спиной револьвер.
- Моя жена в отчаянии, что заставляет тебя ждать, - говорит он, - её гости только что ушли, она сейчас будет здесь.

Но Распутин едва слушает его; отдуваясь и рыгая, он мечется взад и вперед. Цианистый калий, наконец-то, подействовал. Юсупов не решается, однако, воспользоваться своим револьвером. Хрупкий и изнеженный педераст боится открыто напасть на коренастого мужика, который мог бы раздавить его одним ударом мощного кулака.

Но больше нельзя терять ни одной минуты. Юсупов становится слева от Распутина и почти в упор два раза стреляет ему в бок. Распутин падает на пол. На выстрелы быстро сбегаются остальные заговорщики. Великий князь Дмитрий заявляет:
- Теперь надо поскорее бросить его в воду... Я пойду за своим автомобилем.

Его спутники снова поднимаются на верхний этаж, чтобы сговориться, как увезти труп. Минут через десять Юсупов заходит в салон нижнего этажа посмотреть на свою жертву и отступает в ужасе: Распутин, опираясь на руки, наполовину поднимается, потом, в последнем усилии выпрямляется, опускает свою тяжелую руку на плечо Юсупова, срывает с него эполет и выдыхает замирающим голосом:
- Негодяй! Завтра ты будешь повешен! Феликс, я всё скажу царице!

Юсупов с трудом вырывается. На шум прибегают все: Пуришкевич, Дмитрий Павлович, Лазаверт. Разъяренные живучестью "старца", они добивают его: Пуришкевич выпускает одну пулю ему в затылок, другую в спину, а в это время Юсупов бежит за бронзовым канделябром и наносит им Распутину несколько ударов по черепу.
Всё кончено...

В четверть третьего утра в автомобиле князя Дмитрия Павловича труп Распутина увозят доктор Лазаверт и капитан Сухотин. На Крестовском острове его опускают под лед.

Труп Распутина:

Через полчаса после убийства Распутина раздается звонок в одном из номеров петроградской гостиницы "Астория". К телефону подходит репортер "Таймс" в Петрограде Роберт Вильтон. Поговорив с кем-то пять минут, он медленно опускает трубку на рычаг и удовлетворенно сообщает пожилому подтянутому человеку, сидящему с трубкой у окна: "Они-таки добрались до него, мой генерал".
Представитель английского командования в русской ставке генерал Хандбурн-Вильямс понял всё сразу. "Это был конец Распутина", - записал он в своем дневнике.

В течение последующих дней большинство английских и французских газет поместили поздравления по поводу избавления России от её "темной силы", "национального позора". На первой странице лондонской "Таймс" красовался огромный фотографический снимок Феликса и Ирины Юсуповых с подписью - "Спасители России".

Благодарю за внимание.
Сергей Воробьев.

Распутина князь Феликс считал исчадием ада, избавление от которого станет спасением для России. Юсупов злился и ужасался, как быстро росло влияние этого чудовища при дворе. Княгиня Ирина поддержала намерения мужа спасти империю от злодея. Утонченный аристократ Феликс решился собственноручно умертвить Распутина.

Фильм ужасов о Распутине - вампире. Возможно, история князя Феликса легла в основу сюжета

Первая часть заметки о приключениях князя в женском платье во вчерашнем посте -

«После всех моих встреч с Распутиным, всего виденного и слышанного мною, я окончательно убедился, что в нем скрыто все зло и главная причина всех несчастий России: не будет Распутина, не будет и той сатанинской силы, в руки которой попали государь и императрица...» - писал Феликс.

Князь Феликс Юсупов

Причину влияния Распутина на императрицу Феликс описывает вполне логично. При помощи гипноза "старец" останавливал кровотечение царевича Алексея, больного гемофилией.
"По правде, главным распутинским козырем было ослепленье несчастной императрицы Александры Федоровны. Что объясняет и, может, в какой-то мере извиняет ее, сказать трудно...
...Но главная причина слепой ее веры в «Божьего человека» – ужасная болезнь царевича. Первый человек для матери тот, в ком видит она спасителя своего чада. К тому ж сын, любимый и долгожданный, за жизнь которого дрожит она ежеминутно, – наследник трона! Играя на родительских и монарших чувствах государей, Распутин и прибрал к рукам всю Россию".

Ужастик о Распутине гармонично вписался в формат массового хоррор-кинематографа

Князь полагал, что убийство министра Столыпина тоже произошло из-за интриг Распутина:
«Конечно, Распутин обладал гипнотической силой. Министр Столыпин, открыто боровшийся с ним, рассказывал, как, призвав его однажды к себе, чуть было сам не попал под его гипноз:
«Он вперил в меня свои бесцветные глаза и стал сыпать стихами из Библии, при этом странно размахивая руками. Я почувствовал отвращение к проходимцу и в то же время очень сильное его на себе психологическое воздействие. Однако я овладел собой, велел ему замолчать и сказал, что он целиком в моей власти».
Столыпин, чудом уцелевший при первом покушении на него в 1906 году, был убит вскоре после этой встречи».

Супруга Феликса - Ирина Юсупова, племянница Николая II.
По легенде, Распутин говорил Феликсу, что у того есть две жемчужины - одна фамильная драгоценность из дальних стран, другая - жена Ирина. Колдун настаивал на знакомстве с этой жемчужиной. Опасаясь за жену, князь решил действовать немедля.

Феликс полностью разделял отвращение общественности к Распутину.
«Скандальное поведение «старца», его закулисное влияние на государственные дела, разнузданность его нравов, наконец, возмутили людей дальновидных. Уже и печать, не считаясь с цензурой, взялась за него».
Святым «старец» казался лишь издали. Извозчики, возившие его с девками в бани, официанты, служившие ему в ночных оргиях, шпики, за ним следившие, знали цену его «святости». Революционерам это было, понятное дело, на руку».

Григорий Распутин

Свою первую встречу с Распутиным князь запомнил навсегда. С Распутиным князя познакомила подруга, восхищавшаяся магическим талантом пророка. В своем дневнике Феликс описывает Распутина с нескрываемым отвращением, сочувствуя подруге и ее матери, которые поверили в святость коварного злодея.

«В конце этого, 1909-го, года впервые встретил я Распутина.
Мы вернулись в Петербург. Рождество я собирался провести с родителями перед тем, как уехать в Оксфорд. В то время я давно уже водил дружбу с семейством Г., вернее, с младшей дочерью, страстной поклонницей «старца». Девица была слишком чиста и наивна и не могла еще понимать всей его низости. Это человек, уверяла она, редкой силы духа, он послан очищать и целить наши души, направлять наши мысли и действия. Я с сомненьем выслушивал ее дифирамбы. Ничего еще толком о нем не зная, я уж тогда предчувствовал надувательство…»

Жерар Депардье, переигравший немало исторических персонажей, оказывается, и до Распутина добрался

Послушав уговоры барышни, князь решил посмотреть на чудо-пророка и прибыл в гости к назначенному времени.

«…Когда вошел я в гостиную, мать и дочь сидели у чайного стола с торжественными лицами, словно в ожиданье прибытия чудотворной иконы. Вскоре открылась дверь из прихожей, и в залу мелкими шажками вошел Распутин. Он приблизился ко мне и сказал: «Здравствуй, голубчик». И потянулся, будто бы облобызать. Я невольно отпрянул...

…Манеры его поражали. Он изображал непринужденность, но чувствовалось, что втайне стесняется, даже трусит. И притом пристально следит за собеседником.
Распутин посидел недолго, вскочил и опять мелким шажком засеменил по гостиной, бормоча что-то бессвязное. Говорил он глухо и гугниво…»

Князь отмечает, что все человеческие пороки отражались на лице Распутина:
«…Пока говорил он, я внимательно его рассматривал. Было действительно что-то особенное в его простецком облике. На святого старец не походил. Лицо лукаво и похотливо, как у сатира. Более всего поразили меня глазки: выраженье их жутко, а сами они так близко к переносице и глубоко посажены, что издали их и не видно. Иногда и вблизи непонятно было, открыты они или закрыты, и если открыты, то впечатление, что не глядят они, а колят иглами. Взгляд был и пронизывающ, и тяжел одновременно. Слащавая улыбка не лучше. Сквозь личину чистоты проступала грязь. Он казался хитрым, злым, сладострастным…».

«Уходя в свой черед, я чувствовал, что странный субъект этот произвел на меня неизгладимое впечатленье» - записал князь.

По одной из версий, отец Феликса, возмущенный маскарадом сына в женских платьях, отправил его к старцу на лечение. Распутин с пациентами поступал просто – порол ремнем.

Как повествуют записи из следствия убийства Распутина: «Гришка лечил так: раскладывал жертву на пороге комнаты и порол ремнем до тех пор, пока наш Дориан Грей не молил о пощаде».
После такого сеанса князь решил отомстить кудеснику.

Есть версии, что Распутин изнасиловал князя, есть противоположная версия, что князь сам изнасиловал Распутина. Кто именно кого насиловал, историки пока не определились.

По одной из версий, любовники – Феликс и Дмитрий убили «святого старца», который порицал их отношения. (Кадр из сериала "Григорий Р.")

Наконец, князь Феликс и его товарищи решили приступить к осуществлению плана убийства.

В ночь на 17 декабря 1916 года (30 декабря по новому стилю) Распутин прибыл в гости к князю Феликсу в его шикарный дом на Мойке, хозяин дома проводил его в подвал, где был накрыт стол.

Князь Феликс и Распутин (экспозиция в подвале дома Юсуповых на Мойке)

В подвале дома князь угощал Распутина отравленными вином и пирожными, сообщники ждали наверху - депутат государственной думы М. Пуришкевич, великий князь Дмитрий Павлович и поручик С.М. Сухотин.

Товарищи-заговорщики

К ужасу и удивлению Феликса, Распутин не помирал, а продолжал поедать угощение, весело нахваливал вино, прося налить еще. Потом криминалисты предположили, что сахар, содержащийся в еде и напитке, ослабил действие яда – цианистого калия.

Историю убийства князь описал в своих мемуарах. От слоновьей дозы яда у Распутина случилась только щекотка в горле.
«…Я стоял возле него и следил за каждым его движением, ожидая, что он вот-вот рухнет…
Но он пил, чмокал, смаковал вино, как настоящие знатоки. Ничто не изменилось в лице его. Временами он подносил руку к горлу, точно в глотке у него спазма. Вдруг он встал и сделал несколько шагов.

На мой вопрос, что с ним, он ответил:
– А ничего. В горле щекотка.
Я молчал ни жив ни мертв.
– Хороша мадера, налей-ка еще, – сказал он.
Яд, однако, не действовал. «Старец» спокойно ходил по комнате.
Я взял другой бокал с ядом, налил и подал ему.
Он выпил его. Никакого впечатленья.
На подносе оставался последний, третий бокал.
В отчаянье я налил и себе, чтобы не отпускать Распутина от вина.
Мы сидели друг против друга, молчали и пили.

Одна из гостиных комнат дома Юсуповых, в подвале которого был убит Распутин

В доме Юсуповых был свой театр

Он смотрел на меня. Глаза его хитро щурились. Они словно говорили: «Вот видишь, напрасны старанья, ничего-то ты мне не сделаешь».
Вдруг на лице его появилась ярость.

Никогда прежде не видал я «старца» таким.
Он уставился на меня сатанинским взглядом. В этот миг я испытал к нему такую ненависть, что готов был броситься задушить его.

Мы молчали по-прежнему. Тишина стала зловещей. Казалось, «старец» понял, зачем я привел его сюда и что хочу с ним сделать. Точно шла меж нами борьба, немая, но жуткая. Еще миг – и я бы сдался. Под его тяжелым взором я стал терять хладнокровие. Пришло странное оцепенение… Голова закружилась…

…Время шло. На часах – половина третьего ночи… Два часа уже длится этот кошмар. «Что будет, – подумал я, – если нервы сдадут?»
Наверху, кажется, начали терять терпенье. Шум над головой усилился. Не ровен час, товарищи мои, не выдержат, прибегут.
– Что там еще такое? – спросил Распутин, подняв голову.
– Должно быть, гости уходят, – ответил я. – Пойду посмотрю, в чем дело.
Наверху у меня в кабинете Дмитрий, Сухотин и Пуришкевич, едва я вошел, кинулись навстречу с вопросами.
– Ну, что? Готово? Кончено?
– Яд не подействовал, – сказал я. Все потрясение замолчали.
– Не может быть! – вскричал Дмитрий.
– Доза слоновья! Он все проглотил? – спросили остальные.
– Все, – сказал я.
Посовещались наскоро и решили, что сойдем в подвал вместе, кинемся на Распутина и задушим. Мы стали спускаться, но тут я подумал, что затея неудачна. Войдут незнакомые люди, Распутин перепугается, а там Бог весть на что этот черт способен…

Японцам такие истории нравятся

С трудом убедил я друзей дать мне действовать одному.
Я взял у Дмитрия револьвер и сошел в подвал.
Распутин сидел все в том же положенье. Голову он свесил, дышал прерывисто. Я тихонько подошел к нему и сел рядом. Он не реагировал. Несколько минут молчания. Он с трудом поднял голову и посмотрел на меня пустым взглядом.
– Вам нездоровится? – спросил я.
– Да, голова тяжелая и в брюхе жжет. Ну-ка, налей маленько. Авось, полегчает.
Я налил ему мадеры, он выпил залпом. И сразу ожил и повеселел. Он явно был в полном сознании и твердой памяти. Вдруг он предложил ехать к цыганам. Я отказался, сказав, что уж поздно.

– Ниче не поздно, – возразил он. – Они привычные. Иной раз до утра меня ждут. Однажды в Царском с делами засиделся… или что ль, о Боженьке растабарывал… Ну, так и махнул к ним на автомобиле. Плоти грешной тоже отдых надобен… Нет, скажешь? Душа-то, она Божья, а плоть – человечья. Так-то вот! – добавил Распутин, озорно подмигнув.

И это говорит мне тот, кому я скормил громадную дозу сильнейшего яда! Но особенно потрясло меня доверие Распутина. Со всем своим чутьем не мог он учуять, что вот-вот умрет!
Он, ясновидец, не видит, что за спиной у меня револьвер, что вот-вот я наведу его на него!
Я машинально повернул голову и посмотрел на хрустальное распятие на поставце, потом встал и подошел ближе.

Распутин глянул на меня удивленно, почти испуганно. В глазах его я увидел новое, незнакомое мне выраженье. Была в них покорность и кротость. Он подошел ко мне вплотную и заглянул в лицо. И словно увидел в нем что-то, чего не ожидал сам. Я понял, что настал решающий момент. «Господи, помоги!» – сказал я мысленно.
Распутин все так же стоял предо мной, неподвижно, ссутулившись, устремив глаза на распятье. Я медленно поднял револьвер.
«Куда целиться, – подумал я, – в висок или в сердце?»
Дрожь сотрясла меня всего. Рука напряглась. Я прицелился в сердце и спустил курок. Распутин крикнул и рухнул на медвежью шкуру.

Распутин лежал на спине. Временами лицо его подергивалось. Руки его свело судорогой. Глаза были закрыты. На шелковой рубашке – красное пятно. Мы склонились над телом, осматривая его.
Прошло несколько минут, и «старец» перестал дергаться. Глаза не раскрылись. Лазоверт констатировал, что пуля прошла в области сердца. Сомнений не было: Распутин мертв. Дмитрий с Пуришкевичем перетащили его со шкуры на голый каменный пол. Мы потушили свет и, замкнув на ключ подвальную дверь, поднялись ко мне.

Сердца наши были полны надежд. Мы твердо знали: то, что сейчас случилось, спасет Россию и династию от гибели и бесчестья…»

Привет из лихих 90-х

Однако, пророк оказался живуч. Удивительно, но яд и пули не подействовали, всё снова пошло не так, план оказался нарушен. Демон в мужицком обличье оказался неуязвим.
«Согласно плану, Дмитрий, Сухотин и Лазоверт должны были изобразить, что отвозят Распутина обратно к нему домой, на случай, если все же была за нами слежка. Сухотин станет «старцем», надев его шубу и шапку. С двумя провожатыми «старец»-Сухотин уедет в открытом автомобиле Пуришкевича. На Мойку они вернутся в закрытом моторе Дмитрия, заберут труп и увезут его к Петровскому мосту.

Мы с Пуришкевичем остались на Мойке. Пока ждали своих, говорили о будущем России, навсегда избавленной от злого ее гения. Могли ль мы предвидеть, что те, кому развязали мы руки, в этот исключительно благоприятный момент не захотят или не смогут и пальцем пошевелить!
За разговором появилось вдруг во мне смутное беспокойство. Неодолимая сила повела меня в подвал к мертвецу.

Князь не мог поверить, что наконец-то чудовище убито, и грешный дух его провалился прямо в ад. Беспокойство Феликса оказалось не напрасным.
«...Я наклонился и всмотрелся. По мертвому лицу проходили слабые судороги.
Вдруг левый глаз его открылся… Миг – и задрожало, потом приподнялось правое веко. И вот оба распутинских зеленых гадючьих глаза уставились на меня с невыразимой ненавистью. Кровь застыла у меня в жилах. Мышцы мои окаменели. Хочу бежать, звать на помощь – ноги подкосились, в горле спазм. Так и застыл я в столбняке на гранитном полу».

Далее происходило как в фильме ужасов, убитый поднялся на ноги и напал на своего противника.
«И случилось ужасное. Резким движеньем Распутин вскочил на ноги. Выглядел он жутко. Рот его был в пене. Он закричал дурным голосом, взмахнул руками и бросился на меня. Пальцы его впивались мне в плечи, норовили дотянуться до горла. Глаза вылезли из орбит, изо рта потекла кровь.

Мировой кинематограф наплодил немало страшилок о Распутине вампирского образа. Создатели одного из фильмов закрутили сюжет, будто Ирина - жена Феликса, тоже была любовницей Распутина. Юсупов засудил киностудию за клевету и оскорбление. После этого появилось правило писать титры в начале фильма "все совпадения с реальными персонажами случайны", чтобы избежать судебных тяжб.

Распутин тихо и хрипло повторял мое имя.
Не могу описать ужаса, какой охватил меня! Я силился высвободиться из его объятья, но был как в тисках. Меж нами завязалась яростная борьба.
Ведь он уж умер от яда и пули в сердце, но, казалось, сатанинские силы в отместку оживили его, и проступило в нем что-то столь чудовищное, адское, что до сих пор без дрожи не могу о том вспомнить...

В тот миг я как будто еще лучше понял сущность Распутина. Сам сатана в мужицком облике вцепился в меня мертвой хваткой.
Нечеловеческим усилием я вырвался.
Он упал ничком, хрипя. Погон мой, сорванный во время борьбы, остался у него в руке...

Хрипя и рыча, как раненый зверь, Распутин проворно полз по ступенькам. У потайного выхода во двор он подобрался и навалился на дверку. Я знал, что она заперта, и остановился на верхней ступеньке, держа в руке гирю.

К изумлению моему, дверка раскрылась, и Распутин исчез во тьме! Пуришкевич кинулся вдогонку. Во дворе раздалось два выстрела. Только бы его не упустить! Я вихрем слетел с главной лестницы и понесся по набережной перехватить Распутина у ворот, если Пуришкевич промахнулся. Со двора имелось три выхода. Средние ворота не заперты. Сквозь ограду увидел я, что к ним-то и бежит Распутин.

Раздался третий выстрел, четвертый… Распутин качнулся и упал в снег...

Распутин лежал все там же, скрючившись, однако, как-то иначе.

«Боже, – подумал я, – неужели все еще жив?»
Жутко было представить, что он встанет на ноги. Я побежал к дому и позвал Пуришкевича. Но он исчез. Было мне плохо, ноги не слушались, в ушах звучал хриплый голос Распутина, твердивший мое имя. Шатаясь, добрел я до умывальной комнаты и выпил стакан воды…

Труп Распутина

…В этот миг пришел камердинер сказать, что тело Распутина перенесли к лестнице. Мне по-прежнему было плохо. Голова кружилась, ноги дрожали. Я с трудом встал, машинально взял резиновую гирю и вышел из кабинета.

Сходя с лестницы, у нижней ступеньки увидел я тело Распутина. Оно походило на кровавую кашу. Сверху светила лампа, и обезображенное лицо видно было четко. Зрелище омерзительное.
Хотелось закрыть глаза, убежать, забыть кошмар, хоть на миг. Однако к мертвецу меня тянуло, точно магнитом. В голове все спуталось. Я вдруг точно помешался. Подбежал и стал неистово бить его гирею. В тот миг не помнил я ни Божьего закона, ни человеческого.

Пуришкевич впоследствии говорил, что в жизни не видел он сцены ужаснее. Когда с помощью Ивана он оттащил меня от трупа, я потерял сознанье.

Тем временем Дмитрий, Сухотин и Лазоверт в закрытом автомобиле заехали за трупом.
Когда Пуришкевич рассказал им о том, что случилось, они решили оставить меня в покое и ехать без меня. Завернули труп в холстину, погрузили в автомобиль и уехали к Петровскому мосту. С моста они скинули труп в реку.

Когда я очнулся, показалось, что я то ли после болезни встал, то ли после грозы свежим воздухом дышу и не могу надышаться. Я словно воскрес…

…Мысль, что первый шаг ко спасению отечества сделан, наполняла меня отвагою и надеждой…»

Увы, старания князя Феликса не спасли империю от катастрофы.
По легенде, Распутин перед смертью проклял род Романовых, с которым породнился Феликс Юсупов.
Об этой истории упоминалось в посте

Князь Юсупов

«Как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!»

Евангелие от Луки, 18:24

«Целованием ли предаешь Сына Человеческого?»

Евангелие от Луки, 22:48

«Какое счастье - воспитание души аристократов».

Г. Е. Распутин

Князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, был одним из красивейших людей того времени, человеком, получившим блестящее европейское образование и воспитание и при этом единственным наследником несметного фамильного состояния Юсуповых. Не будет преувеличением сказать, что по богатству Юсуповы могли соперничать с самой царской фамилией - одни только доходы с их имений составляли в год примерно 10 миллионов рублей, что в то время было просто астрономической суммой. К началу XX столетия Юсуповы были крупнейшими в России землевладельцами и промышленниками. Роскоши юсуповских дворцов могли позавидовать великие князья. К примеру, комнаты Зинаиды Николаевны, матери Феликса, были обставлены мебелью французской королевы Марии-Антуанетты. Картинная галерея по своему подбору соперничала с Эрмитажем. А драгоценности Зинаиды Николаевны включали сокровища, ранее принадлежавшие чуть ли не всем королевским дворам Европы. Зинаида Николаевна была в близких отношениях с великой княгиней Елизаветой Федоровной и ее московским двором.

Когда после смерти брата Николая, погибшего на нелепой дуэли, князь Феликс вступал в наследство и объезжал свои необъятные земли, он, по его собственному признанию, чувствовал себя молодым государем, вступающим в права над своим королевством.

Ходили, однако, слухи, что над родом Юсуповых тяготело страшное проклятие за то, якобы, что происходили они от татарских князей, проливших кровь тысяч невинных христиан. Почти все наследники рода Юсуповых по мужской линии не доживали до двадцати шести. Средний сын Юсуповых умер младенцем, а старший сын, прямой наследник, был убит на дуэли, полгода не дотянув до двадцатишестилетнего возраста. Но младший из рода Юсуповых, князь Феликс, перешагнул эту роковую черту.

Феликс был довольно странной фигурой. В младенчестве его одевали, как девочку, отпускали локоны до плеч, завязывали банты - так велико было желание княгини Зинаиды Николаевны иметь дочку вместо третьего сына. Когда Феликс подрос, ему все еще нравилось облачаться в женскую одежду, в которой его не раз видели и в Питере, и в Париже в обществе весьма сомнительных персон. Первым его сексуальным опытом, по всей видимости, была связь с мужчиной: в мир гомосексуализма его ввел старший брат Николай, и в будущем Феликс будет предпочитать гомосексуальные отношения гетеросексуальным.

О Распутине Юсупов впервые услышал в Англии, где он учился в Оксфорде. Там он весело проводил время с подобными ему молодыми титулованными джентльменами, в числе которых был и будущий португальский король Мануэль. Как-то он прочитал в английской газете, что какой-то средневековый старик так сблизился с семьей, что его во всем слушают. Феликс, который рос в семье Николая и Аликс почти приемным сыном, возревновал и заволновался такой перемене в семье и написал письмо Муне Головиной (невесте его покойного брата, давшей, очевидно, обет девственности). В своем письме Феликс презрительно отзывался о старце, которого никогда сам не видел. В ответ Муня написала ему: «14 февраля 1912 … В каком бы веке ни появлялись люди, открывающие другую жизнь, их всегда будут преследовать и гнать, как всех, кто шел по стопам Христа. Вы слишком мало его знаете и видели, чтобы понять его личность и ту силу, которая им руководит, но я знаю его теперь 2 года и уверена, что он несет Крест Божий и страдает за истину, которая вам непонятна…»

К сожалению, Юсупов, кажется, так никогда не понял и не принял эти простые слова. Досадно сознавать, что и сегодня большинство людей, даже из числа тех, кто пишет или говорит про Распутина, так же, как Юсупов, не поняли все той же простой истины.

По возвращении в Россию Феликс решается на брак, причем не простой, - брак с Ириной Романовой, племянницей императора. Когда до бабушки Ирины, вдовствующей императрицы Марии Федоровны, дошли слухи о связи Феликса с великим князем Дмитрием Павловичем, родственником Ирины, свадьбу хотели отменить. Но богатства князя Юсупова слыли неисчерпаемыми (что было немаловажно для задолжавшей всему миру царской семьи), и ухаживания блестящего Феликса были столь настойчивы, что на прошлое и настоящее князя закрыли глаза. Сама Ирина хотела верить, что ради нее Феликс забудет прошлое, каким бы ужасным оно ни было. И основания для подобного оптимизма у нее были.

Из «Мемуаров» Феликса Юсупова: «Я забыть не мог юную незнакомку, встреченную на прогулке на крымской дороге. С того дня я знал, что это судьба моя… Совсем еще девочка превратилась в ослепительно красивую барышню. От застенчивости она была сдержанна, но сдержанность добавляла ей шарму, окружая загадкой. В сравненье с новым переживанием все прежние мои увлеченья оказались убоги. Понял я гармонию истинного чувства. Ирина мало-помалу поборола застенчивость. Сначала она говорила только глазами, но постепенно смог я оценить ее ум и верность сужденья. Я рассказал ей всю жизнь свою. Нимало не шокированная, она встретила мой рассказ с редким пониманьем. Поняла, что именно противно мне в женской натуре и почему в общество мужчин тянуло меня более. Женские мелочность, беспринципность и непрямота отвращали ее точно так же. Ирина, единственная дочь, росла вместе с братьями и счастливо избегла сих неприятных качеств…»

Ирина Александровна Романова была первенцем и единственной дочерью великого князя Александра Михайловича и великой княгини Ксении Александровны (родной сестры Николая II), приходясь, таким образом, по матери внучкой Александру III, а по отцу - правнучкой Николаю I. Она родилась 3 июля 1895 года на «Собственной Ея Императорского Величества даче „Александрия“» (Петергоф), о чем извещалось именным высочайшим указом от того же дня.

Девочка получила прекрасное образование, говорила на нескольких языках, была талантлива, великолепно рисовала. Отец собирался выдать ее за какого-нибудь иноземного принца. Но вместо этого она вышла за Юсупова.

Венчание состоялось в феврале 1914 года в церкви Аничкова дворца. Была организована пышная свадьба, на которую поздравить молодых прибыли императорская семья и весь высший свет Петербурга. В середине дня в парадной карете к Аничкову дворцу подъехала невеста с родителями и братом, великим князем Василием Александровичем. С собственного подъезда они проследовали в Красную гостиную, где император Николай II и вдовствующая императрица Мария Федоровна благословили невесту к венцу. Жених, князь Феликс Феликсович Юсупов, прибыл на собственный подъезд дворца. Гости шествовали в церковь из желтой гостиной, через танцевальный зал и приемные комнаты.

На церемонии Ирина носила диадему из алмазов и горного хрусталя и свадебную фату, которая принадлежала когда-то Марии-Антуанетте. Именно в этой фате австрийская принцесса Мария-Антуанетта венчалась некогда с французским принцем Луи. Потом они стали королем и королевой и кончили свою жизнь на гильотине, после того, как их неумелое правление привело к Великой Французской революции. Дивной красоты фата пережила не одну хозяйку - ее перепродавали снова и снова, пока великий князь Александр Михайлович не купил ее в подарок своей дочери. И вот теперь в толпе гостей на свадьбе Ирины Романовой и Феликса Юсупова шептались, что фата казненной королевы принесет несчастье прелестной новобрачной… И в самом деле, будто какая-то зловещая тень маячила впереди перед Ириной, царем и царицей, перед всей страной.

Впрочем, поначалу у супругов все шло вроде бы неплохо. Спустя год после свадьбы у них родилась дочь, которую назвали также Ириной. Но вскоре стало ясно, что ни от своих прежних привычек, ни от старых, порочащих его связей Феликс отходить не собирается. Но, памятуя о том, что то, что Бог соединил, человек не может разъединить, Ирина решила нести свой крест до конца.

Как и многие аристократы того времени, Феликс, к растущей тревоге своей супруги, все более пристращался к вспыхнувшей в то время в Петербурге новой моде - оккультизму. Он также являлся активным членом масонской ложи и готов был использовать свое влияние в интересах этой ложи. Вряд ли без благословения ложи князь Феликс Юсупов осмелился бы стать организатором и непосредственным исполнителем одного из самых трагичных по своим последствиям, знаковых убийств в истории. В ночь с 16 на 17 декабря 1916 года вместе с Пуришкевичем, своим приятелем-любовником великим князем Дмитрием Павловичем и другими высокопоставленными особами Феликс зверски убил Григория Ефимовича Распутина. Но прежде этого Феликс сыграл в истории Распутина примерно ту же роль, что и Иуда в истории Христа.

Чтобы вкрасться в доверие к старцу, Феликс стал жаловаться Муне Головиной, горячей поклоннице Распутина, также горячо любившей и Феликса, на боли в груди, от которых его не могут излечить доктора. Муня, бывшая свидетелем многих исцелений Григория Ефимовича, с радостью предложила свести Феликса с Распутиным, чтобы тот мог помолиться о нем. Феликс прежде уже видел Распутина, но лично знаком с ним не был. И вот теперь Феликс выходил на него с одной целью - убить. По собственному признанию, он отныне «вынужден обманывать человека, который искренне ко мне расположен».

Феликс согласовывал все свои планы с великим князем Дмитрием, утверждавшим, что «уничтожение Распутина будет последней и самой действенной попыткой спасти погибающую Россию». И за этими планами, безусловно, стоит романовская семья, которая уже начинала делить еще не опустевший трон и самые близкие к нему места.

В то же время самые фанатичные монархисты Думы и главный из них - будущий соучастник убийства Пуришкевич, обрушивают громы и молнии на государя и государыню, а особенно на Распутина. Когда Григорию Ефимовичу прочли очередную злобную речь Пуришкевича, он заметил: «Теперь таких ос расплодились миллионы. А надо быть сплоченными друзьями. Хоть маленький кружок, да единомышленники… В них злоба, в нас дух правды».

Феликс Юсупов решает заручиться поддержкой Пуришкевича. 20 ноября 1916 года он звонит Пуришкевичу и договаривается о встрече. В тот же день он пишет в письме своей жене Ирине, находившейся в Крыму: «Я ужасно занят разработкой плана об уничтожении Распутина… Для этого я часто вижусь с М. Головиной и с ним. Они меня очень полюбили и во всем со мной откровенны…»

Уже в эмиграции Феликс будет вспоминать о том, как лечил его Григорий Ефимович, как молился за него. Вот один показательный отрывок, раскрывающий, насколько Юсупов смог ожесточить свое сердце ради осуществления задуманного ужасного плана.

«После чаю Распутин впустил меня в кабинет - в маленькую комнатку с кожаным диваном, несколькими креслами и большим письменным столом… Старец велел мне лечь на диван, затем тихонечко провел по моей груди, шее и голове… потом опустился на колени, положив руки мне на лоб, пробормотал молитву. Его лицо было так близко к моему, что я видел лишь глаза. В таком положении он оставался некоторое время, потом резким движением поднялся… Я чувствовал входящую в меня силу, теплым потоком охватывающую все мое существо, тело онемело, я пытался говорить, но язык не слушался меня… Глаза Распутина сверкали передо мной - два фосфоресцирующих луча… Затем я почувствовал проснувшуюся во мне волю - не подчиняться гипнозу. Я понял… я не дал ему полностью подчинить мою волю».

Юсупов убедил себя в том, что Распутин - обыкновенный гипнотизер. Он не мог позволить себе - к своей собственной гибели и гибели страны, как выяснится вскоре, - допустить и мысли, что Григорий Ефимович не обманщик, а искренний Божий человек. А кому, как не князю Юсупову, надлежало понять это! Ведь он действительно очень сблизился со старцем, который искренно полюбил молодого князя и не боялся посвящать его во все свои планы.

В апреле 1915 года Григорий Ефимович продиктовал машинистке слова, которые прекрасно выражают его видение и отношение как к самому Феликсу Юсупову, так и к другим юношам знатного сословия: «Какое счастье - воспитание души аристократов.

Очень есть сторона благочестивая: то нельзя и другого невозможно и все с благонамерением. Большая половина сего воспитания приводит в истуканство, отнимает простоту явления. А почему? Потому, во-первых, не велят с простым человеком разговаривать. А что такое простой человек? Потому что он не умеет заграничные фразы говорить, а говорит просто и сам с природой живет и она его кормит и его дух воспитывает в мудрость. А почему так аристократ лжет и себя обманывает: неохота - смеется, он все врет.

После этого делается мучителем. Почему мучителем? Потому что не так себя вел, как Бог велел. Невидимо себя обманывал и тайно в душе врал. Вот потому и называется: чем важнее - тем глупее. Почему глупее? А потому что в простоте является премудрость.

А гордость и надменность разум теряют. Я бы рад не гордиться, да у меня дедушка был возле министра, таким то родом я рожден, что они заграницей жили. Ах, несчастный аристократ! Что они жили, и тебе так надо! Поэтому имения проживают, в потерю разума вдаются: не сам хочет, а потому что бабушка там живала. Поэтому то вой, хоть едет в моторе, а непокоя и обмана выше мотора.

Все-таки сатана умеет аристократов ловить. Да, есть из них только трудно найти, как говорится - днем с огнем, которые являют себя в простоте, не запрещают детям почаще сходить на кухню, чтобы поучиться простоте у потного лица кухарки. У этих людей по воспитанию и по познанию простоты разум - святыня. Святой разум все чувствует и эти люди - полководцы всего мира» (Апрель, 1915 год, Петроград).

У Юсупова действительно была возможность сделаться великим человеком, «полководцем всего мира». Но так тяжело было ему переступить через себя, через те стереотипы, которыми он с детства был напичкан. Они виделись теперь почти ежедневно, мужик и князь. И за все это время Юсупов, по своему собственному признанию, ни разу не заметил в Григории Ефимовиче ни неискренности, ни искания своего, ни злобы. И тем не менее, подавив все лучшее в себе, молодой князь шаг за шагом идет к страшной своей цели. Варламов пишет: «Феликс Юсупов… классический пример того, до каких степеней упадка и разложения дошла салонная русская аристократия».

Многие удивляются и даже недоумевают - как случилось, что Распутин, который, по признанию всех, обладал невероятной проницательностью и умением «читать» людей, как открытую книгу, на этот раз «сплоховал». Одни приписывают это мнимой страсти, которой Распутин якобы воспылал к князю, другие ссылаются на их дружбу как на доказательство того, что Распутин на самом деле никогда и не обладал настоящей духовной проницательностью.

На самом деле Григорий Ефимович не мог не чувствовать коварства Феликса. Но с присущими ему любовью и терпением старец старался сделать все, что было в его силах, чтобы молодой князь, Маленький, как он его любовно называл, сам понял правду. К тому же, как явствует сразу из нескольких источников, Григорий Ефимович знал, что его дни были уже сочтены, что ему не вступить в новый 1917 год. Как Христос приблизил к Себе предателя Иуду и был добр и снисходителен к нему, так, следуя вышнему примеру, Григорий Ефимович приблизил к себе богатого юношу. «Какое счастье - воспитание души аристократа», - говорил Распутин еще раньше, в апреле 1915 года.

Юлия Ден вспоминала: «Я чрезвычайно удивилась, когда узнала от нее (государыни. - О.Ж.), что Феликс Юсупов - частый гость в доме Распутина. Известие показалось мне настолько невероятным, что я спросила у Григория Ефимовича, правда ли это.

„Правда, как не правда, - ответил он. - Очень уж мне полюбился князь Юсупов. Иначе как ‘Маленьким’ я его и не кличу“».

Тем временем Феликс, готовясь к убийству, наблюдал за всем, что происходит в доме старца. Между прочими вещами он заметил странную вещь - ночью Распутина не охраняли! Трусливый министр Протопопов, ответственный за охрану Распутина, сам встречался с ним иногда, как Никодим, ночью, а потому свидетелей не желал и в десять часов вечера охрана отправлялась домой. Кроме того, Феликс узнал, что в дом можно зайти через заднюю лестницу, которая вообще никогда и никем не охранялась. При этом Протопопов лгал государю, что Распутина он охраняет днем и ночью и что даже мышь не может проскользнуть в его квартиру незамеченной.

Теперь план Феликса полностью созрел: он позовет старца ночью к себе домой для того, чтобы тот помолился о его жене, Ирине Романовой. То, что приглашение приходилось на ночь, не должно было смутить Распутина, привыкшего к тому, что многие избегали встречи с ним, боясь быть заклейменными позором. По ночам он встречался со многими никодимами. Таким образом, Ирина послужила той наживкой, на которую Феликс Юсупов решил заманить Григория Ефимовича в свой дом.

Незадолго до убийства Юсупов послал письмо жене. Текст его не сохранился, но сохранился ответ княгини Ирины Александровны, где были следующие строки: «Благодарю тебя за твое сумасшедшее письмо. Я половину не поняла. Вижу, что ты собираешься сделать что-то дикое. Пожалуйста, будь осторожен и не суйся в разные грязные истории. Главное - гадость, что ты решил все без меня, это дикое свинство… Одним словом, будь осторожен. Вижу по твоему письму, что ты в диком энтузиазме и готов лезть на стену… Чтобы без меня ничего не делал».

Юсупов старался подавлять те нравственные мучения и колебания, которые все больше возрастали по мере приближения условленной даты. Как Раскольников, он старался обходить их заученными формулами-заклинаниями: «…Внутренний голос мне говорил: „Всякое убийство есть преступление и грех, но, во имя Родины, возьми этот грех на свою совесть, возьми без колебаний. Сколько на войне убивают неповинных людей, потому что они ‘враги Отечества’. Миллионы умирают… А здесь должен умереть один, тот, который является злейшим врагом твоей Родины. Это враг самый вредный, подлый и циничный, сделавший путем гнусного обмана всероссийский престол своей крепостью, откуда никто не имеет силы его изгнать… Ты должен его уничтожить во что бы то ни стало…“».

Юсупов вхож во дворец, часто встречается с царской семьей, которая, как всегда, ласкова к нему, не подозревая, что все его действия в первую очередь именно против императрицы и были направлены.

«Если убить сегодня Распутина, через две недели императрицу придется поместить в больницу для душевнобольных. Ее душевное равновесие исключительно держится на Распутине; оно развалится тотчас, как только его не станет. А когда император освободится от влияния Распутина и своей жены, все переменится: он сделается хорошим конституционным монархом», - говорил он с доверием масон у В. А. Маклакову, вовлеченному в заговор.

Итак, согласно плану Юсупова приманкой для Распутина должна была послужить Ирина Романова. Зная расположение старца к себе и его любовь к семье Романовых, Юсупов не сомневался: старец придет в любое время дня и ночи, чтобы помолиться об Ирине. Юсупов пишет письма жене, чтобы та поскорее возвращалась в Петроград, но зачем - этого он ей не говорит. Он знал, что Ирину нелегко будет уговорить выступить в роли приманки. Но он не ожидал, что она вообще откажется приезжать. Вот что она писала в своем письме из Крыма 3 декабря 1916 года: «Ты не знаешь, что со мной. Все время хочется плакать… Настроение ужасное, никогда не было такого… Я не хотела всего этого писать, чтобы тебя не беспокоить. Но я больше не могу! Сама не знаю, что со мной делается. Не тащи меня в Петроград… Приезжай сюда сам… Я больше не могу, не знаю, что со мной. Кажется, неврастения… Не сердись на меня, пожалуйста, не сердись… Я ужасно как тебя люблю… Храни тебя Господь…»

Если бы только Феликс прислушался к предчувствиям Ирины и бросил все это страшное дело, уехал бы в Крым. Но он этого не сделал. Полным ходом ведя приготовления к убийству, Юсупов занялся серьезной подготовкой будущего места преступления - подвала собственного фамильного дворца. Его описание этой подготовки выдает некое странное очарование, каким был исполнен Юсупов, готовясь к убийству.

«Три вазы китайского фарфора уже украшали ниши в стенах… Из кладовых принесли старинные стулья резного дерева, обитые кожей… драгоценные кубки из слоновой кости… Шкаф времен Екатерины Великой - эбенового дерева, с инкрустацией, с целым лабиринтом маленьких стекол, бронзовых колонок, потайных ящичков. На этом шкафу поставили распятие из горного хрусталя и гравированного серебра итальянской работы XVI века… Большой камин был украшен золочеными чашами, майоликовыми блюдами и скульптурной группой из слоновой кости. На полу расстелили персидский ковер, а перед шкафом - шкуру огромного белого медведя… В середине комнаты поставили стол, за которым Распутин должен был выпить последнюю свою чашку чая».

В тот же день, когда Ирина писала письмо, в котором уговаривала своего мужа отказаться от его планов, Распутин в последний раз виделся с государем. Сохранилось свидетельство Вырубовой о том, что во время этой последней встречи с Николаем Распутин повел себя необычно: «Когда их величества встали, чтобы проститься с ним, государь сказал, как всегда: „Григорий, перекрести нас всех“. „Сегодня ты благослови меня“, - ответил Григорий Ефимович, что государь и сделал. Чувствовал ли Распутин, что он видит их в последний раз, не знаю: утверждать, что он предчувствовал события, не могу, хотя то, что он говорил, сбылось. Я лично описываю только то, что слышала и каким видала его. Со своей смертью Распутин ставил в связь большие бедствия для их величеств. Последние месяцы он все ожидал, что его скоро убьют».

С этим государь уехал на фронт. Когда он вернется в Петроград, не будет уже в живых его друга Распутина, а его государство будет содрогаться в смертельной агонии, подобной той, в которой умер старец.

А вот еще одно письмо Ирины, написанное ею через неделю, 9 декабря: «Дорогой Феликс… получил ли ты мой бред?.. Не думай, что я все это выдумала, такое было настроение последние дни… Сегодня утром температура нормальная, но я все-таки лежу. Почему-то ужасно похудела… Прости меня за мое последнее письмо, оно ужасно неприятное… Хотела приберечь все это до твоего приезда, но оказалось, что не могу, надо было вылить душу… С Бэби (их маленькая дочь. - О.Ж. ) что-то невероятное. Недавно ночью она не очень хорошо спала и все время повторяла: „Война, няня, война!“ На другой день спрашивают: „Война или мир?“ И Бэби отвечает: „Война!“… Через день говорю: „Скажи - мир“. И она прямо на меня смотрит и отвечает: „Война!“ Это очень странно… Целую тебя и ужасно жду».

Позже Юсупов поймет, что именно убийство Распутина распахнуло для России врата ада. Но он в этом не признается и будет пытаться, кажется, обмануть в первую очередь себя самого, попытаться успокоить совесть.

«Революция пришла не потому, что убили Распутина, - писал он в свое оправдание. - Она пришла гораздо раньше. Она была в самом Распутине, с бессознательным цинизмом предававшем Россию, она была в распутинстве - в этом клубке темных интриг, личных эгоистических расчетов, истерического безумия и тщеславного искания власти. Распутинство обвило престол непроницаемой тканью какой-то серой паутины и отрезало монарха от народа».

Какой цинизм и какая бессмыслица! Уж если и был на Руси человек, соединивший царскую семью с русским народом, с русским крестьянством в первую очередь, то этим человеком и был Распутин.

Маклаков записал характерный для того времени случай. «Одна из светских дам Петербурга сделала любопытное наблюдение: при посещении госпиталя, где было много солдат, она под радостным впечатлением от смерти Распутина, сообщила о нем солдатам; она ждала выражения восторга, солдаты угрюмо молчали. Думая, что они ее не поняли, она стала повторять и разъяснять смысл события; солдаты продолжали молчать и наконец один из них вымолвил: „Да, только один мужик и дошел до царя и того господа убили“». Напомним, что сам масон Маклаков при этом нисколько не симпатизировал Распутину.

А вот что писал С. Булгаков: «…Я познакомился с князем Юсуповым, который мне рассказывал (очевидно, уже десятки раз) историю этого убийства с его потрясающими подробностями. В его рассказе не было ничего, кроме аристократической брезгливости, не было даже сознания того, что пуля направлена в царскую семью и что с этим началась революция. Это было уже тогда для меня очевидно. Убийство Распутина внесло недостававший элемент какой-то связи крови между сторонниками революции, а таковыми были почти все. <…> Это убийство разнуздало революцию, и стали открыто и нагло говорить и даже писать - правда не о цареубийстве - но о дворцовом перевороте».