Коллонтай биография. Александра Коллонтай: биография. Революция и Гражданская война

Александра Коллонтай стала олицетворением нового типа независимой и амбициозной советской женщины. Она была известным партийным публицистом, популярным оратором, единственной женщиной-наркомом первого Советского правительства по вопросам социальной защиты, первой женщиной-дипломатом. В личной жизни она следовала своей теории сексуальной свободы, играя роль женщины, не обремененной нормами традиционной морали. Мария Молчанова пытается разобраться в биографии первой русской феминистки.

Историки называют Коллонтай слишком революционной даже для своей эпохи

Известность имя Александры Коллонтай получило в «оттепельные» 60-е. Если в СССР ее образ связывался с идеалом коммунистки, которая была и членом Правительства, и соратницей Ленина, и первой женщиной-дипломатом, то в Европе она получила известность как феминистка, автор теорий сексуальной эмансипации, как продукт советского строя, в котором женщина получила все возможности для самореализации. Ей принадлежит титул первой российской феминистки, отличавшейся новым типом поведения, пренебрежением традиционными женскими ролями, разрушением стереотипов женственности. Она всегда боролась против навязываемых ей обществом ролей, но сама создавала роли и играла их так, как понимала и считала нужным.

Александра Михайловна Коллонтай

Женское движение в России началось в конце 1850-х, когда произошли решающие изменения в сфере женского образования: появились женские гимназии, женщины получили доступ к высшему образованию; в сфере занятости женщины получили доступ ко многим профессиональным сферам, появились женщины-телеграфистки, журналистки, издательницы; в сфере личных, семейных отношений развод по инициативе женщины перестал быть явлением исключительным.

Александра Коллонтай была первой женщиной-дипломатом и министром в мире

Именно поэтому среди поколения женщин, рожденных в конце 1860-х — начале 1870-х годов можно увидеть первых женщин-политиков России, выдвинувшихся на общероссийскую и европейскую политическую арену. Это кадетки Ариадна Тыркова (1869), Софья Панина (1874?), Анна Милюкова, социал-демократки Надежда Крупская (1869), Елена Стасова (1873), эсерка Анна Чернова.

Слушательницы Бестужевских высших женских курсов

Александра Коллонтай родилась в семье генерала Михаила Домонтовича 31 марта 1872 года в трехэтажном особняке на Средне-Подьяческой улице. Родители дали ей домашнее образование, хотя женские гимназии успешно работали уже не одно десятилетие, а в год рождения Александры открылись женские высшие курсы в Москве и женские медицинские курсы в Петербурге. Домашнее женское образование традиционно включало в себя изучение иностранных языков, занятие литературой, музыкой. В 18 лет Шура Домонтович увлеклась своим дальним родственником Владимиром Коллонтаем, который происходил из обедневшей дворянской семьи. Родители были против брака с ним и, желая отвлечь дочь от идеи замужества, отправили ее путешествовать по Европе, где она познакомилась с социалистическими идеями. После чего ее родители решили, что брак с бедным родственником — это меньшее зло и согласились на него. В 1894 г. она родила сына, но размеренная жизнь замужней женщины оказалась ей скучна. Ее увлечение марксистскими идеями не прошло, и она решила поехать в Европу для продолжения своего политического образования. Одновременно пришло разочарование в муже. Она увлеклась другим человеком и, решив разрешить все проблемы одновременно, уехала в Цюрих.

Александра Коллонтай в юности

Отъезд в Европу, Цюрихский университет, начало журналистской деятельности, увлечение экономическими вопросами и рабочим движением, работа над книгами «Жизнь финских рабочих», «К вопросу о классовой борьбе» — этапы ее профессионального становления. В результате Коллонтай стала признанным экспертом по Финляндии. В это время происходит ее знакомство с политической и художественной элитой Европы: с Розой Люксембург, Кларой Цеткин, Карлом Каутским, Карлом Либкнехтом, Лениным, Плехановым, Луначарским, Троцким.

Ее брак был первым в книге актов гражданского состояния советской России

В Петербурге она уже не вернулась к традиционной жизни замужней женщины, а всецело посвятила себя революционной деятельности. У нее обнаружился редкий ораторский дар. По воспоминаниям современников любая аудитория всегда завороженно слушала ее. Она работала и публицистом, и агитатором, и организатором. В 1906 году Коллонтай вступила в Российскую социал-демократическую партию. После смерти отца она, как единственная наследница, стала владеть поместьем в Черниговской губернии, а потому могла себе позволить заниматься проблемами рабочего класса, не думая о хлебе насущном. По воспоминаниям А. Тырковой, Александра Коллонтай была одной из немногих женщин в политических кругах, которая хорошо одевалась и следила за собой самым тщательным образом.

Александра Коллонтай и красноармеец Павел Дыбенко — первые новобрачные, заключившие в 1918 году гражданский брак вне церкви.

Вторая ее тема — женский вопрос. Коллонтай попыталась создать организацию женщин-работниц и подключить их к пролетарскому движению. Правда, ее инициатива не встретила одобрения товарищей по партии. Однажды партийное помещение, в котором должно было состояться собрание работниц, оказалось закрытым, а объявление на дверях гласило, что собрание женщин-работниц отменяется, а завтра состоится собрание только мужчин. Затем за брошюру о рабочем движении Финляндии Коллонтай привлекли к уголовной ответственности, и она была вынуждена бежать из страны в Германию. Началась эмиграция, которая продлилась почти десять лет. В Германии в 1910 году она вступила в Германскую социал-демократическую партию, работала партийным журналистом, активно участвовала в международных социалистических конгрессах, расширила свои личные связи в социал-демократических кругах и активно контактировала с социалистами Германии, Англии, Франции, Швеции, Норвегии, Дании, Финляндии, США.

Александра Коллонтай — одна из главных красавиц эпохи

Во время Первой мировой войны ей, как российской подданной, пришлось уехать из Германии и переехать в Швецию. В Россию она возвращается в марте 1917 года и снова пытается возобновить попытки создания организации для женщин внутри партии. В 1917 году Коллонтай активно участвовала в подготовке Октябрьского вооруженного восстания. После революции вошла в состав первого Советского правительства, но пробыла там не долго. Деятельность Коллонтай на посту наркома социального призрения первого большевистского правительства была краткой — всего 4 месяца, но за это время она успела воплотить многие идеи, отработанные российскими феминистками: декрет о введении гражданского брака, основанном на равенстве супругов, декрет о разводе, декрет о правах незаконнорожденных детей.

Александра Коллонтай в 1917 году

Парадоксально, но став членом Советского правительства, Коллонтай выступила за запрещение независимых женских организаций, закрытие феминистских газет и журналов. Причины деятельности российских феминисток Коллонтай объясняла с классовых позиций, поэтому деятельность феминисток — это деятельность женщин буржуазных слоев в интересах своего эксплуататорского класса, а интересы феминисток и пролетарок не совместимы. Многие позиции, занимаемые Коллонтай в отношении женщин, находились в прямом противоречии с точкой зрения феминисток.

Коллонтай: «Любовь является лишь способом выявить свое истинное я»

В своих идеологических построениях Коллонтай шла по пути нивелирования различия женское-мужское, пыталась довести женщин до некой общей, универсальной нормы, вне гендерной маркировки — просто товарищ по борьбе. Российские феминистки настаивали на специфичности и ценности всего женского: женской личности, женского опыта, женского видения мира. Если Коллонтай определяла женщину-работницу «товарищем» мужчины по борьбе, уравненной с мужчиной-рабочим «общими страданиями», то феминистки определяли женщин низших слоев общества — работниц и крестьянок, как «рабынь рабов».

Александра Коллонтай и советские беспризорные дети

Однако многие идеи феминисток были так или иначе восприняты и поддержаны Александрой Коллонтай, например: требование всей полноты гражданских прав для женщин в качестве стратегии вторжения женщин в мужские сферы деятельности (в политику, общественное производство); представление о проституции, возлагающее ответственность на мужчин — потребителей проституции, требование отмены двойного стандарта в сфере сексуальной морали, определение в качестве барьеров на пути самореализации женщин любви и материнства, выдвижение требования осознанного материнства (так элегантно в то время обозначали проблему абортов). Позднее она возглавила Отдел ЦК по работе с женщинами, который был призван организовать массовое вовлечение женщин в сферу общественного производства, организовать политическую работу среди женщин. Ее идеи о свободе сексуальных отношений, о «присвоении» женщиной своего тела, о единой сексуальной морали для женщин и мужчин, оказались актуальными много позднее, уже в наше время.

На первом съезде женщин-работниц в Кремле, 1927 год

Ее независимый характер привел в 1922 году в оппозицию Ленина. Чтобы использовать ее международные связи лучшим образом и одновременно выслать из страны, Коллонтай предложили стать представителем Советского государства в Норвегии. Она согласилась, и в 1923 году началась ее дипломатическая карьера. Возможно именно обширные международные связи и известность спасли ее во время сталинских репрессий. После Норвегии она представляла советскую Россию в Мексике, затем опять в Норвегии. В 1930 году уже в ранге посла она начала работать в Швеции, где пробыла до конца Второй мировой войны. С 1945 года и до своей смерти в 1952 году она была консультантом МИДа. Главным своим достижением, судя по дневнику, Александра Коллонтай считала свой вклад в дело освобождения женщины во всех областях, но особенно в сфере сексуальной морали.

Александра Михайловна Коллонтай на Викискладе

Алекса́ндра Миха́йловна Коллонта́й (урождённая - Домонто́вич ; 19 (31) марта 1872, Санкт-Петербург - 9 марта 1952, Москва) - русская революционерка, государственный деятель и дипломат. Чрезвычайный и полномочный посол СССР. Член ВКП(б) с 1915 года.

Ранние годы

Павел Ефимович Дыбенко и Александра Михайловна Коллонтай

Александра Михайловна Домонтович родилась в Петербурге в обеспеченной дворянской семье. Отец Александры Михайловны, высокопоставленный генерал Михаил Домонтович, принимал участие в русско-турецкой войне 1877-1878 и был Тырновским губернатором в Болгарии в 1878-1879; мать, Александра Массалин-Мравинская, была дочерью финского фабриканта, торгующего лесоматериалами.

Сводная сестра Е. К. Мравинская - известная оперная певица (театральное имя Е. Мравина).

Получила разностороннее домашнее образование. Владела несколькими иностранными языками (английский, немецкий, французский, шведский, норвежский, финский и другие), интересовалась литературой. В 1888 сдала экзамены за курс гимназии в 6-й мужской гимназии в Санкт-Петербурге. Посещала Школу поощрения художеств, брала частные уроки рисования. Была введена в великосветское общество. В круг юношеского общения Александры Домонтович входил её троюродный брат Игорь Северянин. В автобиографической поэме «Роса оранжевого часа» поэт вспоминал:

Наш дом знакомых полон стай:
И математик Верещагин,

И Мравина, и Коллонтай.

С юных лет Александра пользовалась огромным успехом у мужчин и отличалась разборчивостью в них. Так, она отказалась выйти замуж за генерала И. Ф. Тутолмина, который сделал ей предложение в первый же вечер знакомства. Один из воздыхателей Александры, Иван Драгомиров (сын известного генерала) не выдержал её обращения и застрелился. Впоследствии это же сделал один из её поклонников, когда узнал о том, что она «спуталась с матроснёй».

В молодости Александра Домонтович выступила против решения родителей выдать её за адъютанта императора и вышла за дальнего родственника, выпускника Военно-инженерной академии, бедного офицера Владимира Коллонтая (1893). Через пять лет она оставила мужа и сына, чтобы участвовать в революционном движении: «Я хотела быть свободной, - признавалась она. - Маленькие хозяйственные и домашние заботы заполоняли весь день, и я не могла больше писать повести и романы… Как только маленький сын засыпал, я шла в соседнюю комнату, чтобы снова взяться за книгу Ленина».

К участию в социалистическом движении Александра Коллонтай пришла в 1890-х годах благодаря знакомству с Е. Д. Стасовой. Дружба связывала её с Т. Л. Щепкиной-Куперник, в доме которой Коллонтай скрывалась от полиции.

В 1898 году, оставив мужа, уехала в Швейцарию, где поступила в Цюрихский университет к профессору Геркнеру. По совету профессора в 1899 отправилась в Англию изучать английское рабочее движение. В Англии познакомилась с Сиднеем Веббом и Беатрисой Вебб. После этого в 1899 возвратилась в Россию.

В 1901 отправилась за границу, в Женеве познакомилась с Г. В. Плехановым.

Во время расстрела демонстрации 9 января 1905 года была на петербургских улицах. В 1905 году в Петербурге познакомилась с В. И. Лениным. После раскола Российской социал-демократической партии на большевиков и меньшевиков на II съезде партии (1903) Коллонтай не примкнула ни к одной из противоборствующих фракций. Тем не менее, в это время по своим убеждениям она стояла ближе к Плеханову, который, вначале поддержав большевиков, постепенно переходил на сторону меньшевиков.

У меня были друзья в обоих лагерях. По душе ближе мне был большевизм… но обаяние личности Плеханова удерживало от разрыва с меньшевиками.

В европейском революционном движении

Во время Первой русской революции в 1905 Коллонтай инициировала создание «Общества взаимопомощи работницам». После поражения революции эмигрировала в 1908, так как против неё были выдвинуты обвинения в призыве к вооружённому восстанию в брошюре «Финляндия и социализм». В эмиграции вначале примыкала к реформистскому крылу РСДРП, поддерживала ликвидаторов, затем перешла к отзовистам, читала лекции в основанной группой «Вперёд» фракционной школе в Болонье. Посетила целый ряд стран Европы (Бельгию, Великобританию, Германию, Данию, Норвегию, Францию, Швейцарию, Швецию), где налаживала связи с местным социал-демократическим и суфражистским движениями, принимая в них активное участие. Дважды посещала США. Делегировалась РСДРП на международные социалистические конгрессы в Штутгарте (1907), Копенгагене (1910) и Базеле (1912).

После начала Первой мировой войны 1914-1918, находясь в Швеции, отошла от меньшевиков и правого крыла европейской социал-демократии, поддержавшего войну. Осуждение империалистического характера войны сблизило Коллонтай с большевиками, к которым она окончательно присоединилась в 1915. За активную антимилитаристскую пропаганду, в частности, за публикацию антивоенной статьи в одном из шведских журналов в ноябре 1914, она была арестована шведской полицией, доставлена в крепость Мальмё и выслана из страны по личному указу короля Густава V. Поселившись в Копенгагене, Коллонтай наладила тесную связь с Лениным и выполняла его специальные поручения.

Революция и Гражданская война

В Россию вернулась после Февральской революции 1917, вскоре став членом Исполкома Петроградского совета. Участвовала в работе 7-й (Апрельской) конференции РСДРП(б) 1917 года от большевистской военной организации, была в числе немногих делегатов, полностью поддержавших позиции Ленина, изложенные в «Апрельских тезисах». На I Всероссийском съезде Советов была избрана членом ЦИК от большевиков. В период «двоевластия» вела организованную агитацию в среде солдат и матросов, что повлекло за собой преследования Временного правительства. Возвращаясь с совещания левого антивоенного Циммервальдского объединения в Стокгольме, в июле 1917 Коллонтай была арестована Временным правительством. Содержалась в Выборгской женской тюрьме, была освобождена под денежный залог, внесенный писателем Максимом Горьким и инженером Б. Б. Красиным. Всё ещё пребывая под арестом, на VI съезде РСДРП(б) в 1917 заочно избрана одним из почётных председателей съезда и членом ЦК партии.

Принимала участие в заседании ЦК РСДРП(б) 10 (23) октября 1917, принявшем решение о вооружённом восстании, и проведении Октябрьского восстания в Петрограде. Член президиума проводившегося параллельно II съезда Советов (25 - 26 октября 1917 года). После установления власти большевиков и левых эсеров избиралась во ВЦИК и 30 октября лично от Ленина получила пост народного комиссара общественного призрения в первом составе Совета народных комиссаров. При наркомате Коллонтай создала Отдел по охране материнства и младенчества и Коллегию по охране и обеспечению материнства и младенчества. «Политика этих структур строилась на том постулате, что охрана материнства как специфической функции женщины является прямой обязанностью государства».

13-21 января (ст. ст.) 1918 года с помощью отряда матросов предприняла попытку реквизировать Александро-Невскую лавру в Петрограде, что спровоцировало массовое сопротивление верующих; реквизицию Лавры пришлось отложить. Эксцессы (включая убийство протоиерея Петра Скипетрова) вокруг реквизиции Лавры стали непосредственной причиной издания Патриархом Тихоном 19 января (ст. ст.) «Воззвания», анафематствовавшего «безумцев»; 22 января работавший тогда в Москве Священный Собор Православной Российской Церкви одобрил патриаршее воззвание.

В марте 1918 года, стоя на позициях Николая Ивановича Бухарина и «левых коммунистов», выступила против Брестского мирного договора и в знак протеста вышла из состава правительства. Во время Гражданской войны была направлена на Украину, где возглавила наркомат агитации и пропаганды Крымской советской республики, а также политический отдел Крымской армии.

Будучи наиболее заметной женщиной в советском руководстве, Коллонтай была инициатором создания и заведующей (с 1920) женотделом ЦК РКП(б), целью которого была борьба за уравнение в правах женщин и мужчин, борьба с неграмотностью среди женского населения, информирование о новых условиях труда и организации семьи. Женотдел был распущен в 1930. Одновременно с руководством Женотдела Коллонтай читала лекции в Свердловском университете и работала в секциях Коминтерна.

Критика

Иван Алексеевич Бунин вспоминал в своих записках «Окаянные дни»:

«О Коллонтай (рассказывал вчера Н. Н.):

Я её знаю очень хорошо. Была когда-то похожа на ангела. С утра надевала самое простенькое платьице и скакала в рабочие трущобы - „на работу“. А воротясь домой, брала ванну, надевала голубенькую рубашечку - и шмыг с коробкой конфет в кровать к подруге: „Ну давай, дружок, поболтаем теперь всласть!“

Судебная и психиатрическая медицина давно знает и этот (ангелоподобный) тип среди прирожденных преступниц и проституток».

Дискуссия о профсоюзах

В марте 1921 во время дискуссии о профсоюзах, развернувшейся после выступления Троцкого относительно необходимости расширения прав профсоюзов, Коллонтай совместно с А. Г. Шляпниковым возглавила «рабочую оппозицию». «Рабочая оппозиция» предлагала передать управление всем народным хозяйством всероссийскому съезду производителей, объединённых в профсоюзы, считающиеся высшей формой организации рабочего класса. Программа «рабочей оппозиции» была представлена в выпущенной к X съезду РКП(б) брошюре Коллонтай «Рабочая оппозиция», осуждённой в ленинской резолюции «О синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии». Несмотря на постановление X съезда партии о единстве партии, продолжала защищать идеи «рабочей оппозиции». После последнего предупреждения, вынесенного на XI съезде РКП(б) в 1922, и окончательного разгрома группы, Коллонтай была вынуждена отказаться от платформы «рабочей оппозиции». Резкое ухудшение отношений с Лениным явилось тяжёлым ударом для Коллонтай.

Дипломатическая служба

С 1923 года находилась на дипломатической работе. Причинами для первого в мировой истории назначения женщины послом послужили прочные связи Коллонтай с европейским социалистическим движением (как реформистским, так и революционным), а также опыт работы на должности секретаря Международного женского секретариата при Коминтерне в 1921-1922 гг. В 1923-1926 и 1927-1930 гг. работала советским полпредом и торгпредом в Норвегии, во многом поспособствовав политическому признанию СССР этой страной. В 1926-1927 гг. некоторое время работала в Мексике, где также добилась определённых успехов в улучшении советско-мексиканских отношений. В 1927 году Коллонтай снова становится полпредом в Норвегии, совмещая этот пост с исполнением поручений в торговом представительстве в Швеции.

В 1930-1945 гг. Коллонтай - посланник (постоянный поверенный) и посол в Швеции (кроме того, она входила в состав советской делегации в Лиге Наций). Одной из важнейших задач, стоящих перед новым советским послом в Швеции, была нейтрализация влияния гитлеровской Германии в Скандинавии. Когда в ходе «зимней» советско-финской войны Швеция, поддерживаемая Великобританией, отправила в Финляндию два батальона добровольцев и стояла на грани открытого вступления в войну против СССР, Коллонтай добилась от шведов смягчения их позиции и посредничества в советско-финских переговорах. В 1944 году в ранге чрезвычайного и полномочного посла в Швеции она вновь взяла на себя роль посредника в переговорах о выходе Финляндии из войны.

Могила на Новодевичьем кладбище в Москве

В силу тяжёлой болезни, приковавшей её к инвалидному креслу, в 1945 году Коллонтай оставила должность посла, продолжая числиться советником МИД СССР. На этом посту её сменил И. С. Чернышёв, продолживший в основном её политику в отношениях со Швецией.

Награды

• орден Ленина (1933, за успешную работу среди женщин)
• орден Трудового Красного Знамени (4. 4. 1942)
• орден Трудового Красного Знамени (1945, за многолетнюю дипломатическую деятельность)
• орден Ацтекского орла (1944, Мексика, вручён 13 апреля 1946)
• Большой крест ордена Святого Олафа (Норвегия)

В 1945 году группа депутатов норвежского стортинга выдвигала кандидатуру А. М. Коллонтай на получение Нобелевской премии мира. Выдвижение поддержали женские организации Швеции и Норвегии, а также видные общественные деятели этих стран. Нобелевский комитет не поддержал эту инициативу.

Марксистский феминизм

Основная статья: Новая женщина

Основная статья: Марксистский феминизм

В 1913 году Александра Коллонтай опубликовала статью «Новая женщина», в которой развивала взгляды на женщину нового, передового общества. Новая женщина по Коллонтай стремится стать полноправным членом общества и поэтому руководствуется следующими принципами:

• Победа над эмоциями, выработка самодисциплины.
• Отказ от ревности, уважение свободы мужчины.
• Требует от мужчины не материального обеспечения, а бережного отношения к своей личности.
• Новая женщина - самостоятельная личность, её интересы не сводятся к дому, семье и любви.
• Подчинение разуму любовных переживаний.
• Отказ от фетиша «двойной морали» в любовных отношениях. Новая женщина не скрывает своей сексуальности.

Развитию концепции новой женщины Коллонтай посвятила также свою беллетристику, например повесть «Большая любовь». Повесть рассказывает о любви молодой незамужней революционерки Наташи и женатого революционера Семёна. Хотя Семён и марксист, он не может расстаться со старыми взглядами на женщину как лишь объект любовных утех, Наташа же ему подчиняется. В финале повести Наташа всё же сбрасывает с себя оковы такой связи и обретает свободу.

Коллонтай относилась к семье крайне скептически, полагая, что женщины должны служить интересам класса, а не обособленной ячейке общества. В статье «Отношения между полами и классовая мораль» она писала: «Для рабочего класса большая „текучесть“, меньшая закреплённость общения полов вполне совпадает и даже непосредственно вытекает из основных задач данного класса».

Подобные свободные взгляды Коллонтай привели к тому, что её объявили автором теории стакана воды. На самом деле, отношение Коллонтай к этой теории не установлено. В отличие от примитивных представлений этой теории, Коллонтай всё же писала о необходимости любви во взаимоотношении полов.

Память

• В честь А. М. Коллонтай названа малая планета (2467) Коллонтай (en:2467 Kollontai).
• Село Коллонтай Малоярославецкого района Калужской области
• Улица Коллонтай (Санкт-Петербург).
• Улица Коллонтай (Новошахтинск).
• Улица Коллонтай (Днепропетровск).
• Улица А.Коллонтай (Николаев).
• Улица Коллонтай (Нальчик).
• Переулок Коллонтай (Харьков).
• В 1969 году режиссёр Георгий Натансон снял художественный фильм «Посол Советского Союза» (по пьесе П.Л. и А.С. Тур "Чрезвычайный посол"), прообразом главной героини в котором послужила Коллонтай (её роль сыграла актриса Юлия Борисова).
• Образ революционерки также использовался в советских фильмах «Первый посетитель», 1965 (в роли Руфина Нифонтова), «Штрихи к портрету В. И. Ленина», 1969 (Маргарита Юрьева), «Доверие», 1975 (Маргарита Терехова), «Красные колокола», 1983 (Елена Финогеева), «Девять жизней Нестора Махно», 2006 (Людмила Смородина), «Тухачевский. Заговор маршала» (Алиса Богарт), финском фильме «Sodan ja rauhan miehet», 1978 (Рауни Икахеймо), немецком (ФРГ) «Rote Liebe», 1981-1982 (Ольга Димитриеску), английском «Волна страсти. Жизнь Александры Коллонтай», 1994 (Гленда Джексон), франко-грузинском «Тысяча и один рецепт влюблённого кулинара», 1996 (Хатуна Иоселиани), югославском «Госпожа Коллонтай», 1996 (Рада Джуричин).
• В конце 1960-х вышла детская повесть З. Воскресенской «Девочка в бурном море» (текст), в которой одним из главных действующих лиц является А. М. Коллонтай.
• В 1972 г. к 100- летию Коллонтай почта СССР выпустила почтовую марку.
• В 2012 г. Григорий Ряжский издал роман "Натурщица Коллонтай". Роман написан в форме писем Александре Михайловне Коллонтай от её внучки - тоже Александры Михайловны Коллонтай.

Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве. Сын, Михаил Владимирович Коллонтай (1894-1958), работник МИД СССР, похоронен там же, на Новодевичьем кладбище.

Труды

• Коллонтай А. М . Положение женщины в эволюции хозяйства. М., Гиз, 1923. - 208 с.
• Отрывки из дневника. 1914 г., Ленинград, 1924.
• Коллонтай А. М. Дорогу крылатому Эросу! (Письмо к трудящейся молодежи) // Молодая гвардия. - 1923. - № 3 - C.111-124
• Коллонтай А. М. Воспоминания об Ильиче. - М.: Госполитиздат, 1959. - 8 с.
• Коллонтай А. М. Воспоминания об Ильиче. - М.: Политиздат, 1969. - 15 с. То же. М., 1971.
• Коллонтай А. М. Избранные статьи и речи. - М.: Политиздат, 1972. - 430 с.: портр.
• Коллонтай А. М. Из моей жизни и работы: Воспоминания и дневники. - М.: Сов. Россия, 1974. - 416 с.: ил.
• Коллонтай А. М. Любовь и новая мораль
• Встречи с прошлым: Сб. неопубликованных материалов ЦГАЛИ СССР / Редкол.: И. Л. Андроников и др. - 2-е изд., испр. - М.: Сов. Россия, 1972. - 382 с.
• Коллонтай А. М. Новая мораль и рабочий класс.
• Коллонтай А. М. Кто такие социал-демократы и чего они хотят? (1906)
• Коллонтай А. М. К вопросу о классовой борьбе (1904)
• Коллонтай А. М. И в России будет женский день!
• Коллонтай А. М. Великий борец за права и свободу женщины
• Коллонтай А. М. Женщина-работница в современном обществе

Документальные фильмы

• «Победительницы» - Александра Коллонтай
• «Александра Коллонтай. Между долгом и чувством»

Под знаменем женской эмансипации

Александра Коллонтай была не только первой в мировой истории женщиной-министром и первой женщиной-послом, но и предвестницей пресловутой «сексуальной революции», произошедшей во второй половине ХХ века. На протяжении всей своей жизни она неоднократно бросала вызовы обществу. Некоторые знаменитые ее романы протекали на фоне крымских декораций.

Александра Коллонтай, урожденная Домонтович, была генеральской дочкой, получившей домашнее образование. К 16 годам благодаря своей красоте и живости темперамента она уже сводила с ума не только сверстников-подростков, но и зрелых мужчин.

Летом 1889 г. во время пребывания в Ялте прекрасная Шурочка Домонтович отвергла ухаживания 40-летнего генерала Тутомлина, личного адъютанта императора Александра III. Родители, мечтавшие о такой блестящей партии для своей дочери, были в шоке. Однако та упорно не хотела «жить как все» и напрочь отвергала ту модель социального успеха, о которой мечтали все молодые барышни ее круга. Разбив несколько сердец, генеральская дочь вопреки воле родителей вышла замуж за своего троюродного брата, выпускника Военно-инженерной академии Владимира Коллонтая, которому еще предстояло сделать военную карьеру.

Первые вызовы общественной морали

Вскоре оказалось, что роль хозяйки домашнего очага и заботливой супруги очень раздражала Александру, а свои интимные отношения с мужем она называла «воинской повинностью». Чтобы как-то разнообразить свою жизнь, она закрутила бурный роман с другом семьи Александром Саткевичем, который в то время жил у них на квартире. Однако в 1898 г. она уходит от мужа и разрывает отношения со своим любовником, после чего уезжает за границу. Фамилию первого супруга Александра Коллонтай будет носить всю оставшуюся жизнь, хотя на его похороны, совпавшие по времени с революционными событиями 1917 г., она так и не придет.

Пребывая за рубежом, Коллонтай знакомится с такими знаковыми фигурами международного революционного движения, как Поль Лафарг, Карл Каутский, Роза Люксембург, Георгий Плеханов, Владимир Ульянов (Ленин) . С 1908 г., после серии публикаций Коллонтай в радикальной европейской прессе, она лишается возможности легально посещать Россию. Некоторые известные революционеры, например Петр Маслов и Александр Шляпников, становятся не только ее политическими единомышленниками, но и любовниками. Однако юридического оформления отношений с ними она старательно избегает.

Военно-полевой роман

Получив известие о Февральской революции 1917 г., Александра Коллонтай сразу направляется в Петроград. Общее воодушевление революционной феерии подействовало на нее опьяняюще. Ее выступления на многотысячных митингах вызывали у слушателей массовую эйфорию, и одержимая революционным экстазом толпа устраивала ей овации. Именно в этот период «валькирия революции», как называли ее корреспонденты западных изданий, познакомилась с вожаком революционно настроенных матросов Балтийского флота Павлом Дыбенко.

Начавшаяся между ними любовная связь тут же стала достоянием общественности. На постоянные напоминания «доброжелателей» о том, что она старше Дыбенко на 17 лет (в 1917 г. ей было 45, ему - 28), Коллонтай неизменно отвечала: «Мы молоды, пока нас любят!»

Александра Михайловна стала единственной женщиной, вошедшей в состав революционного правительства. Ее назначили наркомом государственного призрения (министром социального обеспечения). На этом посту она подготовила несколько важнейших декретов, касавшихся сферы семейных отношений: «О расторжении брака», «О гражданском браке» и «Об уравнении в правах внебрачных детей с законнорожденными».

В феврале 1918 г., после сокрушительного разгрома немцами под Нарвой частей Красной Армии, командир Дыбенко должен был предстать перед революционным трибуналом. Коллонтай использует всю свою бешеную энергию для того, чтобы спасти Павла от расстрела. Она регистрирует брак с ним. Принято считать, что это был первый в Советской России гражданский, то есть зарегистрированный органами государственной власти, а не скрепленный церковью, брачный союз.

В воспоминаниях поэтессы Зинаиды Гиппиус Дыбенко предстает эдаким «новым русским» революционной эпохи: «Рослый, с цепью (золотой?) на груди, похожий на содержателя бань жгучий брюнет». Сама Коллонтай отмечала: «Люблю в нем сочетание крепкой воли и беспощадности, заставляющее видеть в нем жестокого, страшного Дыбенко. Это человек, у которого преобладает не интеллект, а душа, сердце, воля, энергия. Я верю в Павлушу и его Звезду. Он - Орел».

Дыбенко чрезвычайно любил роскошь. Так, в мае 1921 г., став начальником Черноморского сектора обороны Украины, он в качестве своей личной резиденции избирает один из лучших в Одессе особняков, расположенный на Французском бульваре, недалеко от знаменитого винного завода, откуда ему ежедневно доставляли ведрами изысканные коллекционные вина. Бывшая дворянка и успешная революционерка Александра Коллонтай тоже была для него атрибутом социального успеха, а их брак - свидетельством его принадлежности к когорте «вождей революции».

Именно Коллонтай после ареста Дыбенко в Севастополе немецкими оккупантами и приговора к смертной казни добивается того, чтобы ее «орла» советское правительство обменяло на 12 (!) пленных немецких генералов и полковников.

С весны 1919 г. Александра Коллонтай сопровождает своего супруга, занимая пост начальника политотдела в его штабе. Политическая работа в воинском формировании, которым командовал Дыбенко, была очень важна. Ведь значительная часть его бойцов ранее входила в повстанческие отряды батьки Махно и других атаманов, из-за чего имела склонность к анархии и партизанщине. Однако Коллонтай пользовалась в их кругу большим авторитетом. По воспоминаниям современников, она была единственным человеком, в присутствии которого они прекращали материться.

В мае 1919 г. провозглашается создание на территории полуострова Крымской Советской Социалистической Республики (КССР), правительство которой возглавил младший брат Ленина - Дмитрий Ульянов. Коллонтай становится главным комиссаром пропаганды Крыма и редактором газеты «Борец за коммунизм». За краткий период пребывания в Крыму она успела сделать немало, уделяя первостепенное внимание «женскому вопросу».

В одной из своих статей того времени Коллонтай писала: «Лучший залог безопасности тыла - привлечение работниц в наши ряды. Просветить отсталые массы пролетарок… сплотить их под коммунистическим знаменем - вот наша очередная задача».

Александра Михайловна добилась регулярного выделения продовольственных пайков для жен, детей и матерей красноармейцев. Однако в конце июня 1919 г. деникинские войска занимают весь полуостров, и правительство КССР в спешном порядке эвакуируется.

Вскоре произошла катастрофа и на личном фронте. Павел Дыбенко, который в условиях Гражданской войны мог месяцами находиться вдали от законной жены, отличался горячим темпераментом. Помимо массы кратковременных интрижек, он завел серьезный роман с одесской красавицей Валентиной Стефеловской. Видимо, именно эта связь стала основной причиной болезненного разрыва с Коллонтай, из-за которого герой Гражданской войны даже пытался покончить жизнь самоубийством. По легенде, от верной смерти Дыбенко спасло только то, что направленная им в сердце пуля попала в орден Красного Знамени. Однако этот поступок не растрогал Александру Михайловну, которая обратилась к руководству страны с двумя просьбами: как можно быстрее отправить ее на любую работу за границу и «больше не смешивать имен Коллонтай и Дыбенко».

Дорогу крылатому Эросу!

В первое послереволюционное десятилетие Советская Россия переживала пик политического и духовного раскрепощения. Превратившемуся в гегемона пролетариату захотелось открыто говорить не только о справедливом распределении средств производства, но и об отношении полов. Правда, до «Декрета о сексе» дело не дошло, но вопрос о пролетарской половой морали широко обсуждался даже на страницах партийной прессы. Общественное сознание готово было восторженно принять яркий и раскрепощенный женский образ, подобный тому, который изображен на знаменитой картине французского художника Делакруа «Свобода на баррикадах».

Однако «первая леди» Советской России - Надежда Константиновна Крупская - мало подходила на роль секс-символа новой эпохи. А вот яркая фигура Александры Коллонтай, попытавшейся в те годы теоретизировать свои взгляды на проблемы семьи, морали и нравственности, оказалась в этом отношении весьма кстати.

Эффект разорвавшейся бомбы имела фраза Коллонтай о том, что «для классовых задач пролетариата совершенно безразлично, принимает ли любовь форму длительного и оформленного союза или выражается в виде проходящей связи», которая была опубликована на страницах сверхпопулярного тогда журнала «Молодая гвардия».

Позже семейно-половая доктрина Александры Коллонтай была вульгаризирована и сведена к пресловутой теории «стакана воды». Мол, комсомольцу и комсомолке вступить в интимную связь должно быть так же просто, как утолить жажду. Хотя для тех, кто действительно читал такие произведения Коллонтай, как «Новая мораль и рабочий класс», «Дорогу крылатому Эросу!», «Любовь пчел трудовых», очевидно, что она лишь призывала к равноправию в отношениях между мужчиной и женщиной, а также отказу от показной ханжеской морали буржуазного общества, не имеющей глубокого духовного содержания.

Однако консервативная часть большевистской верхушки не поняла и не приняла эти по-настоящему революционные идеи. Взгляды Коллонтай были названы вульгарно-анархистскими. Они, как считало большинство партийных вождей, лишь отвлекали комсомольскую молодежь от борьбы за социалистическое переустройство общества. Строители нового общества не должны были растрачивать свою энергию на сексуальные забавы. Именно поэтому на рубеже 1920 - 1930 гг. в СССР утвердилась ханжеская идеология, выразившаяся в знаменитой фразе «У нас в стране секса нет!»

Блестящий полпред страны Советов

В 1922 г. партия направила Коллонтай на дипломатический фронт. На протяжении 23 лет она была полномочным представителем (а затем послом) СССР в Норвегии и Швеции.

Александра Коллонтай (в центре) и Павел Дыбенко (второй справа) с первой делегацией в Швеции

Лишь в 1926 г. воля советского руководства на несколько месяцев забросила ее в далекую Мексику. Александра Михайловна успешно выполняла ответственные внешнеполитические поручения.

При этом первая в мире женщина-посол, обожавшая меха, жемчуг и бриллианты, блистала на дипломатических приемах и была популярной героиней светской хроники в западной прессе.

Не утратила она и способности к эпатажным выходкам. Так, разменяв шестой десяток лет, могла ночью, тайком от всех, выскочить из поезда на маленькой станции и в течение нескольких дней, скрываясь в горах, купаться нагишом в ледяных горных озерах. Но в конце концов возраст берет свое - в 1942 г. Александра Михайловна переживает инсульт, после которого может передвигаться только в инвалидной коляске.

В марте 1945 г. в связи с тяжелым состоянием здоровья она возвращается в Москву. В горниле сталинских репрессий уже погибли ее бывшие возлюбленные: в 1937 г. был расстрелян Шляпников, в 1938 г. - Дыбенко. Формально она до конца своих дней оставалась советником Министерства иностранных дел СССР, но фактически отошла от общественной деятельности и до минимума сократила личные контакты.

Известно, что в последние годы жизни Коллонтай утратила былой революционный запал, хотя и не афишировала этого. В интимном письме, адресованном последнему возлюбленному, французскому коммунисту Марселю Боди, она писала: «Мы проиграли, идеи рухнули, друзья превратились во врагов, жизнь стала не лучше, а хуже. Мировой революции нет и не будет. А если бы и была, то принесла бы неисчислимые беды всему человечеству».

Александра Михайловна Коллонтай умерла от сердечного приступа в марте 1952 г., не дожив нескольких дней до 80-летия.

Как только не называли ее при жизни и после смерти. «Демон 8 Марта», «валькирия революции», «сексуальная революционерка», «Эрос в мундире дипломата»…

Вот лишь ничтожная часть тех эпитетов, которыми наградила ее пресса. Статьи о ней можно найти как в книге «100 великих дипломатов», так и в издании «100 великих любовниц». Но если отбросить скандальный флер и еще раз проанализировать жизненный путь Александры Коллонтай, то невольно восхищаешься этой сильной женщиной, которая была революционеркой во всем.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Первая в мире жещина-посол. С 1923 года полномочный и торговый представитель в Норвегии, с 1926 - в Мексике, с 1927 - полномочный представитель в Норвегии, в 1930-1945 - посланник, а затем посол СССР в Швеции. Ее имя овеяно легендами. Одна из самых загадочных женщин советской России. До глубокой старости сводила с ума мужчин.

Есть такие женщины, которым Бог не дал таланта быть хранительницей семейного очага. Хотя, казалось бы, всем остальным природа их наградила: и красотой, и грацией, и обаянием, и умением любить, и умом... Но желанием создать семейный уют Шурочка Коллонтай была обделена так же, как бывает иногда человек начисто лишен слуха или голоса.

Александра Михайловна Домонтович (Коллонтай) родилась 1 апреля 1872 года в богатом трехэтажном особняке в семье полковника генерального штаба. Женился он лишь в сорок лет, на женщине с тремя детьми, которая ушла от мужа. Так что Шура была ее четвертым ребенком, но для отца - первым и любимым. В девочке перемешалась русская, украинская, финская, немецкая и французская кровь.

Воспитание она получила домашнее, но экзамены на аттестат зрелости в петербуржской мужской гимназии сдала лучше многих гимназистов.

Ей было шестнадцать, она обожала танцевать, и ее любимым партнерам по танцам был Ванечка Драгомиров. Они были признаны на балах самой блистательной парой. Ей казалось, что она влюблена, но когда Ваня попытался ее убедить, что они должны быть вместе навеки, Шурочка подняла его на смех. Ваня пустил себе пулю в сердце.

Некоторое время спустя блистательный адъютант императора Александра III сорокалетний генерал Тутолмин просил руки Шуры Домонтович, но получил решительный отказ. Отправляясь по делам в Тифлис, отец взял Шуру с собой. Здесь она проводила время с троюродным братом - черноволосым красавчиком и весельчаком, молодым офицером Владимиром Коллонтаем. Говорили они о политике и о социальной несправедливости, читали Герцена. Владимир покорил сердце и ум юной красавицы. Шура вернулась в столицу, но Коллонтай приехал следом и поступил в Военно-инженерную академию. Родители мечтали о другой партии для дочери и не разрешили видеться влюбленным, что, естественно, только разогрело страсть. Чтобы охладить дочь, отец отправил ее развеяться в Париж и Берлин под присмотром ее сводной сестры. Но переписка между влюбленными не прекращалась, а в Европе Шура узнала про профсоюзы, Клару Цеткин, "Коммунистический манифест", - про все то, что в России было запретным. И именно сладость запретного плода заставила ее заявить: выхожу замуж за Коллонтая!

Они были счастливой и красивой парой. Муж был мягок и добр, старался во всем ей угождать, он был горазд на выдумки и забавы. Упрекнуть его было не в чем, но она хотела чего-то другого. Чего? Она сама не знала. Шура начала работать в публичной библиотеке, где собирались столичные вольнодумцы. Ее сыну, Мише, не исполнилось еще и полугода, а его мать, нахватавшись первых сведений о том, что не все в этом мире гармонично и справедливо, уже была одержима жаждой участвовать в избавлении человечества от вселенского зла. Но пока она ставила перед собой цели попроще. Например, выдать замуж ближайшую подругу Зою Шадурскую за друга мужа офицера Александра Саткевича. Ради этого она даже придумала жить "коммуной", пригласив и Зою, и Саткевича в свой дом. Надо сказать, что в средствах молодая семья не была стеснена - отец выделил замужней дочери значительное содержание. Вечерами собирались вчетвером, читали вслух социальную публицистику, отобранную Шурой. Зоя слушала страстно, Саткевич внимательно, муж, зевая. Заходили новые друзья хозяйки дома - учителя, журналисты, артисты - и до хрипоты спорили о политике.

Саткевич не пленился Зоей, но зато хозяйка дома полностью и безраздельно завладела его чувствами. Образовался мучительный любовный треугольник. С этого времени Шуру Коллонтай начали безраздельно волновать проблемы свободы любви, семейного счастья, долга, возможности любви к двоим мужчинам. Она теоретизировала, но ни на что не могла решиться. Ей нравились оба. Зоя ушла из "коммуны" и снимала квартиру, где Шура тайно встречалась с Саткевичем. Наконец, она покинула супружескую квартиру, сняла комнаты для себя, сына и няни, но вовсе не для того, чтобы расторгнуть брак с Коллонтаем и вступить в новый. Она не хотела семейного уюта, дом ей нужен был, чтобы делать дело - читать и писать. Саткевич был в ее квартире желанным, но редким гостем.

13 августа 1898 года Шура Коллонтай отправилась за границу, оставив сына на попечение родителей. Ей было двадцать шесть.

Коллонтай выбрала Швейцарию, чтобы получить образование. Но она заболела нервным расстройством, уехала в Италию,"где писала статьи для газет и журналов, которые никто не печатал. Нервное расстройство усилилось, врачи посоветовали вернуться домой. Тогда она в последний раз попыталась жить нормальной женской жизнью в семье. Муж заболел, она ухаживала за больным. Но роль заботливой жены ей наскучила, а возобновившиеся свидания с Саткевичем ставили перед ней неразрешимые проблемы. Коллонтай уехала в Швейцарию.

Она записалась в семинар профессора Геркнера, много читала, ее статьи появились в солидных журналах. Она писала о Финляндии - о проектируемых реформах, об экономике, о рабочем движении, и стала авторитетным экспертом по этой стране. Шура быстро приобретала новые связи: подружилась с Розой Люксембург, с Плехановым и его женой. Изредка она приезжала в Петербург, встречалась с другом, но не с мужем. Мать умерла, сын жил с дедом. Саткевич мечтал жениться на Шурочке, потому что гражданский брак для полковника был неприемлем. Но она была категорически против. Она уже приспособилась к другой жизни. Она познакомилась с Каутским и Лафаргами, стала знатоком русского рабочего движения и специалистом по Финляндии.

Когда умер отец, возникло множество бытовых проблем. Ей в наследство перешло имение, которое приносило большие доходы, позволявшие безбедно жить в Европе. Ей нужны были деньги, но заниматься их добыванием, обременять себя финансовыми отчетами не хотелось. Она поручила все дела по имению Саткевичу. К тому времени к их отношениям привыкло даже строгое начальство полковника, и Шура и Александр уже ни от кого не таились. Дом отца продали, Коллонтай сняла хорошую квартиру, верная подруга Зоя жила с ней в качестве домработницы. Она готовила, стирала, гладила и шила, а кроме того, писала для газет очерки, фельетоны, рецензии. Шура Коллонтай предпочитала только творчество: она была уже автором трех книг по социальным проблемам, много писала о женском движении, о пролетарской нравственности, которая придет на смену буржуазной.

В 1905 году А. Коллонтай обнаружила в себе еще один талант - талант оратора. Включившись в агитационную работу нелегалов, она с пафосом выступала на рабочих собраниях. На одном из них она познакомилась с соредактором первой легальной газеты социал-демократов в России Петром Масловым, которого отчаянно критиковал Ленин. Пухленький, рано начавший лысеть русский экономист произвел на Шуру неизгладимое впечатление. Она говорила только о нем, и Петр Маслов - степенный, расчетливый - бросился в омут любви, хотя и состоял в законном браке.

Маслов получил возможность прочитать цикл лекций в Германии. Коллонтай приехала на учредительный съезд социал-демократов в Мангейм, где круг ее знакомых в высшей элите европейской социал-демократии значительно расширился. Но, главное, в Берлине, где она остановилась на несколько дней, ее ждал Маслов. А в Петербурге Петр смертельно боялся огласки, тайные свидания радости не приносили. Но популярного экономиста снова пригласили в Германию, а Коллонтай - на конгресс Интернационала. Личное сочеталось с общественным.

Тем временем бурная революционная деятельность Коллонтай не осталась без внимания властей. Ее арестовали, но выпустили под залог. Пока она укрывалась у писательницы Щепкиной-Куперник, друзья приготовили ей заграничный паспорт, и она сбежала. Ее разлука с Петербургом на этот раз растянулась на восемь лет. Вскоре за ней последовал Петр Маслов, правда, ему пришлось взять с собой семью. Тайная любовь продолжилась в Берлине. Но Шура, как и большинство русских эмигрантов, не могла усидеть на одном месте. Для Коллонтай домом была она сама, крыша над головой и стол для работы. Но, главное, она великолепно знала несколько европейских языков и легко адаптировалась в любой стране.

Роман с Петром Масловым начал тяготить Шуру Коллонтай, поскольку превратился в тривиальный адюльтер, а о браке с ним она и слышать не хотела. Она уехала в Париж, сняла комнату в скромном семейном пансионе. Но Петр бросился за Шурой, прихватив, как всегда, свое семейство. Он приходил к ней каждый день, но ровно в половине десятого торопился домой. Ее это угнетало.

На траурном митинге у могилы Лафаргов Коллонтай заметила на себе пристальный взгляд молодого мужчины - прямой, открытый, властный взгляд. После похорон он подошел, похвалил ее речь, поцеловал ручку. "Он мне мил, этот веселый, открытый, прямой и волевой парень", - писала она немного позже. Тогда они долго бродили по городу, зашли в бистро. Она спросила, как его зовут. Александр Шляпников , революционер-пролетарий. Ночью он привез ее в пригород, в скромный дом для малоимущих, где снимал убогую комнату. Ему было двадцать шесть, ей - тридцать девять. Утром последовали объяснение и разрыв с Петром Масловым. Решили с Санькой уехать в Берлин, но она еще задержалась в Париже: прибыл муж, Владимир Коллонтай. Не читая, Шура подписала заготовленные его адвокатом документы о разводе, где всю вину брала на себя. Теперь ее бывший муж мог спокойно жениться на любимой женщине, с которой давно жил и которая любила их с Шурой сына Мишу.

Коллонтай писала Зое, что безмерно счастлива с новым другом. Только с ним она по-настоящему почувствовала себя женщиной. Теперь, живя с пролетарием, она считала, что стала лучше понимать жизнь и проблемы рабочих. Шляпников выполнял ответственные поручения Ленина, поэтому не часто бывал дома. Когда же им удавалось подольше жить вместе, Шура замечала, что друг начинает ее раздражать. Мужчина, который при всей непритязательности все-таки требовал минимального ухода и внимания, был обузой. Он мешал ей работать, писать статьи и тезисы лекций. Имение давало все меньше денег.

Мировая война застала Коллонтай с ее сыном, Мишей, в Германии. Они вместе отдыхали в это лето в курортном городке Коль-груб. Их арестовали, но через два дня ее выпустили, так как она была врагом того режима, с которым Германия вступила в войну. С трудом удалось вызволить Мишу, и они выехали из страны. Шура отправила сына в Россию, а сама уехала в Швецию, где был в то время Шляпников. Но из Швеции ее выслали за революционную агитацию без права возвращения когда-либо. Выгнали навсегда. Она остановилась в Норвегии. Наезжавший иногда Шляпников тяготил ее, кроме того, Саткевич сообщил о своей женитьбе. Ее это расстроило. Сказывались и долгая разлука с Россией, и бездеятельность. У нее началась депрессия, она писала о своем одиночестве и ненужности. И в этот момент ее пригласили с лекциями в США, к тому же сам Ленин поручил ей перевести его книгу и попытаться издать в Штатах. Коллонтай выполнила его задание, да и лекции имели бешеный успех. Она объехала 123 города, и в каждом прочитала по лекции, а то и по две. "Коллонтай покорила Америку!" - писала газета.

Она устроила Мишу, через своих знакомых, на военные заводы США, что освободило его от призыва в действующую армию. Мать решила поехать вместе с сыном. Шляпников хотел присоединиться - она не позволила ему. Это был разрыв.

Коллонтай находилась в Норвегии, когда в России царь отрекся от престола. Ленин сам написал Шуре, чтобы она спешно возвращалась на Родину, а потом дал ей через своих людей деликатное поручение. На вокзале в Петербурге ее встретил Шляпников, сразу взял один из чемоданов. Предполагалось, что в нем были деньги, которые Ленину выделило Германское правительство на революцию в РОССИИ. Вскоре приехал и сам Ленин в пресловутом запломбированном вагоне в окружении ближайших соратников. Коллонтай уже была избрана в исполком Петроградского Совета, поэтому, узнав о болезни бывшего мужа, она едва нашла время его навестить, но прийти на его похороны она не смогла: была целиком поглощена революционной работой. Газеты следили за каждым ее шагом, называя ее Валькирией Революции. Про ее вдохновенные речи на митингах складывались легенды. Толпа всюду встречала ее восторженными криками. Ее ошеломительный ораторский успех побудил Ленина доверить ей самое трудное: воздействовать на матросов, которые совершенно не поддавались большевистской агитации. Коллонтай отправилась на военные корабли. Ее встретил председатель Центробалта матрос Павел Дыбенко , богатырь и бородач с ясными молодыми глазами. Он на руках перенес Шуру с трапа на катер. С этого дня он сопровождал ее во всех поездках, но роман развивался довольно медленно. Вряд ли ее смущала разница в возрасте - он был на семнадцать лет моложе. Все говорили, что в двадцать пять она выглядела на десять лет старше, а когда ей стало за сорок, она казалась двадцатипятилетней. Дыбенко был выходцем из неграмотной крестьянской семьи, он отличался лихостью, буйным темпераментом и импульсивностью. Она решила, что встретила человека, предназначенного ей судьбой.

Молва о пылкой любви Валькирии Революции со знаменитым вождем балтийских матросов дошла едва ли не до каждого российского гражданина. "Это человек, в котором преобладает не интеллект, а душа, сердце, воля, энергия, - писала Коллонтай про Дыбенко. - В нем, в его страстно нежной ласке нет ни одного ранящего, оскорбляющего женщину штриха". Однако она писала о нем и другое: "Дыбенко несомненный самородок, но нельзя этих буйных людей сразу делать наркомами, давать им такую власть... У них кружится голова". Она поехала к нему на фронт. Дыбенко переводили из одной части в другую - Шура следовала за ним. Но быть "при ком-то" она не хотела, это ранило ее самолюбие. Дыбенко получил приказ разгромить Колчака, Коллонтай вернулась к своей работе в женотделе ЦК и женской секции Коминтерна заместителем Арманд.

В то время Коллонтай уже очень многое поняла в революции. В дневнике она писала, что рабочие жестоко разочарованы, но в статьях призывала работниц к новым усилиям на пути строительства новой жизни. И несмотря на все намерения порвать с Павлом, она продолжала с ним встречаться. Но ее мучила ревность. Ей скоро пятьдесят, и она чувствовала молодую соперницу рядом с ним. Однажды она ждала его до поздней ночи, а когда он пришел, упрекнула его. Павел пытался застрелиться, ранил себя. Оказывается, та девушка поставила ультиматум: "Или я, или она". Коллонтай выходила друга и простилась с ним навсегда.

Коллонтай давно не нравилось то, что творилось в большевистской партии. Она чувствовала, что внутрипартийная борьба добром не кончится, и решила спрятаться. Ее люто ненавидел Зиновьев. По его просьбе Сталин отправил Шуру в Норвегию, по сути, в почетную ссылку.

В Норвегии ее другом, помощником и советником стал Марсель Боди, французский коммунист, секретарь советской миссии. Очевидно, он и был последней любовью Александры Коллонтай. В нем был европейский лоск и почтительность, и он был на двадцать один год младше Шуры.

Через некоторое время она стала главой советской дипломатической миссии в Норвегии, а потом первой в мире женщиной-послом в Швеции. В Швецию ей писали и Дыбенко, и Шляпников. Иногда она ездила на тайные, тщательно законспирированные встречи с Боди. В России свирепствовал террор. Письма друзей были полны уныния.

В один из приездов в Москву ее вызвал Ежов - спрашивал о Боди. Она оборвала с французом всякую связь. Потом Коллонтай узнала об аресте Шляпникова и даже не пыталась помочь, понимала - бесполезно. Его расстреляли в 1937 году. Потом арестовали Саткевича. Семидесятилетнего профессора казнили по постановлению, подписанному Ежовым. Дыбенко арестовали как "участника военно-фашистского заговора" и расстреляли в июле 1938 года. "Жить - жутко", - писала Коллонтай. Готовилось дело об "изменниках-дипломатах", в списке была и ее фамилия. Но громкого процесса не последовало, дипломатов "убирали" тихо. Коллонтай почему-то уцелела.

В марте 1945 года Молотов сообщил телеграммой в Швецию, что за послом прилетит специальный самолет. Во Внуково Шуру встретил внук Владимир. Петр Маслов умер своей смертью в 1946 году. Коллонтай умерла, не дожив пяти дней до восьмидесятилетия. Ее похоронили рядом с Чичериным и Литвиновым.

Александра Михайловна родилась 1 апреля 1872 года в семье полковника генерального штаба Михаила Домонтовича. Женился он лишь в сорок лет на дочери финского лесопромышленника Александре Мравинской, у которой от первого брака было трое детей. Шура стала ее четвертым ребенком. Детство и юность Александра провела в Финляндии у своего деда. Воспитание она получила домашнее, но экзамен на аттестат зрелости блестяще сдала в петербургской мужской гимназии.

Александре Домонтович доводилось бывать при дворе и даже общаться с царским наследником, будущим Николаем II. За нее сватался адъютант самого императора. Но она вышла замуж по любви за своего кузена - молодого офицера Владимира Коллонтай. В семье родился сын Миша. Александра не прожила с мужем и трех лет, ушла.

Коллонтай училась в Цюрихе, потом начала помогать революционерам. В кровавое воскресенье 9 января 1905 года шла к Зимнему. До революци Коллонтай приобрела широкую известность как лидер международного женского движения.

В ее жизни было подполье, годы эмиграции. В Берлине Коллонтай вступила в германскую социал-демократическую партию и в качестве ее представителя поехала на Восьмой Конгресс Второго Интернационала. Коллонтай ездила десять лет из страны в страну, агитировала за социализм. Она установила контакты с социалистами Германии, Англии, Франциим, Скандинавских стран, Бельгии, Голландии, а в годы Первой мировой войны, отправившись по поручению Ленина за океан, вела полемику со многими политическими лидерами США. Она объехала 123 города, ее лекции имели бешеный успех. «Коллонтай покорила Америку», - писали газеты.

Потом была революция, работа в правительстве Ленина, фронт Гражданской войны. Коллонтай была первой в мире женщиной-министром. В первом советском правительстве она занимала пост народного комиссара государственного призрения.

Причиной, побудившей Александру Михайловну просить Политбюро ЦК о новой работе, послужил ее разрыв с любимым человеком П.Е. Дыбенко. К переживаниям душевным добавилась политическая неудача. Летом 1921 года Коллонтай на X съезде партии выступила с платформой «рабочей оппозиции», которая была осуждена съездом и всей партией. Она написала письмо И.В. Сталину с просьбой послать на любую работу вне Москвы. ЦК планировал направить Александру Михайловну полпредом в Канаду, но там отказали в агремане из-за ее прошлой пропагандистской деятельности в США, и она сама предложила послать ее в Норвегию, где были старые друзья.

В ноябре 1922 года Коллонтай в качестве советника полпредства прибыла в Христианию (ныне Осло). Еще в годы эмиграции она установила дружеские связи со многими политическими деятелями Норвегии, в частности с лидерами социал-демократической партии, которые занимали теперь важные государственные посты. Впервые Александра Михайловна оказалась в Норвегии в 1914 году после высылки по этапу из Швеции, где была арестована за свою антивоенную деятельность. Три года провела она в Норвегии.

Коллонтай писала и о своем стиле работы: «Как я работаю… Как полпред. Порядок вокруг. Добросовестность в исполнении дел. Сбывать мелкие дела ежедневно, не откладывая. Не залеживать, не откладывать, отвечать, встречаться… Всегда помнить… Более стратегии (в дипломатии), чем тактики… Задачи любила большие, трудные, иначе завядала и скучала. Но никогда не пренебрегала мелочами. Слово „разносить“, слово „напыщенность“ - не мои. Разносторонность интересов мешала иногда, отвлекала от текущих дел, но и служила отдыхом».

В конце 1922 года Советская Россия еще не имела с Норвегией полноценных дипломатических отношений. Задачей Коллонтай было исправить это положение. Когда полномочного представителя Советской страны в Норвегии Я.З. Сурица назначили полпредом в Турции и он сразу же выехал из Христиании, Коллонтай осталась поверенным в делах.

Для начала она принялась приглашать на приемы в полпредство государственных деятелей, ученых, писателей, артистов, коммерсантов. К середине 1923 года она завязала тесные связи с торговыми фирмами Норвегии, промышленными кругами, в частности с рыбопромышленниками.

Александру Михайловну отличали умение быстро создать атмосферу взаимного доверия, поразительная контактность, свободная, совершенно раскованная манера поведения, завоевывавшая симпатии и уважение. Она бывала и весьма решительной, если в этом возникала необходимость. «Может быть, Коллонтай, - пишет финский дипломат Гриппенберг, - иногда видела действительность в несколько более благоприятном свете, чем она была. Но ведь дипломатия это искусство делать и говорить самые неприятные вещи самым приятным образом».

В 1924 году между Норвегией и Советским Союзом установились полноценные дипломатические отношения, а Коллонтай была назначена полпредом. Государственные деятели этой страны и ведущие органы печати отметили роль Александры Михайловны в столь важном дипломатическом акте.

В 1926 году Коллонтай провела несколько месяцев в Мексике на посту полпреда Советского Союза. Лекции для интеллигенции, интервью для газет, приемы для деятелей мексиканской культуры помогали ослаблению антисоветизма и антикоммунизма в Мексике. Как и всюду, она и здесь изучала историю страны. Однако высокогорный климат оказался неблагоприятным для ее здоровья.

В течение трех лет (1927–1930) Коллонтай вновь находилась на посту советского полпреда в Норвегии. За это время отношения Советского Союза с Норвегией стали стабильными, расширилась торговля, развились культурные связи. Получив назначение в Швецию, Александра Михаиловна писала другу юности Николаю Якимову: «Стокгольм считается более ответственной работой. Но в глубине души лично мне очень грустно отрываться от страны, где проделана большая работа и где я уже освоилась с обстановкой».

Швеция стала кульминацией политической и дипломатической деятельности Коллонтай. 15 лет провела она в этой стране. Именно там в трудное предвоенное время и напряженные годы Второй мировой и Великой отечественной войны во всем блеске раскрылся ее талант дипломата.

Поскольку 16 лет назад Александру Михайловну выслали из Швеции по указу короля «навсегда», уже одно только появление ее в Стокгольме на высоком дипломатическом посту явилось неожиданностью. После ее приезда в правительственном вестнике мелким шрифтом была помещена заметка об отмене указа от 1914 года.

Стокгольмское общество с нескрываемым интересом ждало выступления советского полпреда. Знаменитый шведский актер Карл Герхард писал в мемуарах: «Ее приезд в Стокгольм в качестве посланца России был большой сенсацией. Публика не сразу осознала, что одетая в меха дама, ехавшая в золотой карете, была одной из выдающихся личностей своего времени… Безусловно, это были удивительная женщина, и вокруг нее создавалась атмосфера политических салонов Парижа. Она обладала большим обаянием и тонким юмором. Она отличалась холодным умом, но умела очаровательно улыбаться. Она могла беседовать на многих языках и говорила на очаровательной смеси скандинавских языков. Ее отличали мудрость, дружелюбие и жизнеутверждающий характер».

Коллонтай приехала в Швецию в те годы, когда отношения с Советским Союзом были прохладными. Но уже 3 марта 1932 года заместитель народного комиссара иностранных дел СССР Б.Г. Стомоняков писал Коллонтай: «Со всех сторон слышу, что Вы завоевали себе в Стокгольме прекрасное положение, какого не имел ни один из наших там полпредов. Искренне радуюсь за дело и за Вас. Шлю Вам дружеский привет и пожелание плодотворной деятельности».

Коллонтай пришлось решать и финансовые вопросы. Правительство Керенского до революции поместило в шведских банках золотой запас России в 100 миллионов крон. Александре Михайловне, используя старые знакомства с ведущими политиками Швеции, удалось решить этот сложный вопрос. В июне 1933 года был подписан договор о возвращении Советскому Союзу золотого запаса. Незадолго до этого Александра Михайловна была награждена орденом Ленина.

Через два года Коллонтай добилась еще одного крупного успеха: было подготовлено, подписано и ратифицировано кредитное соглашение с Советским Союзом на миллиард крон. Но начавшаяся Вторая мировая война не позволила в полной мере освоить этот взаимовыгодный договор.

Александра Михайловна содействовала созданию в Швеции Общества дружбы с Советским Союзом. Она была избрана почетным членом Правления.

Коллонтай не раз вызывали в Москву для переговоров с иностранными политическими деятелями. В частности, она участвовала в переговорах, которые народный комиссар иностранных дел СССР Литвинов вел с министром иностранных дел Англии Антони Иденом. Советское правительство включило Александру Михайловну в состав делегации СССР на Генеральной ассамблее Лиги Наций в Женеве, куда она выезжала в 1935, 1936 и 1938 годах.

Известный английский общественный деятель Эндрю Ротштейн писал: «Когда во Дворце наций в Женеве сообщали, что будет выступать „мадам Коллонтай“, это вызывало необычное оживление среди дипломатов и журналистов. Сотрудники Лиги Наций, побросав свои офисы, устремлялись в зал заседаний Пятого или Шестого комитетов. Там не оставалось ни одного свободного места… Надо было видеть эту пожилую женщину, как всегда элегантную и вместе с тем „большевичку до кончиков ногтей“, Ясность мысли, логика, сила воли оставляли неизгладимое впечатление. А на следующий или в тот же день расхватывали газеты с выступлением Коллонтай, хотя швейцарская и другая пресса не стремилась полностью удовлетворить интерес читателей».

Зима 1939 года принесла военный конфликт СССР с Финляндией. Коллонтай сыграла важную роль в прекращении войны. Она знала, что в шведских общественных кругах росло стремление выступить посредниками в переговорах о будущем мире между Финляндией и Советским Союзом. Александра Михайловна передала шведскому правительству советские условия возобновления мирных переговоров.

В феврале 1940 года она вела переговоры с финляндским министром иностранных дел Таннером. Коллонтай встречалась с ним на Международном социалистическом конгрессе в Копенгагене в 1910 году и в Базеле, затем в Хельсинки (1917–1918). «Я напомнила ему, - рассказывала Александра Михайловна, - что в Копенгагене и Базеле мы теоретически обсудили вопросы войны и мира, а сейчас на практике должны помочь найти решения для мирного договора, протянула ему руку и призвала его действовать в память боевых дней интернациональных конгрессов. Он привстал и пожал мою руку». Вскоре мир с Финляндией был заключен.

У Коллонтай было много друзей в Швеции, ее постоянно кто-то навещал, и она очень любила быть с людьми и на людях. В Швеции проживали в эмиграции и бывали не раз у Коллонтай Вилли Брандт, Бруно Крайскки, Нильс Бор и многие другие. По свидетельству Ерофеева, «ее главный принцип состоял в том, что дипломатом может считаться лишь тот, кто способен завоевать новых друзей для СССР, не теряя при этом старых».

В марте 1942 года Коллонтай исполнилось 70 лет. К этому времени ее разбил паралич, левые рука и нога у нее не действовали. Гостей она принимала сидя в кресле-коляске. Говорила Александра Михайловна с некоторым трудом, но старалась держаться бодро, улыбалась, была достаточно оживлена, ко всему проявляла большой интерес. В том же году она стала дуеном, то есть старшиной дипломатического корпуса в Стокгольме.

Финские государственные деятели особенно отмечали роль Коллонтай во время труднейших дипломатических переговоров 1944 года, за которыми последовал выход Финляндии из войны на стороне гитлеровской Германии. Президент Финляндской Республики У.К. Кекконен писал: «Искреннее стремление мадам Коллонтай помочь Финляндии выйти войны мы вспоминаем с большой благодарностью». Министр иностранных дел Швеции Гюнтер признавал: «Счастье для Швеции, что именно мадам Коллонтай была представителем Советского Союза в Швеции в годы войны».

Переговоры о выводе Финляндии из войны начались в глубокой тайне. В первых числах февраля 1944 года Коллонтай встретилась с крупным шведским банкиром Валленбергом, лично знакомым с финляндским президентом Рюти. 7 февраля 1944 года Валленберг встретился в Хельсинки с Рюти, после чего правительство Финляндии направило в Швейцарию Ю.К. Паасикиви.

Их встреча состоялась в марте 1944 года под Стокгольмом. Коллонта передала Паасикиви условия прекращения военных действий. От Финляндии требовался немедленный разрыв отношений с гитлеровской Германией, интернирование всех немецких вооруженных сил, признание советско-финской границы, установленной после «зимней войны» 1939–1940 годов.

В Финляндии далеко не все одобряли прекращение военных действий. К давлению на Финляндию активно подключилась и Швеция, на которую в свою очередь, воздействовала Коллонтай. Последовали дальнейшие советско-финляндские переговоры в Стокгольме, а затем в Москве, 19 сентябр 1944 года соглашение о перемирии с Финляндией было подписано.

Дипломатическую службу Александра Михайловна считала неблагодарной, нудной, вроде как «плести месяцами кружева, а потом свое же правительство или правительство той страны, где работаешь, возьмет да и дернет за ниточку из-за более важных целей, и весь узор идет прахом. Начинай сначала».

В марте 1945 года министр иностранных дел Молотов сообщил телеграммой в Швецию, что за послом прилетит специальный самолет. В аэропорту «Внуково» ее встречал внук Владимир.

Александра Михайловна Коллонтай не дожила трех недель до восьмидесятилетия. Ее похоронили на «аллее дипломатов» рядом с Чичериным и Литвиновым.