Катюша во время войны. Надежный и мощный «Тополь»

История катюши

История создания катюши берёт своё начало ещё в допетровские времена. На Руси первые ракеты появились в XV веке. К концу XVI века в России хорошо знали устройство, способы изготовления и боевого применения ракет. Об этом убедительно свидетельствует «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до военной науки», написанный в 1607-1621 годах Онисимом Михайловым. С 1680 года в России существовало уже специальное Ракетное заведение. В XIX веке ракеты, предназначенные для поражения живой силы и материальной части противника, были созданы генерал-майором Александром Дмитриевичем Засядко . Работы по созданию ракет Засядко начал в 1815 году в инициативном порядке на собственные средства. К 1817 году ему удалось на базе осветительной ракеты создать боевую ракету фугасного и зажигательного действия.
В конце августа 1828 года из Петербурга под осажденную турецкую крепость Варну прибыл гвардейский корпус. Вместе с корпусом прибыла и первая русская ракетная рота под командованием подполковника В. М. Внукова. Рота была сформирована по инициативе генерал-майора Засядко. Ракетная рота получила первое боевое крещение под Варной 31 августа 1828 года во время атаки турецкого редута, расположенного у моря южнее Варны. Ядра и бомбы полевых и корабельных орудий, а также разрывы ракет, заставили защитников редута укрыться в норах, сделанных во рву. Поэтому, когда охотники (добровольцы) Симбирского полка бросились на редут, турки не успели занять свои места и оказать атакующим эффективного сопротивления.

5 марта 1850 года командиром Ракетного заведения был назначен полковник Константин Иванович Константинов – внебрачный сын великого князя Константина Павловича от связи с актрисой Кларой Анной Лоренс. В период его нахождения на этой должности на вооружение русской армии были приняты 2-, 2,5– и 4-дюймовые ракеты системы Константинова. Вес боевых ракет зависел от типа боевой части и характеризовался следующими данными: 2-дюймовая ракета весила от 2,9 до 5 кг; 2,5-дюймовая - от 6 до 14 кг и 4-дюймовая - от 18,4 до 32 кг.

Дальности стрельбы ракет системы Константинова, созданных им в 1850-1853 годах, были весьма значительны для того времени. Так, 4-дюймовая ракета, снаряженная 10-фунтовыми (4,095 кг) гранатами, имела максимальную дальность стрельбы 4150 м, а 4-дюймовая зажигательная ракета - 4260 м, в то время как четвертьпудовый горный единорог обр. 1838 г. имел максимальную дальность стрельбы всего лишь 1810 метров. Мечтой Константинова было создание воздушной ракетной установки, стреляющей ракетами с воздушного шара. Проведённые опыты доказали большую дальность стрельбы ракетами с привязного аэростата. Однако добиться приемлемой кучности не удалось.
После смерти К. И. Константинова в 1871 году ракетное дело в русской армии пришло в упадок. Боевые ракеты эпизодически и в небольшом количестве применялись в русско-турецкой войне 1877-1878 годов. Более успешно ракеты применялись при покорении Средней Азии в 70-80-х годах XIX века. Решающую роль они сыграли при . В последний раз ракеты Константинова применялись в Туркестане в 90-е годы XIX века. А в 1898 году боевые ракеты были официально сняты с вооружения русской армии.
Новый импульс развитию ракетного оружия был дан во время первой мировой войны: в 1916 году профессор Иван Платонович Граве создал желатиновый порох, усовершенствовав бездымный порох французского изобретателя Поля Вьеля. В 1921 году разработчики Н. И. Тихомиров, В. А. Артемьев из газодинамической лаборатории приступили к разработке реактивных снарядов на основе этого пороха.

На первых порах у газодинамической лаборатории, где создавалось ракетное оружие, трудностей и неудач было больше, чем успехов. Однако энтузиасты – инженеры Н. И. Тихомиров, В. А. Артемьев, а затем и Г. Э. Лангемак и Б. С. Петропавловский упорно совершенствовали свое «детище», твердо веря в успех дела. Потребовались обширные теоретические разработки и бесчисленные эксперименты, которые в итоге привели к созданию в конце 1927 года 82-мм осколочного реактивного снаряда с пороховым двигателем, а вслед за ним и более мощного, калибром 132 мм. Испытательные стрельбы, проведенные под Ленинградом в марте 1928 года, обнадеживали – дальность составляла уже 5-6 км, хотя рассеивание по-прежнему было большим. Долгие годы его не удавалось значительно снизить: изначальная концепция предполагала снаряд с оперением, не выходящим за его калибр. Ведь направляющей для него служила труба – простая, легкая, удобная для монтажа.
В 1933 году инженер И. Т. Клейменов предложил делать более развитое оперение, более чем в два раза превышающее по своему размаху калибр снаряда. Кучность стрельбы повысилась, увеличилась и дальность полета, но пришлось конструировать новые открытые – в частности, рельсовые – направляющие для снарядов. И снова годы экспериментов, поисков...
К 1938 году основные трудности в создании мобильной реактивной артиллерии были преодолены. Сотрудники московского РНИИ Ю. А. Победоносцев, Ф. Н. Пойда, Л. Э. Шварц и другие разработали 82-мм осколочные, осколочно-фугасные и термитные снаряды (PC) с твердотопливным (пороховым) двигателем, который запускался дистанционным электрозапалом.

В то же время для стрельбы по наземным целям конструкторы предложили несколько вариантов мобильных многозарядных пусковых установок залпового огня (по площадям). В их создании под руководством А. Г. Костикова принимали участие инженеры В. Н. Галковский, И. И. Гвай, А. П. Павленко, А. С. Попов.
Установка состояла из восьми открытых направляющих рельсов, связанных между собой в единое целое трубчатыми сварными лонжеронами. 16 реактивных 132-мм снарядов массой по 42,5 кг фиксировались с помощью Т-образных штифтов сверху и снизу направляющих попарно. В конструкции была предусмотрена возможность менять угол возвышения и разворота по азимуту. Наводка на цель производилась через прицел вращением рукояток подъемного и поворотного механизмов. Установку монтировали на шасси грузового автомобиля , причем в первом варианте сравнительно короткие направляющие располагались поперек машины, получившей общее название МУ-1 (механизированная установка). Это решение было неудачным – при стрельбе машина раскачивалась, что существенно уменьшало кучность боя.

Установка МУ-1, поздний вариант. Расположение направляющих ещё поперечное, но в качестве шасси уже используется ЗиС-6. На такой установке одновременно помещалось 22 снаряда, и она могла вести огонь прямой наводкой. Если бы вовремя догадались добавить выдвижные лапы, то такой вариант установки по боевым качествам превзошёл бы МУ-2, принятую впоследствии на вооружение под индексом БМ-12-16.

Снаряды М-13, содержавшие по 4,9 кг взрывчатого вещества, обеспечивали радиус сплошного поражения осколками 8-10 метров (при установке взрывателя на «О» - осколочное) и действительного поражения 25-30 метров. В грунте средней твердости при установке взрывателя на «3» (замедление) создавалась воронка диаметром 2-2,5 метра и глубиной 0,8-1 метр.
В сентябре 1939 года была создана реактивная система МУ-2 на более подходящем для этой цели трехосном грузовике ЗИС-6. Автомобиль представлял собой грузовик повышенной проходимости с двухскатной ошиновкой задних мостов. Длина его при 4980-миллиметровой колёсной базе составляла 6600 миллиметров, а ширина равнялась 2235 мм. На автомобиле был установлен тот же рядный шестицилиндровый с карбюраторный двигатель водяным охлаждением, что устанавливался и на ЗиС-5. Диаметр его цилиндра был равен 101,6 мм, а ход поршня составлял 114,3 мм. Таким образом, его рабочий объём был равен 5560 кубическим сантиметрам, так что указываемый в большинстве источников объем в 5555 куб. см является результатом чьей-то ошибки, растиражированной впоследствии многими серьёзными изданиями. При 2300 об/мин двигатель, имевший 4,6-кратную степень сжатия, развивал неплохую по тем временам 73-сильную мощность, но из-за большой нагрузки максимальная скорость ограничивалась 55 километрами в час.

В этом варианте удлиненные направляющие устанавливались вдоль автомобиля, задняя часть которого перед стрельбой дополнительно вывешивалась на домкратах. Масса машины с экипажем (5-7 человек) и полным боекомплектом составляла 8,33 т, дальность стрельбы достигала 8470 м. Только за один залп продолжительностью 8-10 секунд боевая машина выстреливала на позиции врага 16 снарядов, содержащих 78,4 кг высокоэффективного взрывчатого вещества. Трехосный ЗИС-6 обеспечивал МУ-2 вполне удовлетворительную подвижность на местности, позволял ей быстро совершать марш-маневр и смену позиции. А для перевода машины из походного положения в боевое было достаточно 2-3 минут. Однако при этом установка приобрела другой недостаток– невозможность стрельбы прямой наводкой и, как следствие, большое мёртвое пространство. Тем не менее, наши артиллеристы научились впоследствии его преодолевать и даже стали применять .
25 декабря 1939 года Артиллерийским управлением Красной Армии были одобрены 132-мм реактивный снаряд М-13 и пусковая установка, получившая название БМ-13 . НИИ-З получил заказ на изготовление пяти таких установок и партии реактивных снарядов для проведения войсковых испытаний. Кроме того, артиллерийское управление Военно-Морского флота также заказало одну пусковую установку БМ-13 дня испытания ее в системе береговой обороны. В течение лета и осени 1940 года НИИ-3 изготовил шесть пусковых установок БМ-13. Осенью того же года пусковые установки БМ-13 и партия снарядов М-13 были готовы для испытаний.

1 – коммутатор, 2 – бронещиты кабины, 3 – пакет направляющих, 4 – бензобак, 5 – основание поворотной рамы, 6 – кожух подъемного винта, 7 – подъемная рама, 8 – походная опора, 9 – стопор, 10 – поворотная рама, 11 – снаряд М-13, 12 – стоп-сигнал, 13 – домкраты, 14 – аккумулятор пусковой установки, 15 – рессора буксирного прибора, 16 – кронштейн прицела, 17 – рукоятка подъемного механизма, 18 – рукоятка поворотного механизма, 19 – запасное колесо, 20 – распределительная коробка.

17 июня 1941 года на подмосковном полигоне во время осмотра образцов нового вооружения Красной Армии были произведены залповые пуски из боевых машин БМ-13. Нарком обороны Маршал Советского Союза Тимошенко, нарком вооружения Устинов и начальник Генерального штаба генерал армии Жуков, присутствовавшие на испытаниях, дали высокую оценку новому оружию. К показу были подготовлены два опытных образца боевой машины БМ-13. Одна из них была заряжена осколочно-фугасными реактивными снарядами, а вторая - осветительными реактивными снарядами. Были сделаны залповые пуски осколочно-футасных реактивных снарядов. Все мишени в районе падения снарядов были поражены, горело все, что могло гореть на этом участке артиллерийской трассы. Участники стрельб дали высокую оценку новому ракетному оружию. Тут же на огневой позиции было высказано мнение о необходимости скорейшего принятия на вооружение первой отечественной установки РСЗО.
21 июня 1941 года, буквально за несколько часов до начала войны, после осмотра образцов ракетного оружия Иосиф Виссарионович Сталин принял решение о развертывании серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки БМ-13 и о начале формирования ракетных войсковых частей. Из-за угрозы надвигавшейся войны это решение было принято, несмотря на то, что пусковая установка БМ-13 еще не прошла войсковых испытаний и не была отработана до стадии, допускающей массовое промышленное изготовление.

2 июля 1941 года из Москвы на Западный фронт выступила первая в Красной Армии экспериментальная батарея реактивной артиллерии под командованием капитана Флерова. 4 июля батарея вошла в состав 20-й армии, войска которой занимали оборону по Днепру в районе города Орши.

В большинстве книг о войне – как научных, так и художественных – днём первого применения «катюши» названа среда, 16 июля 1941 года. В тот день батарея под командованием капитана Флерова нанесла уда по только что занятой противником железнодорожной станции Орша и уничтожила скопившиеся на ней эшелоны.
Однако на самом деле батарея Флёрова была впервые задействована на фронте двумя днями ранее: 14 июля 1941 года было осуществлено три залпа по городу Рудня Смоленской области. Этот городок с населением всего в 9 тысяч человек находится на Витебской возвышенности на реке Малая Березина в 68 км от Смоленска у самой границе России и Белоруссии. В тот день немцы захватили Рудню, и на базарной площади городка скопилось большое количество военной техники. В этот момент на высоком крутом западном берегу Малой Березины и появилась батарея капитана Ивана Андреевича Флёрова. С неожиданного для противника западного направления она ударила по базарной площади. Едва смолк звук последнего залпа, один из бойцов-артиллеристов по фамилии Каширин во весь голос запел популярную в те годы песню «Катюша», написанную в 1938 году Матвеем Блантером на слова Михаила Исаковского. Через два дня, 16 июля, в 15 часов 15 минут батарея Флёрова нанесла удар по станции Орша, а полтора часа спустя – по немецкой переправе через Оршицу. В тот день к батарее Флёрова был прикомандирован сержант-связист Андрей Сапронов, обеспечивавший связь батареи с командованием. Едва лишь сержант услышал про то, как Катюша выходила на высокий берег, на крутой, он тут же вспомнил, как только что на такой же высокий и крутой берег входили пусковые установки реактивных снарядов, и, докладывая в штаб, 217-го отдельного батальона связи 144-й стрелковой дивизии 20-й армии о выполни Флёровым боевого задания, связист Сапронов сказал: «Катюша спела на отлично».

2 августа 1941 года начальник артиллерии Западного фронта генерал-майор И. П. Крамар сообщал: «По заявлениям комсостава стрелковых частей и наблюдениям артиллеристов, внезапность такого массированного огня наносит большие потери противнику и настолько сильно действует морально, что части противника в панике бегут. Там же отмечалось, что противник бежит не только с участков, обстреливаемых новым оружием, но и с соседних, находящихся на расстоянии 1-1,5 км от зоны обстрела.
А вот как рассказывали о катюше враги: «После залпа оргáна Сталина из нашей роты численностью 120 человек, – заявил на допросе немецкий Харт, – в живых осталось 12. Из 12 станковых пулеметов цел остался один, да и тот без лафета, а из пяти тяжелых минометов – ни одного».
Ошеломляющий для противника дебют реактивного оружия побудил нашу промышленность форсировать серийный выпуск нового миномета. Однако для «катюш» поначалу не хватало самоходных шасси – носителей реактивных установок. Попытались восстановить производство ЗИС-6 на Ульяновском автозаводе, куда в октябре 1941 года эвакуировали московский ЗИС, но отсутствие специализированного оборудования для производства червячных мостов не позволило сделать это. В октябре 1941 года на вооружение был принят танк со смонтированной на месте башни установкой БМ-8-24 . Она вооружалась реактивными снарядами РС-82 .
В сентябре 1941 - феврале 1942 года в НИИ-3 была разработана новая модификация 82-мм снаряда М-8, которая имела такую же дальность (около 5000 м), но почти в два раза больше взрывчатого вещества (581 г) по сравнению с авиационным снарядом (375 г).
К концу войны был принят на вооружение 82-мм снаряд М-8 с баллистическим индексом ТС-34 и дальностью стрельбы 5,5 км.
В первых модификациях реактивного снаряда М-8 применяли ракетный заряд, изготовленный из нитроглицеринового пороха баллистического типа марки Н. Заряд состоял из семи цилиндрических шашек с наружным диаметром 24 мм и диаметром канала 6 мм. Длина заряда была 230 мм, а вес 1040 г.
Для увеличения дальности полета снаряда ракетная камера двигателя была увеличена до 290 мм, а специалисты ОТБ завода № 98 после испытания ряда вариантов конструкций заряда отработали заряд из пороха НМ-2, состоявший из пяти шашек с наружным диаметром 26,6 мм, диаметром канала 6 мм и длиной 287 мм. Вес заряда составил 1180 г. С применением этого заряда дальность полета снаряда увеличилась до 5,5 км. Радиус сплошного поражения осколками снаряда М-8 (ТС-34) составлял 3-4 м, а радиус действительного поражения осколками составлял 12-15 метров.

Младшая сестра Катюши – установка БМ-8-24 на шасси танка

Установка БМ-13-16 на шасси гусеничного тягача СТЗ-5.Опытные образцы пусковых установок для снарядов М-13 на шасси СТЗ-5 прошли полигонные испытания в октябре 1941 года и были приняты на вооружение. Их серийное производство было начато на заводе им. Коминтерна в Воронеже. Однако 7 июля 1942 года немцы захватили правобережную часть Воронежа, и сборка установок прекратилась.

Реактивными пусковыми установками оснащались также гусеничные тягачи СТЗ-5, получаемые по ленд-лизу автомобили повышенной проходимости Форд-Мармон, Интернационал Джиемси и Остин. Но наибольшее число «катюш» монтировалось на полноприводные трехосные автомобили. В 1943 году в производство были запущены снаряды М-13 со сварным корпусом, с баллистическим индексом ТС-39. Снаряды имели взрыватель ГВМЗ. В качестве топлива использовался порох НМ-4.
Основной причиной низкой кучности реактивных снарядов типа М-13 (ТС-13) был эксцентриситет тяги реактивного двигателя, то есть смещение вектора тяги от оси ракеты из-за неравномерного горения пороха в шашках. Это явление легко устраняется при вращении ракеты. В этом случае импульс силы тяги будет всегда совпадать с осью ракеты. Вращение, придаваемое оперенной ракете с целью улучшения кучности, называется проворотом. Ракеты с проворотом не следует путать с турбореактивными ракетами. Скорость проворота оперенных ракет составляла несколько десятков, в крайнем случае сотен, оборотов в минуту, что не достаточно для стабилизации снаряда вращением (причем вращение происходит на активном участке полета, пока работает двигатель, а потом прекращается). Угловая скорость турбореактивных снарядов, не имеющих оперения, составляет несколько тысяч оборотов в минуту, чем создается гироскопический эффект и, соответственно, более высокая точность попадания, чем у оперенных снарядов, как невращающихся, так и с проворотом. В обоих типах снарядов вращение происходит за счет истечения пороховых газов основного двигателя через маленькие (несколько миллиметров в диаметре) сопла, направленные под углом к оси снаряда.

Реактивные снаряды с проворотом за счет энергии пороховых газов у нас называли УК - улучшенной кучности, например М-13УК и М-31УК.
Снаряд М-13УК но своему устройству отличался от снаряда М-13 тем, что на переднем центрирующем утолщении имелось 12 тангенциальных отверстий, через которые вытекала часть пороховых газов. Отверстия просверлены так, что пороховые газы, вытекая из них, создавали вращающий момент. Снаряды М-13УК-1 отличались от снарядов М-13УК устройством стабилизаторов. В частности, стабилизаторы М-13УК-1 изготовлялись из стального листа.
С 1944 года на базе Студебекеров стали выпускаться новые, более мощные установки БМ-31-12 с 12 минами М-30 и М-31 калибра 301 мм, весом по 91,5 кг (дальность стрельбы – до 4325 м). Для повышения кучности стрельбы были созданы и освоены поворачивающиеся в полете снаряды М-13УК и М-31УК улучшенной кучности.
Пуск снарядов производился с трубчатых направляющих сотового типа. Время перевода в боевое положение составляло 10 минут. При разрыве 301-мм снаряда, содержавшего 28,5 кг ВВ, образовывалась воронка глубиной 2,5 м и диаметром 7-8 м. Всего за годы войны было произведено 1184 машины БМ-31-12.

БМ-31-12 на шасси Студебекера US-6

Удельный вес реактивной артиллерии на фронтах Великой Отечественной войны постоянно возрастал. Если в ноябре 1941 года было сформировано 45 дивизионов «катюш», то и 1 января 1942 года их насчитывалось уже 87, в октябре 1942 года – 350, а в начале 1945-го – 519. К концу войны в Красной Армии насчитывалось 7 дивизий, 40 отдельных бригад, 105 полков и 40 отдельных дивизионов гвардейских минометов. Ни одна крупная артподготовка не проходила без катюш.

В послевоенное время катюши собирались заменить установкой БМ-14-16 , смонтированной на шасси ГАЗ-63 , но принятая на вооружение в 1952 году установка смогла заменить катюшу лишь частично, и поэтому до самого внедрения в войска установки катюши продолжали выпускаться на шасси автомобиля ЗиС-151, и даже ЗиЛ-131.

БМ-13-16 на шасси ЗиЛ-131

Смотрите также:

14 июля 1941 года на одном из участков обороны 20 -й армии, в лесу восточнее Орши , взметнулись к небу языки пламени, сопровождавшиеся непривычным гулом, совсем не похожим на выстрелы артиллерийских орудий. Над деревьями поднялись облака черного дыма, а в небе с шипением понеслись в сторону немецких позиций едва заметные стрелы.

Вскоре весь район местного вокзала, захваченного гитлеровцами, был охвачен яростным огнем. Немцы, ошеломленные, в панике побежали. Противнику потребовалось много времени, чтобы собрать свои деморализованные подразделения. Так впервые в истории заявили о себе «катюши» .

Первое боевое применение Красной Армией пороховых ракет нового типа относится к боям на Халхин-Голе. 28 мая 1939 года японские войска, оккупировавшие Маньчжурию, в районе реки Халхин-Гол перешли в наступление на Монголию, с которой СССР был связан договором о взаимопомощи. Началась локальная, но от того не менее кровопролитная война. И вот здесь в августе 1939 года группа истребителей И-16 под командованием летчика-испытателя Николая Звонарева впервые применила ракетные снаряды РС-82.

Японцы сначала решили, что их самолеты атакованы хорошо замаскированной зенитной установкой. Только через несколько дней один из офицеров, принимавших участие в воздушном бою, доложил: «Под крыльями русских самолетов я видел яркие вспышки пламени!»

«Катюша» на боевой позиции

Из Токио прилетели эксперты, осмотрели подбитые самолеты и сошлись на том, что подобные разрушения может причинить только снаряд диаметром не менее 76 мм. Но ведь расчеты показывали, что самолет, способный выдержать отдачу пушки такого калибра, существовать просто не мог! Лишь на экспериментальных истребителях опробовались пушки калибра 20 мм. Чтобы выяснить секрет, за самолетами капитана Звонарева и его боевых товарищей летчиков Пименова, Федорова, Михайленко и Ткаченко была объявлена самая настоящая охота. Но сбить или посадить хотя бы одну машину японцам не удалось.

Результаты же первого применения ракет, запускаемых с самолетов, превзошли все ожидания. Меньше чем за месяц боев (15 сентября было подписано перемирие) летчики группы Звонарева совершили 85 боевых вылетов и в 14 воздушных боях сбили 13 самолетов противника!

Ракеты , столь успешно показавшие себя на поле боя, разрабатывались с начала 1930-х годов в Реактивном научно-исследовательском институте (РНИИ), которым после репрессий 1937-1938 годов руководил химик Борис Слонимер . Непосредственно же над ракетами работал Юрий Победоносцев , которому ныне и принадлежит честь называться их автором.

Успех нового оружия подстегнул работы над первым вариантом многозарядной установки, которая превратилась потом в «катюшу». В НИИ-3 Наркомата боеприпасов, как перед войной именовался РНИИ, этой работой в качестве главного инженера руководил Андрей Костиков , Современные историки довольно непочтительно отзываются о Костикове. И это справедливо, ведь в архивах обнаружились его доносы на сослуживцев (на того же Победоносцева).

Первый вариант будущей «катюши» заряжался 132 -мм снарядами, похожими на те, которыми стрелял на Халхин-Голе капитан Звонарев. Вся установка с 24 направляющими монтировалась на грузовике ЗИС-5. Тут авторство принадлежит Ивану Гваю, который сделал перед тем «Флейту» - установку для реактивных снарядов на истребителях И-15 и И-16. Первые полигонные испытания под Москвой, проведенные в начале 1939 года, выявили многие недоработки.

Военные специалисты, подходившие к оценке реактивной артиллерии с позиций ствольной артиллерии, видели в этих странных машинах технический курьез. Но, несмотря на насмешки артиллеристов, коллектив института продолжал упорную работу над вторым вариантом пусковой установки. Ее установили на более мощный грузовик ЗИС-6. Однако 24 направляющие, смонтированные, как и в первом варианте, поперек машины, не обеспечивали устойчивость машины при ведении огня.

Полигонные испытания второго варианта производились в присутствии маршала Клима Ворошилова . Благодаря его благожелательной оценке коллектив разработчиков получил поддержку командного состава. Тогда же конструктор Галковский предложил совершенно новый вариант: оставить 16 направляющих и монтировать их на машине продольно. В августе 1939 года опытная установка была изготовлена.

К тому времени группа под руководством Леонида Шварца сконструировала и опробовала образцы новых 132-мм ракет. Осенью 1939 года на Ленинградском артиллерийском полигоне провели очередную серию испытаний. На этот раз пусковые установки и снаряды к ним были одобрены. С этого момента реактивная установка стала официально именоваться БМ-13 , что означало «боевая машина», а 13 - сокращение от калибра 132-мм реактивного снаряда.

Боевая машина БМ-13 представляла собой шасси трехосного автомобиля ЗИС-6, на котором была установлена поворотная ферма с пакетом направляющих и механизмом наведения. Для наводки предусматривался поворотный и подъемный механизм и артиллерийский прицел. В задней части боевой машины находились два домкрата, которые обеспечивали ее большую устойчивость при стрельбе. Пуск реактивных снарядов производился рукояточной электрокатушкой, соединенной с аккумуляторной батарей и контактами на направляющих. При повороте рукоятки по очереди замыкались контакты, и в очередном из снарядов срабатывал пусковой пиропатрон.

В конце 1939 года Главное артиллерийское управление Красной Армии дало заказ НИИ-3 на изготовление шести БМ-13. К ноябрю 1940 года этот заказ был выполнен. 17 июня 1941 года машины продемонстрировали на смотре образцов вооружения Красной Армии, проходившем под Москвой. БМ-13 осматривали маршал Тимошенко , нарком вооружения Устинов , нарком боеприпасов Ванников и начальник Генерального штаба Жуков. 21 июня по итогам смотра командование приняло решение о развертывании производства ракет М-13 и установок БМ-13.

Утром 22 июня 1941 года сотрудники НИИ-3 собрались в стенах своего института. Было ясно: новое оружие никаких войсковых испытаний проходить уже не будет - сейчас важно собрать все установки и отправить их в бой. Семь машин БМ-13 составили костяк первой батареи реактивной артиллерии, решение о формировании которой было принято 28 июня 1941 года. И уже в ночь на 2 июля она своим ходом убыла на Западный фронт.

Первая батарея состояла из взвода управления, пристрелочного взвода, трех огневых взводов, взвода боевого питания, хозяйственного отделения, отделения горюче-смазочных материалов, санитарной части. Кроме семи пусковых установок БМ-13 и 122-мм гаубицы образца 1930 года, служившей для пристрелки, в батарее было 44 грузовые машины для перевозки 600 реактивных снарядов М-13, 100 снарядов для гаубицы, шанцевого инструмента, трех заправок горюче-смазочных материалов, семи суточных норм продовольствия и другого имущества.

Капитан Иван Андреевич Флеров — первый командир опытной батареи «Катюш»

Командный состав батареи был укомплектован в основном слушателями Артиллерийской академии имени Дзержинского, только что окончившими первыми курс командного факультета. Командиром батареи назначили капитана Ивана Флерова - офицера-артиллериста, имевшего за плечами опыт советско-финской войны. Никакой специальной подготовки ни офицеры, ни номера боевых расчетов первой батареи не имели, за период формирования удалось провести лишь три занятия.

Ими руководили разработчики ракетного оружия инженер-конструктор Попов и военный инженер 2-го ранга Шитов. Перед самым концом занятий Попов указал на большой деревянный ящик, укрепленный на подножке боевой машины. «При отправке вас на фронт, - сказал он, - мы набьем этот ящик толовыми шашками и поставим пиропатрон, чтобы при малейшей угрозе захвата реактивного оружия врагом можно было подорвать и установку, и снаряды». Через два дня после выступления из Москвы батарея стала частью 20-й армии Западного фронта, дравшейся за Смоленск.

В ночь с 12 на 13 июля ее подняли по тревоге и направили к Орше. На станции Орша скопилось множество немецких эшелонов с войсками, техникой, боеприпасами и горючим. Флеров приказал развернуть батарею в пяти километрах от станции, за горкой. Двигатели машин не заглушали, чтобы после залпа моментально покинуть позицию. В 15 часов 15 минут 14 июля 1941 года капитан Флеров дал команду открыть огонь.

Вот текст донесения в немецкий Генеральный штаб: «Русские применили батарею с небывалым числом орудий. Снаряды фугасно-зажигательные, но необычного действия. Войска, обстрелянные русскими, свидетельствуют: огневой налет подобен урагану. Снаряды разрываются одновременно. Потери в людях значительные». Моральный эффект от применения реактивных минометов был ошеломляющим. Противник потерял на станции Орша больше батальона пехоты и огромное количество боевой техники и вооружения.

В тот же день батарея Флерова обстреляла переправу через речку Оршица, где также скопилось немало живой силы и техники гитлеровцев. В последующие дни батарея использовалась на различных направлениях действий 20-й армии в качестве огневого резерва начальника артиллерии армии. Несколько удачных залпов было произведено по противнику в районах Рудни, Смоленска, Ярцево, Духовшины. Эффект превзошел все ожидания.

Немецкое командование пыталось заполучить образцы чудо-оружия русских. За батареей капитана Флерова, как когда-то за истребителями Звонарева, началась охота. 7 октября 1941 года под деревней Богатырь Вяземского района Смоленской области немцам удалось окружить батарею. Враг атаковал ее внезапно, на марше, обстреливая с разных сторон. Силы были неравными, но расчеты бились отчаянно, Флеров израсходовал последние боеприпасы, а затем взорвал пусковые установки.

Поведя людей на прорыв, он геройски погиб. 40 человек из 180 остались в живых, и всех, кто уцелел после гибели батареи в октябре 41-го, объявили без вести пропавшими, хотя они воевали до самой победы. Лишь по прошествии 50 лет после первого залпа БМ-13 поле у деревни Богатырь раскрыло свою тайну. Там наконец-то были найдены останки капитана Флерова и еще 17 ракетчиков, погибших вместе с ним. В 1995 году указом президента РФ Ивану Флерову было посмертно присвоено звание Героя России .

Батарея Флерова погибла, но оружие существовало и продолжало наносить урон наступающему врагу. В первые дни войны началось изготовление новых установок на московском заводе «Компрессор». Конструкторов тоже не надо было подгонять. В считанные дни они завершили разработку новой боевой машины для 82-миллиметровых снарядов - БМ-8. Она начала выпускаться в двух вариантах: один - на шасси автомобиля ЗИС-6 с 6 направляющими, другой - на шасси трактора СТЗ или танков Т-40 и Т-60 с 24 направляющими.

Очевидные успехи на фронте и в производстве позволили Ставке Верховного главнокомандования уже в августе 1941 года принять решение о формировании восьми полков реактивной артиллерии, которым еще до участия в боях присваивалось наименование «гвардейских минометных полков артиллерии резерва ВГК». Этим подчеркивалось особое значение, которое придавалось новому виду вооружений. Полк состоял из трех дивизионов, дивизион - из трех батарей, по четыре БМ-8 или БМ- 13 в каждой.

Для реактивного снаряда калибра 82 мм были разработаны и изготовлены направляющие, которые позднее устанавливали на шасси автомашины ЗИС-6 (36 направляющих) и на шасси легких танков Т-40 и Т-60 (24 направляющих). Специальные пусковые установки для реактивных снарядов калибра 82 мм и 132 мм изготовили для их последующей установки на боевые корабли - торпедные катера и бронекатера.

Выпуск БМ-8 и БМ-13 непрерывно рос, а конструкторы разрабатывали новый 300-миллиметровый реактивный снаряд М-30 весом 72 кг и с дальностью стрельбы 2,8 км. В народе они получили прозвище «андрюша». Запускались они с пускового станка («рамы»), изготовленного из дерева. Пуск производился с помощью саперной подрывной машинки. Впервые «андрюши» были применены в Сталинграде. Новое оружие было просто в изготовлении, но их установка на позиции и наводка на цель требовали много времени. К тому же небольшая дальность реактивных снарядов М-30 делала их опасными для своих же расчетов. Впоследствии боевой опыт показал, что М-30 - мощное оружие наступления, способное разрушать дзоты, окопы с козырьками, каменные постройки и другие укрепления . Была даже идея создать на основе «катюш» мобильный зенитно-ракетный комплекс для уничтожения авиации противника, однако опытную установку так и не довели до серийного образца.

Об эффективности боевого применения «катюш» в ходе наступления на укрепленный узел противника может послужить пример разгрома Толкачевского оборонительного узла в ходе нашего контрнаступления под Курском в июле 1943 года. Деревня Толкачево была превращена немцами в сильно укрепленный узел сопротивления с большим количеством блиндажей и дзотов в 5-12 накатов, с развитой сетью траншей и ходов сообщений. Подходы к деревне были плотно минированы и прикрыты проволочными заграждениями. Залпами реактивной артиллерии значительная часть дзотов была разрушена, траншеи вместе с находившейся в них вражеской пехотой засыпаны, огневая система полностью подавлена. Из всего гарнизона узла, насчитывавшего 450-500 человек, уцелели только 28. Толкачевский узел был взят нашими частями без какого-либо сопротивления.

К началу 1945 года на полях сражений действовали 38 отдельных дивизионов, 114 полков, 11 бригад и 7 дивизий, вооруженных реактивной артиллерией. Но были и проблемы. Массовое производство пусковых установок наладили быстро, однако широкое применение «катюш» сдерживалось из-за недостатка боеприпасов. Отсутствовала промышленная база по изготовлению высококачественных порохов для двигателей снарядов. Обычный порох в данном случае не мог быть использован - требовались особые сорта с нужной поверхностью и конфигурацией, временем, характером и температурой горения. Дефицит удалось лимитировать лишь к началу 1942 года, когда переброшенные с запада на восток заводы стали набирать требуемые темпы производства. За все время Великой Отечественной войны советская промышленность произвела более десяти тысяч боевых машин реактивной артиллерии.

Происхождение названия Катюша

Известно, почему установки БМ-13 стали в одно время именоваться «гвардейскими миномётами». Установки БМ-13 в действительности не являлись миномётами, но командование стремилось как можно дольше сохранять их конструкцию в секрете. Когда на полигонных стрельбах бойцы и командиры попросили представителя ГАУ назвать «подлинное» имя боевой установки, тот посоветовал: «Называйте установку как обычное артиллерийское орудие. Это важно для сохранения секретности».

Нет единой версии, почему БМ-13 стали именоваться «катюшами». Существует несколько предположений:
1. По названию ставшей популярной перед войной песни Блантера на слова Исаковского «Катюша». Версия убедительная, поскольку впервые батарея стреляла 14 июля 1941 года (на 23-й день войны) по скоплению фашистов на Базарной площади города Рудня Смоленской области. Стреляла с высокой крутой горы - ассоциация с высоким крутым берегом в песне тут же возникла у бойцов. Наконец, жив бывший сержант штабной роты 217-го отдельного батальона связи 144-й стрелковой дивизии 20-й армии Андрей Сапронов, ныне - военный историк, который и дал ей это имя. Красноармеец Каширин, прибыв с ним вместе после обстрела Рудни на батарею, удивлённо воскликнул: «Вот это песенка!» «Катюша», - ответил Андрей Сапронов (из воспоминаний А. Сапронова в газете «Россия» № 23 от 21-27 июня 2001 года и в «Парламентской газете» № 80 от 5 мая 2005 года). Через узел связи штабной роты новость о чудо-оружии по имени «Катюша» в течение суток стала достоянием всей 20-й армии, а через её командование - и всей страны. 13 июля 2011 года ветерану и «крёстному отцу» «Катюши» исполнилось 90 лет.

2. Ещё есть версия, что название связано с индексом «К» на корпусе миномёта - установки выпускались заводом имени Калинина (по другому источнику - заводом имени Коминтерна). А фронтовики любили давать прозвища оружию. Например, гаубицу М-30 прозвали «Матушкой», пушку-гаубицу МЛ-20 - «Емелькой». Да и БМ-13 поначалу иногда именовали «Раисой Сергеевной», таким образом расшифровывая сокращение РС (реактивный снаряд).

3. Третья версия предполагает, что именно так окрестили эти машины девушки с московского завода «Компрессор», работавшие на сборке.
Ещё одна, экзотичная версия. Направляющие, на которые устанавливались снаряды, назывались скатами. Сорокадвухкилограммовый снаряд поднимали два бойца, впрягшиеся в лямки, а третий обычно помогал им, подталкивая снаряд, чтобы он точно лёг на направляющие, он же сообщал державшим, что снаряд встал-закатился-накатился на направляющие. Его-то, якобы, и называли «катюшей» (роль державших снаряд и закатывающего постоянно менялась, так как расчёт БМ-13, в отличие от ствольной артиллерии, не был в явном виде разделён на заряжающего, наводящего и др.)

4. Следует также отметить, что установки были настолько засекречены, что даже запрещалось использовать команды «пли», «огонь», «залп», вместо них звучали «пой» или «играй» (для запуска надо было очень быстро крутить ручку электрокатушки), что, возможно, тоже было связано с песней «Катюша». Да и для нашей пехоты залп «катюш» был самой приятной музыкой.

5. Есть предположение о том, что первоначально прозвище «катюша» имел фронтовой бомбардировщик, оснащённый реактивными снарядами - аналогом М-13. И прозвище перескочило с самолёта на ракетную установку через снаряды.

В немецких войсках эти машины получили название «сталинские орга́ны» из-за внешнего сходства реактивной установки с системой труб этого музыкального инструмента и мощного ошеломляющего рёва, который производился при запуске ракет.

Во время боёв за Познань и Берлин установки для одиночного пуска М-30 и М-31 получили от немцев прозвище «русский фаустпатрон», хотя эти снаряды использовались не как противотанковое средство. «Кинжальными» (с дистанции 100-200 метров) пусками этих снарядов гвардейцы проламывали любые стены.

Если бы гитлеровские оракулы повнимательнее всматривались в знаки судьбы, то наверняка 14 июля 1941 года стало бы для них знаковым днем. Именно тогда в районе железнодорожного узла Орша и переправы через реку Оршица советскими войсками впервые были применены боевые машины БМ-13, получившие в армейской среде ласковое название «катюша». Результат двух залпов по скоплению сил противника стал ошеломляющим для врага. Потери немцев попали под графу «недопустимые».

Вот выдержки из директивы войскам гитлеровского высшего военного командования: «Русские имеют автоматическую многоствольную огнеметную пушку… Выстрел производится электричеством… Во время выстрела образуется дым…» Очевидная беспомощность формулировок свидетельствовала о полной неосведомленности немецкого генералитета относительно устройства и технических характеристик нового советского оружия — реактивного миномета.

Ярким примером эффективности гвардейских минометных частей, а их основу составляли «катюши», могут служить строки из воспоминаний маршала Жукова: «Реактивные снаряды своими действиями производили сплошное опустошение. Я смотрел районы, по которым велся обстрел, и увидел полное уничтожение оборонительных сооружений…»

Немцы разработали специальный план захвата нового советского оружия и боеприпасов к нему. Поздней осенью 1941 года им удалось это сделать. «Плененный» миномет был действительно «многоствольным» и выстреливал 16 реактивных мин. Его огневая мощь в несколько раз превосходила по эффективности миномет, стоявший на вооружении фашистской армии. Гитлеровским командованием было принято решение о создании равноценного оружия.

Немцы не сразу поняли, что захваченный ими советский миномет — это поистине уникальное явление, открывающее новую страницу в развитии артиллерии, эру реактивных систем залпового огня (РСЗО).

Надо отдать должное его создателям — ученым, инженерам, техникам и рабочим московского Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ) и смежных предприятий: В. Аборенкову, В. Артемьеву, В. Бессонову, В. Галковскому, И. Гвай, И. Клейменову, А. Костикову, Г. Лангемаку, В. Лужину, А. Тихомирову, Л. Шварцу, Д. Шитову.

Главным отличием БМ-13 от аналогичного немецкого вооружения была необычайно смелая и неожиданная концепция: минометчики могли относительно неточными реактивными минами надежно поражать все цели заданного квадрата. Это достигалось именно благодаря залповому характеру огня, так как каждая точка обстреливаемой местности обязательно попадала в зону поражения какого-нибудь из снарядов. Немецкие конструкторы, осознав блистательное «ноу-хау» советских инженеров, решили воспроизвести если и не в виде копии, то с использованием главных технических идей.

Скопировать «катюшу» как боевую машину было в принципе возможно. Непреодолимые трудности начались при попытке сконструировать, отработать и наладить массовое производство аналогичных реактивных снарядов. Оказалось, что немецкие пороха не могут сгорать в камере двигателя реактивного снаряда столь же стабильно и устойчиво, как советские. Спроектированные немцами аналоги советских боеприпасов вели себя непредсказуемо: либо вяло сходили с направляющих, чтобы тут же упасть на землю, либо с бешеной скоростью начинали полет и взрывались в воздухе от чрезмерного повышения давления внутри камеры. Исправно долетали до цели считанные единицы.

Дело оказалось в том, что для эффективных нитроглицериновых порохов, которые применялись в снарядах «катюши», наши химики добились разброса значений так называемой теплоты взрывчатого превращения не выше 40 условных единиц, а чем меньше величина разброса, тем стабильнее горит порох. Аналогичные же немецкие пороха имели разброс этого параметра даже в одной партии выше 100 единиц. Это и приводило к нестабильной работе двигателей реактивных снарядов.

Немцы не знали, что боеприпасы для «катюши» были плодом более чем десятилетней деятельности РНИИ и нескольких крупных советских исследовательских коллективов, куда вошли лучшие советские пороховых заводов выдающиеся советские химики А. Бакаев, Д. Гальперин, В. Карькина, Г. Коновалова, Б. Пашков, А. Спориус, Б. Фомин, Ф. Хритинин и многие другие. Они не только разработали сложнейшие рецептуры ракетных порохов, но и отыскали простые и эффективные способы их массового, непрерывного и дешевого производства.

В то время, когда на советских заводах по готовым чертежам небывалыми темпами развертывалось и буквально ежедневно наращивалось производство гвардейских реактивных минометов и снарядов к ним, немцам только еще предстояло вести исследовательские и проектные работы по РСЗО. Но на это история им времени уже не отпустила.

Статья написана по материалам книги Непомнящий Н.Н. «100 великих тайн Второй мировой», М., «Вече», 2010 г., с. 152-157.

Боевые машины реактивной артиллерии БМ-8, БМ-13 и БМ-31, более известные как «Катюши» – одна из самых удачных разработок советских инженеров в период Великой отечественной войны.
Первые реактивные снаряды в СССР разрабатывались конструкторами Владимиром Артемьевым и Николаем Тихомировым, сотрудниками лаборатории газодинамики. Работа над проектом, в котором предусматривалось использование бездымного желатинового пороха, была начата в 1921 году.
С 1929 по 1939 год проводились испытания первых опытных образцов разных калибров, пуск которых производился из однозарядных наземных и многозарядных воздушных установок. Руководили испытаниями пионеры советской ракетной техники – Б.Петропавловский, Е.Петров, Г.Лангемак, И.Клейменов.

Последние стадии проектирования и отработки снарядов проводились в Реактивном научно-исследовательском институте. Группу специалистов, в которую входили Т.Клейменов, В.Артемьев, Л.Шварц и Ю.Победоносцев, возглавлял Г.Лангемак. В 1938 году эти снаряды были поставлены на вооружение советскими ВВС.

Истребители И-15, И-153, И-16 и штурмовики Ил-2 комплектовались неуправляемыми реактивными снарядами модели РС-82 калибра 82 мм. На бомбардировщики СБ и более поздние модификации Ил-2 монтировались снаряды РС-132 калибра 132 мм. Впервые новое оружие, установленное на И-153 и И-16, было применено во время Халхин-Гольского конфликта 1939 года.

В 1938-1941 годах Реактивный научно-исследовательский институт занимался разработкой многозарядной пусковой установки на шасси грузового автомобиля. Испытания были проведены весной 1941 года. Их результаты были более чем успешные, и в июне, накануне войны, было подписано распоряжение о запуске в серию боевых машин БМ-13, оснащенных пусковыми установками под осколочно-фугасные снаряды М-13 132-мм калибра. 21 июня 1941 г. орудие официально поставили на вооружение артиллерийских войск.

Серийную сборку БМ-13 осуществлял воронежский завод имени Коминтерна. Первые две пусковые установки, смонтированные на шасси ЗИС-6, сошли с конвейера 26 июня 1941 года. Качество сборки тут же оценивалось сотрудниками Главного артиллерийского управления; получив одобрение заказчиков, машины отправились в Москву. Там были проведены полигонные испытания, после чего из двух воронежских образцов и пяти БМ-13, собранных в Реактивном научно-исследовательском институте, была создана первая батарея реактивной артиллерии, командование которой принял капитан Иван Флеров.

Боевое крещение батарея получила 14 июля на Смоленщине, целью ракетного удара был выбран оккупированный противником город Рудня. Через день, 16 июля, БМ-13 обстреливали оршанский железнодорожный узел и переправу на реке Оршице.

К 8 августа 1941 года реактивными установками было укомплектовано 8 полков, в каждом из которых насчитывалось по 36 боевых машин.

Кроме завода им. Коминтерна в Воронеже, выпуск БМ-13 был налажен на столичном предприятии «Компрессор». Реактивные снаряды производились на нескольких фабриках, но главным их производителем стал завод имени Ильича в Москве.

Первоначальная конструкция как снарядов, так и установок неоднократно изменялась и модернизировалась. Выпускался вариант БМ-13-СН, который оснащался спиральными направляющими, обеспечивающими более точную стрельбу, а также модификации БМ-31-12, БМ-8-48 и многие другие. Самой многочисленной стала модель БМ-13Н 1943 года, всего к концу Великой отечественной войны было собрано порядка 1.8 тысяч этих машин.

В 1942 году наладили производство 310 мм снарядов М-31, для пуска которых первоначально использовались наземные системы. Весной 1944 года под эти снаряды была разработана самоходка БМ-31-12, имеющая 12 направляющих.

Устанавливалась она на шасси грузовых автомобилей.

В период с июля 1941 года по декабрь 1944 общее количество выпущенных «Катюш» составило более 30 тысяч единиц, а реактивных снарядов различных калибров – около 12 миллионов. В первых образцах использовалось шасси отечественного производства, таких машин изготовили около шести сотен и все они, кроме нескольких, были уничтожены в ходе боевых действий. После заключения договора по ленд-лизу БМ-13 монтировалась на американских «Студебеккерах».


БМ-13 на американском «Студебеккере»
Реактивные установки БМ-8 и БМ-13 стояли в основном на вооружении гвардейских минометных частей, которые входили в артиллерийский резерв вооруженных сил. Поэтому за «Катюшами» закрепилось неофициально название «гвардейские минометы».

Славу легендарных машин не смогли разделить их талантливые разработчики. Борьба за лидерство в Реактивном научно-исследовательском институте спровоцировала «войну доносов», в результате которой осенью 1937 года НКВД арестовало главного инженера НИИ Г.Лангемака и директора Т.Клейменова. Через два месяца обоих приговорили к расстрелу. Реабилитированы конструкторы были только при Хрущеве. Летом 1991 года Президент Советского Союза М.Горбачев подписал указ о присвоении ряду ученых, участвовавших в разработке «Катюши», посмертных званий Героев Социалистического Труда.

Происхождение названия
Теперь уже сложно сказать наверняка, кто, когда и почему назвал реактивную установку БМ-13 «Катюшей».

Есть несколько основных версий:
Первая – это связь с одноименной песней, которая в предвоенное время была крайне популярна. Во время первого боевого применения «Катюш» в июле 1941 года стрельба производилась по немецкому гарнизону, расположенному в городе Рудня под Смоленском. Огонь велся прямой наводкой с вершины крутого холма, так что версия видится весьма убедительной – у солдат наверняка могла возникнуть ассоциация с песней, ведь там есть строка «на высокий, на берег крутой». Да и жив еще служивший связистом в 20-й армии Андрей Сапронов, который, по его словам, дал прозвище реактивному миномету. 14 июля 1941 года, аккурат после обстрела оккупированной Рудни, сержант Сапронов вместе с красноармейцем Кашириным прибыли на место дислокации батареи. Пораженный мощью БМ-13 Каширин восторженно воскликнул: «Ни чего себе песенка!», на что А.Сапронов невозмутимо ответил: «Катюша!» Потом, передавая в эфир информацию об успешном завершении операции, штабной радист назвал чудо-установку «Катюшей» – с той поры у столь грозного оружия появилось нежное девичье имя.

Другая версия рассматривает происхождения названия от аббревиатуры «КАТ» – якобы полигонщики называли систему «Костиковской автоматической термической» (А.Костиков был руководителем проекта). Однако правдоподобность подобного предположения вызывает большие сомнения, поскольку проект был засекреченным, и вряд ли полигонщики и фронтовики могли обмениваться между собой какими-либо сведениями.

Согласно другому варианту прозвище произошло от индекса «К», которым маркировались системы, собранные на заводе имени Коминтерна. У солдат был обычай давать оригинальные названия оружию. Так, гаубица М-30 ласково называлась «Матушкой», пушка МЛ-20 получила прозвище «Емелька». Кстати, БМ-13 сперва звали весьма уважительно, по имени-отчеству: «Раиса Сергеевна». РС – реактивные снаряды, использовавшиеся в установках.

По четвертой версии первыми именовать реактивные минометы «Катюшами» стали девушки, собиравшие их на заводе «Компрессор» в Москве.

Следующая версия, хоть и может показаться экзотичной, но также имеет право на существование. Снаряды устанавливались на специальных направляющих, называемых скатами. Вес снаряда составлял 42 килограмма, и для установки его на скат требовалось три человека: двое, впрягшись в лямки, затаскивали боеприпас на держатель, а третий подталкивал его сзади, контролируя точность фиксации снаряда в направляющих. Так вот, некоторые источники утверждают, что именно этого последнего бойца называли «Катюшей». Дело в том, что здесь, в отличие от бронетанковых подразделений, не было четкого разделения ролей: закатывать или держать снаряды мог любой из членов расчета.

На первоначальных этапах установки испытывались и эксплуатировались в режиме строгой секретности. Так, командир расчета при запуске снарядов не имел права отдавать общепринятые команды «огонь» и «пли», они были заменены на «играй» или «пой» (пуск производился быстрым вращением рукоятки электрической катушки). Да что и говорить, для любого фронтовика залпы «Катюш» были самой желанной песней.
Существует версия, по которой сначала «Катюшей» назывался бомбардировщик, комплектовавшийся реактивными снарядами, аналогичными ракетам БМ-13. Эти-то боеприпасы и перенесли прозвище с самолета на реактивный миномет.
Фашисты величали установки не иначе, как «Сталинский орган». Действительно, направляющие имели определенное сходство с трубами музыкального инструмента, а рев, издаваемый снарядами при пуске, чем-то напоминал грозное звучание органа.

Во время победоносного шествия нашей армии по Европе широко использовались системы, запускавшие одиночные снаряды М-30 и М-31. Немцы называли эти установки «Русскими фаустпатронами», хотя они использовались не только в качестве средства для уничтожения бронетехники. На дистанции до 200 м снаряд мог пробить стену практически любой толщины, вплоть до бункерных укреплений.

Устройство
БМ-13 отличалась сравнительной простотой. В Конструкцию установки входили рельсовые направляющие и система наведения, состоящая из артиллерийского прицела и поворотно-подъемного устройства. Дополнительная устойчивость при запуске ракет обеспечивалась двумя домкратами, располагающимися в задней части шасси.

Реактивный снаряд имел форму цилиндра, разделенного на три отделения – топливный и боевой отсеки и сопло. Количество направляющих было различным в зависимости от модификации установки – от 14 до 48. Длина снаряда РС-132, использовавшегося в БМ-13, составляла 1.8 м, диаметр – 13.2 см, вес – 42.5 кг. Внутренняя часть ракеты под оперением укреплялась твердой нитроцеллюлозой. Боеголовка весила 22 кг, из которых 4.9 кг приходилось на долю взрывчатки (для сравнения противотанковая граната имела вес около 1.5 кг).

Дальность действия ракет – 8.5 км. В БМ-31 применялись снаряды М-31 калибра 310 мм, имеющие массу около 92.4 кг, почти треть которой (29 кг) составляло взрывчатое вещество. Дальность действия – 13 км. Залп производился в считанные секунды: БМ-13 выпускала все 16 ракет менее чем за 10 секунд, то же время требовалось на запуск БМ-31-12 с 12 направляющими и БМ-8, оснащавшейся 24-48 ракетами.

Заряжение боекомплекта происходило за 5-10 минут для БМ-13 и БМ-8, БМ-31 по причине большей массы снарядов заряжалась несколько дольше – 10-15 минут. Для пуска необходимо было вращать ручку электрокатушки, которая соединялась с аккумуляторами и контактами на скатах – поворачивая ручку, оператор, замыкал контакты и по очереди активировал пусковые системы ракет.

Тактика применения «Катюш» коренным образом отличала их от реактивных систем Nebelwerfer, стоявших на вооружении противника. Если немецкая разработка использовалась для нанесения высокоточных ударов, то советские машины обладали низкой точностью, но покрывали большую площадь. Масса взрывчатого вещества ракет «Катюши» была в два раза меньше, чем у снарядов Nebelwerfer, тем не менее, урон, наносимый живой силе и слабобронированной технике, значительно превосходил немецкий аналог. Взрывчатка детонировала путем срабатывания запалов на противоположных сторонах отсека, после встречи двух детонационных волн давление газа в точке их соприкосновения резко увеличивалось, что придавало осколкам дополнительное ускорения и повышало их температуру до 800 градусов.

Мощность взрыва возрастала и благодаря разрыву топливного отделения, которое раскалялось под действием сгорания пороха – в результате эффективность осколочного поражения вдвое превосходила артиллерийские снаряды того же калибра. Одно время даже ходили слухи, что в ракетах реактивных минометов используется «термитный заряд», испытания которого проходили в 1942 году в Ленинграде. Однако его применение оказалось нецелесообразным, поскольку зажигающее действие и так было достаточным.

Одновременный разрыв нескольких снарядов создавал интерференционный эффект взрывных волн, что также способствовало усилению поражающего воздействия.
Экипаж «Катюши» насчитывал от 5 до 7 человек и состоял из командира расчета, водителя, наводчика и нескольких заряжающих.

Применение
Реактивная артиллерия с самого начала своего существования подчинялась Верховному Главнокомандованию.

Подразделениями РА комплектовались стрелковые дивизии, находящиеся на передовой. «Катюши» обладали исключительной огневой мощью, поэтому их поддержку как в наступательных, так и оборонительных операциях сложно переоценить. Была издана специальная директива, излагающая требования к использованию машины. В ней в частности указывалось, что удары «Катюш» должны быть внезапными и массированными.

За годы войны «Катюши» не раз оказывались в руках противника. Так, на основе трофейной БМ-8-24, захваченной под Ленинградом, была разработана немецкая реактивная система Raketen-Vielfachwerfer.

Во время обороны Москвы на фронте сложилась весьма непростая обстановка, и использование ракетных установок осуществлялось подивизионно. Однако в декабре 1941 года по причине значительного увеличения числа «Катюш» (в каждой из армий, сдерживавших основной удар врага, насчитывалось до 10 дивизионов реактивных минометов, что затрудняло их снабжение и эффективность маневрирования и нанесения ударов) было решено создать двадцать гвардейских минометных полков.

В составе гвардейского минометного полка артиллерии Резерва Верховного Главнокомандования находилось три дивизиона по три батареи в каждом. Батарея в свою очередь состояла из четырех машин. Огневая эффективность подобных подразделений была огромна – один дивизион, состоящий из 12 БМ-13-16, мог нанести удар, по мощности сравнимый с залпом 12 артиллерийских полков, укомплектованных 48 152 мм гаубицами или 18 артиллерийских бригад, укомплектованных 32 гаубицами того же калибра.

Стоит также брать во внимание эмоциональное воздействие: благодаря практически одновременному пуску снарядов в считанные секунды земля в районе цели в буквальном смысле вставала на дыбы. Ответного удара подразделения реактивной артиллерии с легкостью избегали, так как мобильные «Катюши» быстро меняли место дислокации.

В июле 1942 года неподалеку от села Налючи в боевых условиях был впервые опробован брат «Катюши» – реактивная установка «Андрюша» калибра 300 мм, оснащенная 144 направляющими.

Летом 1942 года Подвижная Механизированная группа Южного фронта в течение нескольких дней сдерживала натиск первой бронетанковой армии противника южнее Ростова. Основу этого подразделения составляли отдельный дивизион и 3 полка реактивной артиллерии.

В августе того же года военный инженер А.Алферов разработал переносную модель системы под снаряды М-8. Фронтовики стали называть новинку «Горной катюшей». Первой использовать это оружие стала 20-я Горнострелковая дивизия, установка прекрасно зарекомендовала себя в боях за Гойтский перевал. В конце зимы 1943 года подразделение «горных катюш», состоящее из двух дивизионов, участвовало в обороне знаменитого плацдарма на Малой земле неподалеку от Новороссийска. В железнодорожном депо Сочи реактивные системы монтировали на дрезины – эти установки применялись для обороны береговой линии города. 8 реактивных минометов было установлено на тральщике «Скумбрия», прикрывавшем десантную операцию на Малой Земле.

Осенью 1943 года во время боев под Брянском благодаря быстрой переброске боевых машин с одного фланга фронта на другой был осуществлен внезапный удар, сломивший оборону противника на участке длиной 250 км. В тот день вражеские укрепления поразили более 6 тысяч советских ракет, выпущенных легендарными «Катюшами».

——
ru.wikipedia.org/wiki/Катюша_(оружие)
ww2total.com/WW2/Weapons/Artillery/Gun-Motor-Carriages/Russian/Katyusha/
4.bp.blogspot.com/_MXu96taKq-Y/S1cyFgKUuXI/AAAAAAAAFoM/JCdyYOyD6ME/s400/1.jpg

Испытания нового оружия произ-вели сильнейшее впечатление даже на видавших виды военачальников. Действительно, окутанные дымом и пламенем боевые машины зa несколько секунд выпускали по шестнадцать реактивных 132-мм снарядов, а там, где только что виднелись мишени, уже крутились огненные смерчи, заливая далекий горизонт багровым заревом.

Так проходила демонстрация необычной боевой техники высшему командованию РККА во главе с наркомом обороны маршалом С. К. Тимошенко. Было это в середине мая 1941 года, а уже через неделю после начала Великой Отечественной войны была сформирована экспериментальная отдельная батарея реактивной артиллерии Резерва Верховного Главнокомандования. Еще через несколько дней производство начало сдавать армии первые серийные БМ-13-16 - знаменитые «катюши».

История создания гвардей-ского реактивного миномета ведет свое качало с двадца-тых годов. Уже тогда советская военная наука виде-ла будущие боевые операции маневренными, с широким использованием моторизован-ных войск и современной техники - танков, самолетов, автомобилей. И в эту целост-ную картину с трудом вписы-валась классическая ствольная
артиллерия. Гораздо более соответствовали ей легкие и подвижные реактивные уста-новки. Отсутствие отдачи при выстреле, малый вес и просто-та конструкции позволяли обойтись без традиционных тяжелых лафетов и станин. Вместо них - легкие и ажурные направляющие из труб, кото-рые можно было смонтировать на любом грузовике. Правда, более низкая, чем у пушек, кучность и невысокая даль-ность стрельбы
препятствовали принятию реактивной артиллерии на вооружение.

На первых порах у газодинамической лаборато-рии, где создавалось ракетное оружие, трудностей и неудач было больше, чем успехов. Однако энтузиасты - инже-неры Н. И. Тихомиров, В. А. Артемьев, а затем и Г. Э. Лангеман и Б. С. Петропавловский упорно совершенствовали свое «детище», твердо веря в успех дела. Потребовались обширные теоретические разработки и бесчисленные эксперименты, которые в итоге привели к созданию в конце 1927 года 82-мм осколочного реактивного снаряда с пороховым двигателем, а вслед за ним и более мощного, калибром 132 мм. Испытательные стрельбы, проведенные под Ленинградом в марте 1928 года, обнадеживали - дальность составляла уже 5-6 км, хотя рассеивание по-прежнему было большим. Долгие годы его не удавалось значительно снизить: изначальная концепция предполагала снаряд с оперением, не выходящим за его калибр. Ведь направляющей для него служила труба - простая, легкая, удобная для монтажа.

В 1933 году инженер И. Т. Клейменов предложил делать более развитое оперение, значительно (более чем в 2 раза) превышающее по своему размаху калибр снаряда. Кучность стрельбы повысилась, увеличилась и дальность полета, но пришлось конструировать новые открытые - в частности, рельсовые - направляющие для снарядов. И снова годы экспериментов, поисков...

К 1938 году основные трудности в создании мобильной реактивной артиллерии были преодолены. Сотрудники московского РНИИ Ю. А. Победоносцев, Ф. Н. Пойда, Л. Э. Шварц и другие разработали 82-мм осколочные, осколочно-фугасные и термитные снаряды (PC) с твердотопливным (пороховым) двигателем, который запускался дистанционным электрозапалом.

Боевое крещение РС-82, смонтированные на самолетах-истребителях И-16 и И-153, прошли летом 1939 года на реке

Халхин-Гол, показав там высокую боевую эффективность - в воздушных боях было сбито несколько японских самолетов. В то же время для стрельбы по наземным целям конструкторы предложили несколько вариантов мобильных многозарядных пусковых установок залпового огня (по площадям). В их создании под руководством А. Г. Костикова принимали участие инженеры В. Н. Галковский, И. И. Гвай, А. П. Павленко, А. С. Попов.

Установка состояла из восьми открытых направляющих рельсов, связанных между собой в единое целое трубчатыми сварными лонжеронами. 16 реактивных 132-мм снарядов (масса каждого 42,5 кг) фиксировались с помощью Т-образных штифтов сверху и снизу направляющих попарно. В конструкции была предусмотрена возможность менять угол возвышения и разворота по азимуту. Наводка на цель производилась через прицел вращением рукояток подъемного и поворотного механизмов. Установку монтировали на шасси трехтонки - распространенного тогда грузового автомобиля ЗИС-5, причем в первом варианте сравнительно короткие направляющие располагались поперек машины, получившей общее название МУ-1 (механизированная установка). Это решение было неудачным - при стрельбе машина раскачивалась, что существенно уменьшало кучность боя.

В сентябре 1939 года создали реактивную систему МУ-2 на более подходящем для этой цели трехосном грузовике ЗИС-6. В этом варианте удлиненные направляющие устанавливались вдоль автомобиля, задняя часть которого перед стрельбой дополнительно вывешивалась на домкратах. Масса машины с экипажем (5-7 человек) и полным боекомплектом составляла 8,33 т, дальность стрельбы достигала 8470 м. Только за один залп (за 8-10 с!) боевая машина выстреливала на позиции врага 16 снарядов, содержащих 78,4 кг высокоэффективного взрывчатого вещества. Трехосный ЗИС-6 обеспечивал МУ-2 вполне удовлетворительную подвижность на местности, позволял ей быстро совершать марш-маневр и смену позиции. А для перевода машины из походного положения в боевое было достаточно 2-3 минут.

В 1940 году после доработок первая в мире подвижная многозарядная реактивная установка залпового огня, получившая название М-132, успешно прошла заводские и полигонные испытания. К началу 1941 года уже изготовили их опытную партию. Она получила армейское обозначение БМ-13-16, или просто БМ-13, и было принято решение о ее промышленном производстве. Одновременно одобрили и приняли на вооружение легкую подвижную установку массированного огня БМ-82-43, на направляющих которой размещались 48 82-мм реактивных снарядов с дальностью стрельбы 5500 м. Чаще ее называли коротко - БМ-8. Такого мощного оружия тогда не имела ни одна армия мира.

История создания ЗИС-6
Не меньший интерес представляет собой история создания ЗИС-6, ставшего базой для легендарных «катюш». Проводимая в 30-е годы механизация и моторизация Красной Армии настоятельно требовала производства трехосных автомобилей повышенной проходимости для использования их в качестве транспортных машин, тягачей для артиллерии, для монтажа различных установок. В начале 30-х годов для работы в тяжелых дорожных условиях, в первую очередь для использования в армии, отечественная автомобильная промышленность начала разрабатывать трехосные автомобили с двумя задними ведущими осями (6 X 4) на основе стандартных двухосных грузовиков. Добавление еще одной задней ведущей оси в полтора раза увеличивало грузоподъемность машины, снижая одновременно нагрузку на колеса. Это способствовало повышению проходимости по слабым грунтам - сырой луговине, песку, пашне. А увеличенный сцепной вес позволял развить большую тягу, для чего машины снабжались дополнительной двух-, трехступенчатой коробкой передач - демультипликатором с диапазоном передаточных отношений 1,4-2,05. В феврале 1931 года было принято решение об организации в СССР массового производства трехосных автомобилей тремя автозаводами страны на основе принятых к производству базовых машин грузоподъемностью 1,5, 2,5 и 5 т.

В 1931-1932 годах в конструкторском бюро московского автозавода АМО под руководством начальника КБ Е. И. Важинского велось проектирование трехосного грузовика АМО-6 (конструкторы А. С. Айзенберг, Кьян Ке Мин, А. И. Скорджиев и другие) одновременно с другими автомобилями нового семейства АМО-5, АМО-7, АМО-8, с широкой их унификацией. Прототипами для первых амовских трехосок послужили английские грузовики ВД («Вар Департамент»), а также отечественная разработка АМО-3-НАТИ.

Первые два экспериментальных автомобиля АМО-6 испытывались 25 июня - 4 июля 1938 года в пробеге Москва - Минск - Москва. Спустя год завод приступил к изготовлению опытной партии этих машин, получивших название ЗИС-6. В сентябре они участвовали в испытательном пробеге Москва - Киев - Харьков - Москва, а в декабре началось их серийное производство. Всего за 1933 год изготовили 20 «трехосок». После реконструкции завода производство ЗИС-6 возрастало (вплоть до 1939 года, когда изготовили 4460 машин), и продолжалось до 16 октября 1941 года - дня эвакуации завода. Всего за это время было выпущено 21239 ЗИС-6.

Машина была максимально унифицирована с базовой моделью трехтонного ЗИС-5 и даже имела такие же наружные габариты. На ней стоял тот же шестицилиндровый карбюраторный двигатель мощностью 73 л. с., те же сцепление, коробка передач, передний мост, передняя подвеска, колеса, рулевое управление, кабина, оперение. Отличались рама, задние мосты, задняя подвеска, привод тормозов. За стандартной четырехступенчатой коробкой передач стоял двухступенчатый демультипликатор с прямой и понижающей (1,53) передачами. Далее крутящий момент передавался двумя карданными валами на проходные задние ведущие мосты с червячной передачей, изготовленные по типу фирмы «Тимкен». Ведущие червяки располагались сверху, снизу - червячные колеса, изготовленные из специальной бронзы. (Правда, еще в 1932 году были построены два грузовика ЗИС-6Р с шестеренчатыми двухступенчатыми задними мостами, обладавшими значительно лучшими характеристиками. Но в автомобилестроении в то время было увлечение червячными передачами, и это решило дело. А к шестеренчатым передачам вернулись только осенью 1940 года на экспериментальных трехосных полноприводных (6 X 6) грузовиках ЗИС-36). В трансмиссии ЗИС-6 было три карданных вала с открытыми карданными шарнирами типа «Кливленд», требовавшими регулярной смазки.

Тележка задних мостов имела балансирную рессорную подвеску типа ВД. С каждой стороны стояло по две рессоры с одним подрессорником, шарнирно связанным с рамой. Крутящие моменты от мостов передавались на раму верхними реактивными тягами и рессорами, они же передавали толкающие усилия.

Серийные ЗИС-6 имели механический привод тормозов на все колеса с вакуумными усилителями, в то время как на опытных образцах применялись тормоза с гидроприводом. Ручной тормоз - центральный, на трансмиссию, причем сначала он был ленточным, а потом заменен колодочным. По сравнению с базовым ЗИС-5 у ЗИС-6 были усилены радиатор системы охлаждения, генератор; установлены две аккумуляторные батареи и два бензобака (всего на 105 л горючего).

Собственный вес ЗИС-6 составлял 4230 кг. По хорошим дорогам он мог перевозить до 4 т груза, по плохим - 2,5 т. Максимальная скорость - 50-55 км/ч, средняя скорость по бездорожью 10 км/ч. Машина могла преодолевать подъем 20° и брод глубиной до 0,65 м.

В целом ЗИС-6 представлял собой достаточно надежную машину, хотя из-за малой мощности перегруженного двигателя имел плохую динамику, большой расход топлива (по шоссе 40-41 л на 100 км пути, по проселку - до 70) и неважную проходимость.

Как грузовой транспортный автомобиль в армии его практически не использовали, а применяли в качестве тягача для артсистем. На его базе строили ремонтные летучки, мастерские, бензовозы, пожарные лестницы, краны. В 1935 году на шасси ЗИС-6 смонтировали тяжелый бронеавтомобиль БА-5, оказавшийся неудачным, а в конце 1939 года на укороченном шасси, с двигателем повышенной мощности более удачный БА-11. Но наибольшую известность ЗИС-6 приобрел как носитель первых реактивных установок БМ-13.

В ночь на 30 июня 1941 года на запад под командованием капитана И. А. Флерова отправилась первая экспериментальная батарея реактивных минометов, состоявшая из семи опытных установок БМ-13 (с 8 тысячами снарядов) и пристрелочной 122-мм гаубицы.

А через две недели, 14 июля 1941 года, батарея Флерова, соблюдая полную секретность - двигались в основном ночью, проселками, избегая людных магистралей, - прибыла в район реки Оршицы. Накануне немцы ударом с юга захватили город Оршу и теперь, ни на минуту не сомневаясь в успехе, переходили на восточный берег Оршицы. Но вот небо озарили яркие вспышки: со скрежетом и оглушающим шипеньем ракетные снаряды обрушились на переправу. Мгновенье спустя они рванули в гуще двигающегося потока фашистских войск. Каждый реактивный снаряд образовывал в земле восьмиметровую воронку глубиной полтора метра. Ничего подобного фашисты прежде не видели. Страх и паника охватили ряды гитлеровцев...

Ошеломляющий для противника дебют реактивного оружия побудил нашу промышленность форсировать серийный выпуск нового миномета. Однако для «катюш» поначалу не хватало самоходных шасси - носителей реактивных установок. Попытались восстановить производство ЗИС-6 на Ульяновском автозаводе, куда в октябре 1941 года эвакуировали московский ЗИС, но отсутствие специализированного оборудования для производства червячных мостов не позволило сделать это. В октябре 1941 года на вооружение был принят танк Т-60 (без башни) со смонтированной на нем установкой БМ-8-24.

Реактивными пусковыми установками оснащались также гусеничные тягачи СТЗ-5, получаемые по ленд-лизу автомобили повышенной проходимости «Форд-Мармон», «Интернационал Джиемси» и «Остин». Но наибольшее число «катюш» монтировалось на полноприводные трехосные автомобили фирмы «Студебеккер», в том числе с 1944 года и новые, более мощные БМ-31-12 - с 12 минами М-30 и М-31 калибра 300 мм, весом по 91,5 кг (дальность стрельбы - до 4325 м). Для повышения кучности стрельбы были созданы и освоены поворачивающиеся в полете снаряды М-13УК и М-31УК улучшенной кучности.

Удельный вес реактивной артиллерии на фронтах Великой Отечественной войны постоянно возрастал. Если в ноябре 1941 года было сформировано 45 дивизионов «катюш», то и 1 января 1942 года их насчитывалось уже 87, в октябре 1942 года - 350, а в начале 1945-го - 519. В течение только одного 1941 года промышленность изготовила 593 установки и обеспечила их снарядами в количестве 25-26 залпов на каждую машину. Части реактивных минометов получили почетное звание гвардейских. Отдельные установки БМ-13 на шасси ЗИС-6 прослужили всю войну и дошли до Берлина и Праги. Одна из них, № 3354, которой командовал гвардии сержант Машарин, сейчас находится в экспозиции Ленинградского музея артиллерии, инженерных войск и средств связи.

К сожалению, все памятники гвардейским минометам, установленные в их честь в Москве, Мценске, Орше, Рудине, базируются на имитации шасси ЗИС-6. Но в памяти ветеранов Великой Отечественной «катюша» сохранилась как угловатый, старомодный трехосный автомобиль со смонтированным на нем грозным оружием, которое сыграло огромную роль в деле разгрома фашизма.

Тактико-технические характеристики БМ-13 «Катюша»:

Катюша - Оружие победы

История создания катюши берёт своё начало ещё в допетровские времена. На Руси первые ракеты появились в XV веке. К концу XVI века в России хорошо знали устройство, способы изготовления и боевого применения ракет. Об этом убедительно свидетельствует «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до военной науки», написанный в 1607-1621 годах Онисимом Михайловым. С 1680 года в России существовало уже специальное Ракетное заведение. В XIX веке ракеты, предназначенные для поражения живой силы и материальной части противника, были созданы генерал-майором Александром Дмитриевичем Засядко. Работы по созданию ракет Засядко начал в 1815 году в инициативном порядке на собственные средства. К 1817 году ему удалось на базе осветительной ракеты создать боевую ракету фугасного и зажигательного действия.
В конце августа 1828 года из Петербурга под осажденную турецкую крепость Варну прибыл гвардейский корпус. Вместе с корпусом прибыла и первая русская ракетная рота под командованием подполковника В. М. Внукова. Рота была сформирована по инициативе генерал-майора Засядко. Ракетная рота получила первое боевое крещение под Варной 31 августа 1828 года во время атаки турецкого редута, расположенного у моря южнее Варны. Ядра и бомбы полевых и корабельных орудий, а также разрывы ракет, заставили защитников редута укрыться в норах, сделанных во рву. Поэтому, когда охотники (добровольцы) Симбирского полка бросились на редут, турки не успели занять свои места и оказать атакующим эффективного сопротивления.

5 марта 1850 года командиром Ракетного заведения был назначен полковник Константин Иванович Константинов – внебрачный сын великого князя Константина Павловича от связи с актрисой Кларой Анной Лоренс. В период его нахождения на этой должности на вооружение русской армии были приняты 2-, 2,5– и 4-дюймовые ракеты системы Константинова. Вес боевых ракет зависел от типа боевой части и характеризовался следующими данными: 2-дюймовая ракета весила от 2,9 до 5 кг; 2,5-дюймовая - от 6 до 14 кг и 4-дюймовая - от 18,4 до 32 кг.

Дальности стрельбы ракет системы Константинова, созданных им в 1850-1853 годах, были весьма значительны для того времени. Так, 4-дюймовая ракета, снаряженная 10-фунтовыми (4,095 кг) гранатами, имела максимальную дальность стрельбы 4150 м, а 4-дюймовая зажигательная ракета - 4260 м, в то время как четвертьпудовый горный единорог обр. 1838 г. имел максимальную дальность стрельбы всего лишь 1810 метров. Мечтой Константинова было создание воздушной ракетной установки, стреляющей ракетами с воздушного шара. Проведённые опыты доказали большую дальность стрельбы ракетами с привязного аэростата. Однако добиться приемлемой кучности не удалось.
После смерти К. И. Константинова в 1871 году ракетное дело в русской армии пришло в упадок. Боевые ракеты эпизодически и в небольшом количестве применялись в русско-турецкой войне 1877-1878 годов. Более успешно ракеты применялись при покорении Средней Азии в 70-80-х годах XIX века. Решающую роль они сыграли при взятии Ташкента. В последний раз ракеты Константинова применялись в Туркестане в 90-е годы XIX века. А в 1898 году боевые ракеты были официально сняты с вооружения русской армии.
Новый импульс развитию ракетного оружия был дан во время первой мировой войны: в 1916 году профессор Иван Платонович Граве создал желатиновый порох, усовершенствовав бездымный порох французского изобретателя Поля Вьеля. В 1921 году разработчики Н. И. Тихомиров, В. А. Артемьев из газодинамической лаборатории приступили к разработке реактивных снарядов на основе этого пороха.

На первых порах у газодинамической лаборатории, где создавалось ракетное оружие, трудностей и неудач было больше, чем успехов. Однако энтузиасты – инженеры Н. И. Тихомиров, В. А. Артемьев, а затем и Г. Э. Лангемак и Б. С. Петропавловский упорно совершенствовали свое «детище», твердо веря в успех дела. Потребовались обширные теоретические разработки и бесчисленные эксперименты, которые в итоге привели к созданию в конце 1927 года 82-мм осколочного реактивного снаряда с пороховым двигателем, а вслед за ним и более мощного, калибром 132 мм. Испытательные стрельбы, проведенные под Ленинградом в марте 1928 года, обнадеживали – дальность составляла уже 5-6 км, хотя рассеивание по-прежнему было большим. Долгие годы его не удавалось значительно снизить: изначальная концепция предполагала снаряд с оперением, не выходящим за его калибр. Ведь направляющей для него служила труба – простая, легкая, удобная для монтажа.

В 1933 году инженер И. Т. Клейменов предложил делать более развитое оперение, более чем в два раза превышающее по своему размаху калибр снаряда. Кучность стрельбы повысилась, увеличилась и дальность полета, но пришлось конструировать новые открытые – в частности, рельсовые – направляющие для снарядов. И снова годы экспериментов, поисков...
К 1938 году основные трудности в создании мобильной реактивной артиллерии были преодолены. Сотрудники московского РНИИ Ю. А. Победоносцев, Ф. Н. Пойда, Л. Э. Шварц и другие разработали 82-мм осколочные, осколочно-фугасные и термитные снаряды (PC) с твердотопливным (пороховым) двигателем, который запускался дистанционным электрозапалом.

Боевое крещение РС-82, смонтированные на самолетах-истребителях И-16 и И-153, прошли 20 августа 1939 года на реке Халхин-Гол. Подробно об этом событии рассказано ТуТ.

В то же время для стрельбы по наземным целям конструкторы предложили несколько вариантов мобильных многозарядных пусковых установок залпового огня (по площадям). В их создании под руководством А. Г. Костикова принимали участие инженеры В. Н. Галковский, И. И. Гвай, А. П. Павленко, А. С. Попов.
Установка состояла из восьми открытых направляющих рельсов, связанных между собой в единое целое трубчатыми сварными лонжеронами. 16 реактивных 132-мм снарядов массой по 42,5 кг фиксировались с помощью Т-образных штифтов сверху и снизу направляющих попарно. В конструкции была предусмотрена возможность менять угол возвышения и разворота по азимуту. Наводка на цель производилась через прицел вращением рукояток подъемного и поворотного механизмов. Установку монтировали на шасси грузового автомобиля ЗиС-5, причем в первом варианте сравнительно короткие направляющие располагались поперек машины, получившей общее название МУ-1 (механизированная установка). Это решение было неудачным – при стрельбе машина раскачивалась, что существенно уменьшало кучность боя.

Снаряды М-13, содержавшие по 4,9 кг взрывчатого вещества, обеспечивали радиус сплошного поражения осколками 8-10 метров (при установке взрывателя на «О» - осколочное) и действительного поражения 25-30 метров. В грунте средней твердости при установке взрывателя на «3» (замедление) создавалась воронка диаметром 2-2,5 метра и глубиной 0,8-1 метр.
В сентябре 1939 года была создана реактивная система МУ-2 на более подходящем для этой цели трехосном грузовике ЗИС-6. Автомобиль представлял собой грузовик повышенной проходимости с двухскатной ошиновкой задних мостов. Длина его при 4980-миллиметровой колёсной базе составляла 6600 миллиметров, а ширина равнялась 2235 мм. На автомобиле был установлен тот же рядный шестицилиндровый с карбюраторный двигатель водяным охлаждением, что устанавливался и на ЗиС-5. Диаметр его цилиндра был равен 101,6 мм, а ход поршня составлял 114,3 мм. Таким образом, его рабочий объём был равен 5560 кубическим сантиметрам, так что указываемый в большинстве источников объем в 5555 куб. см является результатом чьей-то ошибки, растиражированной впоследствии многими серьёзными изданиями. При 2300 об/мин двигатель, имевший 4,6-кратную степень сжатия, развивал неплохую по тем временам 73-сильную мощность, но из-за большой нагрузки максимальная скорость ограничивалась 55 километрами в час.

В этом варианте удлиненные направляющие устанавливались вдоль автомобиля, задняя часть которого перед стрельбой дополнительно вывешивалась на домкратах. Масса машины с экипажем (5-7 человек) и полным боекомплектом составляла 8,33 т, дальность стрельбы достигала 8470 м. Только за один залп продолжительностью 8-10 секунд боевая машина выстреливала на позиции врага 16 снарядов, содержащих 78,4 кг высокоэффективного взрывчатого вещества. Трехосный ЗИС-6 обеспечивал МУ-2 вполне удовлетворительную подвижность на местности, позволял ей быстро совершать марш-маневр и смену позиции. А для перевода машины из походного положения в боевое было достаточно 2-3 минут. Однако при этом установка приобрела другой недостаток– невозможность стрельбы прямой наводкой и, как следствие, большое мёртвое пространство. Тем не менее, наши артиллеристы научились впоследствии его преодолевать и даже стали применять катюши против танков.
25 декабря 1939 года Артиллерийским управлением Красной Армии были одобрены 132-мм реактивный снаряд М-13 и пусковая установка, получившая название БМ-13. НИИ-З получил заказ на изготовление пяти таких установок и партии реактивных снарядов для проведения войсковых испытаний. Кроме того, артиллерийское управление Военно-Морского флота также заказало одну пусковую установку БМ-13 дня испытания ее в системе береговой обороны. В течение лета и осени 1940 года НИИ-3 изготовил шесть пусковых установок БМ-13. Осенью того же года пусковые установки БМ-13 и партия снарядов М-13 были готовы для испытаний.

17 июня 1941 года на подмосковном полигоне во время осмотра образцов нового вооружения Красной Армии были произведены залповые пуски из боевых машин БМ-13. Нарком обороны Маршал Советского Союза Тимошенко, нарком вооружения Устинов и начальник Генерального штаба генерал армии Жуков, присутствовавшие на испытаниях, дали высокую оценку новому оружию. К показу были подготовлены два опытных образца боевой машины БМ-13. Одна из них была заряжена осколочно-фугасными реактивными снарядами, а вторая - осветительными реактивными снарядами. Были сделаны залповые пуски осколочно-футасных реактивных снарядов. Все мишени в районе падения снарядов были поражены, горело все, что могло гореть на этом участке артиллерийской трассы. Участники стрельб дали высокую оценку новому ракетному оружию. Тут же на огневой позиции было высказано мнение о необходимости скорейшего принятия на вооружение первой отечественной установки РСЗО.
21 июня 1941 года, буквально за несколько часов до начала войны, после осмотра образцов ракетного оружия Иосиф Виссарионович Сталин принял решение о развертывании серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки БМ-13 и о начале формирования ракетных войсковых частей. Из-за угрозы надвигавшейся войны это решение было принято, несмотря на то, что пусковая установка БМ-13 еще не прошла войсковых испытаний и не была отработана до стадии, допускающей массовое промышленное изготовление.

2 июля 1941 года из Москвы на Западный фронт выступила первая в Красной Армии экспериментальная батарея реактивной артиллерии под командованием капитана Флерова. 4 июля батарея вошла в состав 20-й армии, войска которой занимали оборону по Днепру в районе города Орши.

В большинстве книг о войне – как научных, так и художественных – днём первого применения «катюши» названа среда, 16 июля 1941 года. В тот день батарея под командованием капитана Флерова нанесла уда по только что занятой противником железнодорожной станции Орша и уничтожила скопившиеся на ней эшелоны.
Однако на самом деле батарея Флёрова была впервые задействована на фронте двумя днями ранее: 14 июля 1941 года было осуществлено три залпа по городу Рудня Смоленской области. Этот городок с населением всего в 9 тысяч человек находится на Витебской возвышенности на реке Малая Березина в 68 км от Смоленска у самой границе России и Белоруссии. В тот день немцы захватили Рудню, и на базарной площади городка скопилось большое количество военной техники. В этот момент на высоком крутом западном берегу Малой Березины и появилась батарея капитана Ивана Андреевича Флёрова. С неожиданного для противника западного направления она ударила по базарной площади. Едва смолк звук последнего залпа, один из бойцов-артиллеристов по фамилии Каширин во весь голос запел популярную в те годы песню «Катюша», написанную в 1938 году Матвеем Блантером на слова Михаила Исаковского. Через два дня, 16 июля, в 15 часов 15 минут батарея Флёрова нанесла удар по станции Орша, а полтора часа спустя – по немецкой переправе через Оршицу. В тот день к батарее Флёрова был прикомандирован сержант-связист Андрей Сапронов, обеспечивавший связь батареи с командованием. Едва лишь сержант услышал про то, как Катюша выходила на высокий берег, на крутой, он тут же вспомнил, как только что на такой же высокий и крутой берег входили пусковые установки реактивных снарядов, и, докладывая в штаб, 217-го отдельного батальона связи 144-й стрелковой дивизии 20-й армии о выполни Флёровым боевого задания, связист Сапронов сказал: «Катюша спела на отлично».

2 августа 1941 года начальник артиллерии Западного фронта генерал-майор И. П. Крамар сообщал: «По заявлениям комсостава стрелковых частей и наблюдениям артиллеристов, внезапность такого массированного огня наносит большие потери противнику и настолько сильно действует морально, что части противника в панике бегут. Там же отмечалось, что противник бежит не только с участков, обстреливаемых новым оружием, но и с соседних, находящихся на расстоянии 1-1,5 км от зоны обстрела.
А вот как рассказывали о катюше враги: «После залпа оргáна Сталина из нашей роты численностью 120 человек, – заявил на допросе немецкий обер-ефрейтор Харт, – в живых осталось 12. Из 12 станковых пулеметов цел остался один, да и тот без лафета, а из пяти тяжелых минометов – ни одного».
Ошеломляющий для противника дебют реактивного оружия побудил нашу промышленность форсировать серийный выпуск нового миномета. Однако для «катюш» поначалу не хватало самоходных шасси – носителей реактивных установок. Попытались восстановить производство ЗИС-6 на Ульяновском автозаводе, куда в октябре 1941 года эвакуировали московский ЗИС, но отсутствие специализированного оборудования для производства червячных мостов не позволило сделать это. В октябре 1941 года на вооружение был принят танк Т-60 со смонтированной на месте башни установкой БМ-8-24. Она вооружалась реактивными снарядами РС-82.
В сентябре 1941 - феврале 1942 года в НИИ-3 была разработана новая модификация 82-мм снаряда М-8, которая имела такую же дальность (около 5000 м), но почти в два раза больше взрывчатого вещества (581 г) по сравнению с авиационным снарядом (375 г).
К концу войны был принят на вооружение 82-мм снаряд М-8 с баллистическим индексом ТС-34 и дальностью стрельбы 5,5 км.
В первых модификациях реактивного снаряда М-8 применяли ракетный заряд, изготовленный из нитроглицеринового пороха баллистического типа марки Н. Заряд состоял из семи цилиндрических шашек с наружным диаметром 24 мм и диаметром канала 6 мм. Длина заряда была 230 мм, а вес 1040 г.
Для увеличения дальности полета снаряда ракетная камера двигателя была увеличена до 290 мм, а специалисты ОТБ завода № 98 после испытания ряда вариантов конструкций заряда отработали заряд из пороха НМ-2, состоявший из пяти шашек с наружным диаметром 26,6 мм, диаметром канала 6 мм и длиной 287 мм. Вес заряда составил 1180 г. С применением этого заряда дальность полета снаряда увеличилась до 5,5 км. Радиус сплошного поражения осколками снаряда М-8 (ТС-34) составлял 3-4 м, а радиус действительного поражения осколками составлял 12-15 метров.

Реактивными пусковыми установками оснащались также гусеничные тягачи СТЗ-5, получаемые по ленд-лизу автомобили повышенной проходимости Форд-Мармон, Интернационал Джиемси и Остин. Но наибольшее число «катюш» монтировалось на полноприводные трехосные автомобили Студебекер. В 1943 году в производство были запущены снаряды М-13 со сварным корпусом, с баллистическим индексом ТС-39. Снаряды имели взрыватель ГВМЗ. В качестве топлива использовался порох НМ-4.
Основной причиной низкой кучности реактивных снарядов типа М-13 (ТС-13) был эксцентриситет тяги реактивного двигателя, то есть смещение вектора тяги от оси ракеты из-за неравномерного горения пороха в шашках. Это явление легко устраняется при вращении ракеты. В этом случае импульс силы тяги будет всегда совпадать с осью ракеты. Вращение, придаваемое оперенной ракете с целью улучшения кучности, называется проворотом. Ракеты с проворотом не следует путать с турбореактивными ракетами. Скорость проворота оперенных ракет составляла несколько десятков, в крайнем случае сотен, оборотов в минуту, что не достаточно для стабилизации снаряда вращением (причем вращение происходит на активном участке полета, пока работает двигатель, а потом прекращается). Угловая скорость турбореактивных снарядов, не имеющих оперения, составляет несколько тысяч оборотов в минуту, чем создается гироскопический эффект и, соответственно, более высокая точность попадания, чем у оперенных снарядов, как невращающихся, так и с проворотом. В обоих типах снарядов вращение происходит за счет истечения пороховых газов основного двигателя через маленькие (несколько миллиметров в диаметре) сопла, направленные под углом к оси снаряда.

Реактивные снаряды с проворотом за счет энергии пороховых газов у нас называли УК - улучшенной кучности, например М-13УК и М-31УК.
Снаряд М-13УК но своему устройству отличался от снаряда М-13 тем, что на переднем центрирующем утолщении имелось 12 тангенциальных отверстий, через которые вытекала часть пороховых газов. Отверстия просверлены так, что пороховые газы, вытекая из них, создавали вращающий момент. Снаряды М-13УК-1 отличались от снарядов М-13УК устройством стабилизаторов. В частности, стабилизаторы М-13УК-1 изготовлялись из стального листа.
С 1944 года на базе Студебекеров стали выпускаться новые, более мощные установки БМ-31-12 с 12 минами М-30 и М-31 калибра 301 мм, весом по 91,5 кг (дальность стрельбы – до 4325 м). Для повышения кучности стрельбы были созданы и освоены поворачивающиеся в полете снаряды М-13УК и М-31УК улучшенной кучности.
Пуск снарядов производился с трубчатых направляющих сотового типа. Время перевода в боевое положение составляло 10 минут. При разрыве 301-мм снаряда, содержавшего 28,5 кг ВВ, образовывалась воронка глубиной 2,5 м и диаметром 7-8 м. Всего за годы войны было произведено 1184 машины БМ-31-12.

Удельный вес реактивной артиллерии на фронтах Великой Отечественной войны постоянно возрастал. Если в ноябре 1941 года было сформировано 45 дивизионов «катюш», то и 1 января 1942 года их насчитывалось уже 87, в октябре 1942 года – 350, а в начале 1945-го – 519. К концу войны в Красной Армии насчитывалось 7 дивизий, 40 отдельных бригад, 105 полков и 40 отдельных дивизионов гвардейских минометов. Ни одна крупная артподготовка не проходила без катюш.