Биография михаила зощенко. Светлана Бломберг. Две женщины из жизни Михаила Зощенко

Имя: Михаил Зощенко (Mikhail Zoshchenko)

Возраст: 63 года

Деятельность: писатель, драматург, переводчик, сценарист

Семейное положение: был женат

Михаил Зощенко: биография

«Ничего плохого, кроме хорошего, не произойдет», - написал классик и блистательный юморист Михаил Зощенко.

Кажется, само провидение решило поспорить с писателем и доказать, что он неправ. С Михаилом Михайловичем случилось столько бед и злоключений, что под их грузом прозаик неоднократно обращался к психотерапевтам. А свою хроническую депрессию сделал предметом исследования и написал книгу, как от нее излечиться. Но потерпел фиаско.

Детство и юность

Родился русский прозаик летом 1894 года в Северной столице в семье дворян Михаила Зощенко и Елены Суриной. Глава семьи – художник-передвижник, чья мозаика и сегодня украшает фасад музея в Санкт-Петербурге. Творческим человеком была и мама писателя: до замужества Елена Иосифовна выходила на театральные подмостки как актриса. А после, когда один за другим родились восемь детей, успевала писать рассказы, которые брала в печать газета «Копейка».

В 8 лет Мишу отвели в гимназию. Позже в автобиографии Зощенко рассказал, что учился неважно, а на выпускном экзамене написал сочинение на «1», хотя уже тогда мечтал о карьере литератора. Семейство Зощенко едва сводило концы с концами. В 1913-м после окончания гимназии Михаил Зощенко стал студентом Императорского университета, выбрав юриспруденцию. Но через год его отчислили – платить за учебу было нечем. Молодому человеку пришлось зарабатывать на жизнь. Он устроился железнодорожным контролером. Проработал год: грянула Первая мировая война.

В мемуарах Зощенко написал, что «патриотического настроения» у него не было. Тем не менее Михаил отличился, получив четыре боевых ордена. Он был неоднократно ранен, а после отравления газом его «списали» в запас. Но Зощенко отказался и возвратился на фронт.

Революция 1917-го помешала Зощенко стать капитаном и получить орден Святого Владимира. В 1915-м писателя отправили в резерв. Летом Зощенко назначили комендантом петроградского почтамта, но через полгода он оставил родной город и уехал в Архангельск. Покинуть Россию и уехать во Францию Михаил Зощенко отказался.

За свою биографию прозаик сменил не менее 15 профессий. Он трудился в суде, разводил кроликов и кур в Смоленской губернии, работал сапожником. В 1919-м Михаил Зощенко поступил добровольцем в Красную армию. Но весной попал в госпиталь, был демобилизован и перешел на службу телефонистом.

Литература

Михаил Зощенко начал писать в 8-летнем возрасте: сначала стихи, потом рассказы. В 1907 году, когда ему исполнилось 13, написал рассказ «Пальто». Детские впечатления и семейные неурядицы оказали на него сильное влияние, позже найдя свое отражение в произведениях Михаила Зощенко для детей: «Калоши и мороженое», «Елка», «Глупая история», «Великие путешественники».

После революции и демобилизации Зощенко в поисках заработка перепробовал десяток профессий, что отразилось на его творчестве и обогатило произведения интересными деталями. В 1919 году Михаил Зощенко посещает литературную студию, учрежденную при издательстве «Всемирная литература» и руководимую . Корней Иванович, ознакомившийся с юмористическими произведениями Зощенко, высоко оценил талант литератора, но удивился, что юмористом оказался «такой печальный человек».

В студии писатель познакомился с Вениамином Кавериным, Всеволодом Ивановым и другими коллегами, с которыми в начале 1920-х объединился в литературную группу, названную «Серапионовы братья». «Серапионы», как называли литераторов в прессе, ратовали за освобождение творчества от политики.

Первые публикации привлекли внимание к Михаилу Зощенко. Популярность литератора в послереволюционной России стремительно растет. Фразы из его юмористических рассказов становятся крылатыми. С 1922 по 1946 годы книги прозаика переиздавались 100 раз, включая 6-томное собрание сочинений.

В середине 1920-х Михаил Зощенко оказался в зените славы. Рассказы «Баня», «Аристократка», «История болезни», «Беда» полны самобытного юмора, читаются на одном дыхании и любимы всеми слоями общества. Литератора просят их почитать на встречах в переполненных поклонниками аудиториях. Творчество юмориста высоко оценил , он был восхищен «соотношением юмора и лиризма» в рассказах Зощенко.

Литературные критики после выхода двух сборников отметили, что Михаил Зощенко создал новый типаж героя. Это малообразованный советский человек без культурного багажа, рефлексирующий и полный желания сравняться с «остальным человечеством». Потуги «сравняться» смешны и неуклюжи, но смех над героем не злой. Часто прозаик ведет рассказ от имени самого героя, заставляя читателя лучше понять мотивы поступков. Критики определили манеру Михаила Михайловича как «сказовую». Корней Чуковский заметил, что писатель ввел в обиход новую внелитературную речь, которую приняли и полюбили читатели.

Но не все выходящее из-под пера литератора читатели принимают с восхищением. Юмористические рассказы и повести Михаила Зощенко полюбили, но от писателя ждали продолжения в том же духе. А он в 1929 году выпустил книгу «Письма к писателю». Это некое социологическое исследование, состоящее из десятков писем литератору от читателей. Книга вызвала недоумение и возмущение поклонников таланта Зощенко, негативную реакцию властей.

Режиссера Всеволода Мейерхольда заставили снять с репертуара пьесу «Уважаемый товарищ». С детства восприимчивый Михаил Зощенко погружается в депрессию, которая усугубляется после поездки по Беломорканалу. В 1930-е власть организовала путешествие литераторов, рассчитывая, что они отобразят перевоспитание в сталинских лагерях «преступного элемента», его «перековку» в «полезного» человека.

Но на Михаила Зощенко увиденное на Беломорканале произвело обратный эффект – угнетающий, и он написал вовсе не то, что от него ожидали. В повести «История одной жизни», появившейся в 1934 году, он делится мрачными впечатлениями.

Пытаясь избавиться от депрессивного состояния, Михаил Зощенко сочинил повесть «Возвращенная молодость». Это психологическое исследование, вызвавшее интерес в научной среде. Вдохновленный такой реакцией прозаик продолжил литературные исследования человеческих отношений, издав в 1935 году сборник рассказов «Голубая книга». Но если в научной среде сочинение встретили с интересом, то в партийной прессе Михаила Зощенко заклеймили. Писателю запретили печатать сочинения, выходящие за рамки «положительной сатиры на отдельные недостатки».

Прозаик, стесненный цензурой, сосредоточил силы на написании рассказов для детей. Они публикуются в журналах «Чиж» и «Еж». Позже рассказы вошли в сборник «Леля и Минька». Спустя пять лет свет увидел второй сборник рассказов для детей, названный «Самое главное».

В конце 1930-х Михаил Зощенко сосредоточил силы на работе над книгой, которую считал главным произведением своей жизни. Работу над ней он не прерывал и в годы Второй мировой войны. На фронте 47-летний писатель не был, хотя с первых же дней войны подал заявление в военкомат, вызвавшись добровольцем. Но медкомиссию писатель не прошел – его признали негодным к военной службе. Зощенко поступил в группу противопожарной обороны и вместе с сыном дежурил на крышах ленинградских домов, оберегая их от зажигательных снарядов.

Писателя принудительно эвакуировали в Алма-Ату, позволив взять с собой багаж не тяжелее 12 килограммов. Зощенко взял тетради и рукописи - заготовки будущей «главной книги», которой придумал рабочее название – «Ключи счастья» (позже изменил на «Перед восходом солнца»). Вес рукописей – 8 килограммов. Остальные четыре – личные вещи и одежда.

В эвакуации литератор трудился на студии «Мосфильм», где написал сценарии к двум фильмам: «Солдатское счастье» и «Опавшие листья». Весной 1943-го писатель приехал в Москву, где устроился в редколлегию юмористического журнала «Крокодил». Написанная в эвакуации комедийная пьеса «Парусиновый портфель» успешно идет (200 спектаклей за год) в Ленинградском драмтеатре.

В том же 1943 году первые главы научно-художественного исследования «Перед восходом солнца» публикуются в журнале «Звезда». Михаил Зощенко писал, что к этому труду шел всю жизнь, возлагая огромные надежды на понимание и одобрение книги читателями и литературными критиками.

Повесть Зощенко – исповедальная. В ней Михаил Михайлович, основываясь на трудах физиолога и , попытался научно обосновать победу над депрессией. В автобиографии писатель рассказывает о своих детских переживаниях и травмах, объясняя меланхолию в зрелые годы тем, что испытал в детстве. Эта книга – научное пособие для тех, кто, как и Михаил Зощенко, пытался избавиться от гнетущих душевных мучений.

«Звезде» запретили публиковать продолжение книги, последовали репрессии. В партийных изданиях разнесли в пух и прах Михаила Зощенко и журналы, дававшие ему трибуну. Журнал «Ленинград» закрыли.

Повесть раскритиковал , за ним и , назвав произведение «омерзительной вещью». Критическая брань обрушилась на Зощенко потоком. Книгу назвали «галиматьей», которая на руку врагам СССР. Вскоре появилось постановление ЦК ВКПБ, где литератора обозвали «трусом» и «подонком литературы». Михаила Зощенко обвинили в том, что он не пошел на фронт, хотя тот в первые же дни войны побывал в военкомате. От него ждали покаяния.

Усугубила горькое положение прозаика перепечатка в «Звезде» детского рассказа «Приключения обезьяны». В рассказе вдруг усмотрели сатиру на советский строй. Вместе с Михаилом Зощенко клеймили и . Чтобы выжить и не умереть с голоду, писатель переводил на русский язык произведения финских коллег. После смерти генералиссимуса Михаила Зощенко приняли в Союз писателей, из которого изгнали в 1946-м. Но по настоянию приняли как переводчика, а не как писателя.

После недолгой оттепели снова грянул скандал, гонения начались по второму кругу. Это случилось после встречи Зощенко и Ахматовой с английскими студентами, попросившими показать им могилы писателей. Британцам предъявили живых литераторов, желая продемонстрировать лояльность советских властей к «вражескому элементу».

На встрече в Доме писателя в мае 1954 года опальных литераторов спросили об отношении к постановлению ЦК ВКПБ. Анна Андреевна, сын которой пребывал в заключении, ответила, что согласна с постановлением. Михаил Зощенко заявил, что не согласен с оскорблениями и не считает себя ни предателем, ни врагом народа. Началась травля в прессе. В 1955 году Зощенко подал заявление о предоставлении пенсии. Но извещение о назначении персональной пенсии в 1200 рублей Михаил Михайлович получил лишь летом 1958 года за несколько дней до смерти.

Личная жизнь

В личной жизни писателя тоже все было непросто. В декабре 1918 года Михаил Зощенко познакомился с Верой Кербиц-Кербицкой. Они поженились летом трагичного для писателя 1920-го: в январе у Зощенко умерла мама. Единственный сын Михаила Зощенко – Валерий – родился весной 1922 года в Ленинграде.

В жизни классика было много увлечений и романов, но один из них, самый длительный, случился с Лидией Чаловой, которую называют музой писателя. С младшей на 20 лет женщиной Михаил Зощенко познакомился в 1929 году. Чалова работала в отделе гонораров «Красной газеты». Зощенко, пребывавший на пике популярности, немало удивился, когда девушка спросила его фамилию.

Сближение произошло, когда у Лиды погиб муж. Писатель поддержал молодую женщину. Вскоре дружба превратилась в любовь. В 1946-м роман прекратился по инициативе Чаловой, но сохранившаяся переписка говорит об искренней любви Зощенко, сохранившейся к Лидии после расставания. В последние годы жизни писателя рядом была жена Вера. Она похоронена рядом с мужем.

Смерть

Последние годы литератор провел на даче в Сестрорецке. Весной 1958 года Михаил Зощенко отравился никотином. Из-за отравления случился спазм сосудов мозга, писатель не узнавал родных и не мог говорить. Смерть наступила 22 июля от сердечной недостаточности.

Власти не позволили похоронить классика в музее-некрополе «Литераторские мостки» на Волковском кладбище, где нашли последний приют многие российские литераторы. Похоронили Зощенко в Сестрорецке на местном кладбище. Очевидцы утверждают, что на лице Михаила Зощенко, мрачного при жизни, угадывалась улыбка.

Библиография

• Рассказы и фельетоны "Разнотык"
• Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова
• Нервные люди
• Сентиментальные повести
• Письма к писателю
• Возвращенная молодость
• Веселые проекты (Тридцать счастливых идей)
• Счастливые идеи
• Бессмертные гастроли Андрэ Госфикуса
• Личная жизнь
• Голубая книга
• Шестая повесть Белкина
• Чёрный принц
• Возмездие
• Лёля и Минька
• Рассказы для детей
• Рассказы о Ленине
• Перед восходом солнца

Летним июльским днем в Петербурге, на Петербургской стороне, в доме №4 по большой разночинной улице, в семье художника-передвижника Михаила Ивановича Зощенко и актрисы Елены Иосифовны Суриной, успевавшей за домашними заботами писать и печатать рассказы из жизни бедных людей в журнале «Копейка», родился мальчик. В метрическую книгу церкви Святой мученицы царицы Александры его вписали как Михаила Михайловича Зощенко. Всего в семье Зощенко было восемь детей.

В 1903 году родители отдали мальчика в Санкт-петербургскую восьмую гимназию. Вот как он отзывается об этих годах в «Автобиографии»: «Учился весьма плохо. И особенно плохо по русскому - на экзамене на аттестат зрелости я получил единицу по русскому сочинению… Эта неуспеваемость … мне и сейчас тем более странна, что я тогда уже хотел быть писателем и писал для себя рассказы и стихи. Скорей от бешенства, чем от отчаяния, я пытался покончить со своей жизнью».

В 1913 году, после окончания гимназии, будущий писатель поступил на юридический факультет Петербургского института, откуда через год был отчислен из-за неуплаты за обучение. Юноше пришлось идти работать. Первая его должность - контролер на Кавказской железной дороге. Первая мировая война прервала привычное течение жизни. Зощенко решает идти на военную службу. Его сначала зачисляют юнкером рядового состава в Павловское военное училище на правах вольноопределяющегося 1-го разряда, а затем он, окончив ускоренные четырехмесячные курсы военного времени, уходит на фронт. Сам он объяснил это так: «У меня не было, сколько я помню, патриотического настроения - я попросту не мог сидеть на одном месте". Тем не менее, на службе он весьма отличился: участвовал во многих боях, был ранен, отравлен газами. Начав воевать в звании прапорщика, Михаил Зощенко был отчислен в резерв (из-за последствий отравления газами) и награжден за боевые заслуги четырьмя орденами.

Некоторое время судьба писателя была связана с Архангельском, куда он приехал в начале октября 1917 года. В Государственном архиве Архангельской области частично сохранились документы о Михаиле Зощенко. Из них можно узнать, что он в чине штабс-капитана был зачислен в списки 14-й пешей дружины. Военнослужащие несли караульную службу в городе, охраняли склады, разгружали оружие, продовольствие на Бакарице и Экономии.

Журналист Л. Гендлин слышал от Зощенко историю его жизни в краю вечной мерзлоты. Бесхитростные поморы ему нравились. В Мезени Зощенко встретил синеокую красавицу Ладу Крестьянникову. Муж ее пропал без вести в море. Лада не верила в его гибель и ждала. Зощенко попросил Ладу разделить с ним одиночество. Но Лада сказала: «А что будет потом? Пройдет восторг первых ночей, наступит обыденность, вас потянет в Ленинград или Москву». Но Зощенко не мог отвести глаз от этой женщины - ему нравилась ее воздушная походка, певучая образная речь, и то, как она работала - убирала, стирала, готовила. Она не жаловалась на судьбу, не роптала, все делала легко, с удовольствием. Когда засыпали дети, она брала в руки стареннькую гитару и пела старинные песни и романсы. Михаил Михайлович не мог понять, откуда она брала силы…

Отец Лады был священником в Пскове, которого с женой расстреляли в Кронштадте большевики. А Лада с тремя сыновьями была сослана в Архангельск.

Во внешности Михаила Зощенко и манере себя держать было что-то такое, что сводило с ума многих женщин. Он не был похож на роковых кинокрасавцев, но его лицо, по словам знакомых, казалось освещенным экзотическим закатом - писатель уверял, что ведет свое происхождение от итальянского зодчего, работавшего в России и на Украине. По словам Даниила Гранина, узкое его смугловатое лицо привлекало какой-то старомодной мужской красотой. Маленький рот с белыми ровными зубами редко складывался в мягкую улыбку. Темно-карие задумчивые глаза, маленькие руки. Волосы расчёсаны на безукоризненный пробор. Деликатность и твёрдость, скорбность и замкнутость соединялись в его облике. Передвигался он неторопливо и осторожно, точно боясь расплескать себя. Чинность его и холодок можно было принять за высокомерие, и даже вызов.

Возвратившись в Петроград, молодой человек знакомится со своей будущей женой, Верой Владимировной Кербиц-Кербицкой.

Вера Владимировна Зощенко вспоминала:

- Помню конец 18-го года... Михаил приехал с фронта гражданской войны... Пришел ко мне... Он очень любил меня тогда... Пришел первый раз в валенках, в коротенькой куртке, перешитой собственноручно из офицерской шинели... Топилась печка, он стоял, прислонившись к ней, и я спросила: - Что для Вас самое главное в жизни? - Я, конечно, рассчитывала, что он ответит: - Конечно, Вы! Но он сказал, - Конечно, моя литература! Это было в декабре 1918 года. И так было всю жизнь.

После Февральской революции его назначают начальником почт и телеграфа и комендантом Главного почтамта. Затем - командировка в Архангельск, назначение адъютантом дружины, выборы в секретари полкового суда. Он совмещает государственную службу с литературными опытами: писательство в то время еще не стало основным его занятием. Под влиянием модных в столичной молодежной среде литераторов - Арцыбашева, Вербицкой, Ал. Каменского - он пишет рассказы «Актриса», «Мещаночка», «Сосед».

Но мирная жизнь и литературные упражнения вновь прерываются - на этот раз революцией и Гражданской войной. Он вновь отправляется на фронт: в конце января 1919 года записывается добровольцем в Красную Армию. Зощенко служит в 1-м Образцовом полку деревенской бедноты полковым адъютантом. Он участвует в боях под Нарвой и Ямбургом против отрядов Булак-Балаховича. Однако после сердечного приступа ему пришлось демобилизоваться и вернуться в Петроград.

С 1918 по 1921 год Михаил Зощенко сменил массу занятий, о чем писал позднее: «… я переменил десять или двенадцать профессий, прежде чем добраться до своей теперешней профессии.

Я был агентом уголовного розыска… инструктором по кролиководству и куроводству… милиционером… Изучил два ремесла - сапожное и столярное… последняя моя профессия до писательства - конторское занятие».

В это же время начинающий писатель посещал литературную студию при издательстве «Всемирная литература», где семинары вел Корней Чуковский. Там же произошло его знакомство с Гумилевым, Замятиным, Шкловским, Лунцем, Слонимским, Познером, Полонской, Груздевым. В студии Михаил начинает отшлифовывать свой индивидуальный стиль, благодаря которому его произведения приобрели огромную популярность. В январе 1920 года писатель переживает смерть матери. В том же году, в июле, он женится на В. В. Кербиц-Кербицкой и переезжает к ней.

В 1921 году создается литературная группа «Серапионовы братья», в которую вступает и Зощенко. Вместе со Слонимским он входил в так называемую «центральную» фракцию, придерживавшуюся убеждения, что «теперешняя проза не годится» и что надо учиться у старой забытой русской традиции - Пушкина, Гоголя и Лермонтова.

В мае 1922 года в семье Зощенко родился сын Валерий, а в августе того же года в издательстве «Алконост» вышел первый альманах «Серапионовых братьев», где был опубликован рассказ Михаила Зощенко. Первым самостоятельным изданием молодого писателя стала книга «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова», вышедшая тиражом 2000 экземпляров в издательстве «Эрато».

В дружеских отношениях с «серапионами» был Максим Горький, он следил за творчеством каждого из них. Вот его отзыв о Михаиле: «Превосходно записал Зощенко. Его последние вещи - лучшее, что было у «серапионов». Тонкий писатель. Чудесный юморист». Горький начинает покровительствовать талантливому литератору и всячески содействует ему в выпуске его произведений. При посредничестве пролетарского писателя в 1923 году в бельгийском журнале «Le disque vert» выходит рассказ Зощенко «Виктория Казимировна» на французском языке. Об этом, казалось, незначительном событии можно было бы не упоминать, но рассказ этот стал первым переводом советской прозы, опубликованным в Западной Европе.

Вообще, это десятилетие в творчестве Зощенко характеризуется необычайной творческой активностью. Уже в 1929-32 годах выходит собрание его сочинений в шести томах. Всего же с 1922 по 1946 год насчитывается 91 издание и переиздание его книг.

В 1927 году большая группа писателей, объединенных издательством «Круг», создает коллективную декларацию, в которой освещает свою литературно-эстетическую позицию. В числе подписавших ее оказывается и Зощенко. В это время он печатается в периодической печати (в основном в сатирических журналах «Бегемот», «Смехач», «Бузотер», «Чудак», «Ревизор», «Мухомор» и др.). Но не все проходит гладко. В июне 1927 года конфисковывают номер журнала «Бегемот» из-за «политически вредного» рассказа Михаила Зощенко «Неприятная история». Происходит постепенная ликвидация такого рода изданий, а в 1930 году в Ленинграде закрывают и последний сатирический журнал «Ревизор».

Но Михаил Зощенко не отчаивается. Он продолжает работать. В том же году его с бригадой писателей командируют на Балтийский судостроительный завод. Там он пишет для стенной и цеховой газет, а также печатается в заводской многотиражке «Балтиец». С 1932 года писатель начинает сотрудничать с журналом «Крокодил»; собирает материал для повести «Возвращенная молодость»; изучает литературу по физиологии, психоанализу, медицине.

Первым ужасным потрясением в жизни Зощенко было отравление газами во время войны. Второе не менее тяжелое потрясение - встреча на дальнем лагерном пункте с Ладой - грязной, в дырявой телогрейке. Он, спросил про ее сыновей. Она ответила, что об их судьбе ничего не знает. Вернувшись домой, Зощенко послал ей посылку с теплыми вещами и продуктами. Он хотел написать повесть о женщине-лагернице, сделав прообразом Ладу, но из этого замысла ничего не получилось.

К этому времени его произведения уже хорошо известны на Западе. Но у этой известности была и обратная сторона: в 1933 году в Германии его книги подвергаются публичному аутодафе в соответствии с гитлеровским «черным списком». В СССР тогда вышла в свет и была поставлена на сцене Театра малых форм его комедия «Культурное наследие». В 1934 году начинает публиковаться одна из самых известных книг М. Зощенко - «Голубая книга», - идея которой была подсказана Горьким: «пестрым бисером… изобразить-вышить что-то вроде юмористической истории культуры». В ней автор с юмором обыгрывает известные литературные сюжеты («Бедная Лиза», «Страдания молодого Вертера», «Коварство и любовь» и др.)

Помимо пьес, рассказов и повестей, Зощенко продолжает писать фельетоны, исторические повести («Черный принц», «Возмездие», «Керенский», «Тарас Шевченко» и др.), рассказы для детей («Елка», «Бабушкин подарок», «Умные животные» и др.). С 17 августа по 1 сентября 1934 года проходил Первый Всесоюзный съезд советских писателей, членом правления которого был избран Михаил Зощенко.

На первый взгляд творческая судьба писателя складывалась благополучно, однако на протяжении всего литературного пути он подвергался строгой и зачастую нелицеприятной критике. Время от времени прибегает к услугам психотерапевтов. Даже после 1939 года, когда он был удостоен ордена Трудового Красного Знамени, его произведения постоянно становятся объектом нападок официозной критики.

В начале Великой Отечественной Михаил Зощенко пишет заявление с просьбой о зачислении в Красную Армию, но получает отказ как негодный к военной службе. Ему приходится заниматься антифашистской деятельностью вне поля боя: он пишет антивоенные фельетоны для газет и Радиокомитета. В октябре 1941 года писателя эвакуируют в Алма-Ату, а в ноябре зачисляют сотрудником сценарного отдела студии «Мосфильм». В 1943 его вызывают в Москву, где предлагают должность ответственного редактора «Крокодила», от которой он отказывается. Однако его вводят в состав редколлегии журнала. Все выглядит внешне благополучно. Но тучи над головой Зощенко продолжают сгущаться. В начале декабря ЦК ВКП(б) принимает подряд два постановления - «О повышении ответственности секретарей литературно-художественных журналов» и «О контроле над литературно-художественными журналами», где повесть «Перед восходом солнца» объявляют «политически вредным и антихудожественным произведением». На расширенном заседании ССП А. Фадеев, Л. Кирпотин, С. Маршак, Л. Соболев, В. Шкловский и другие выступают против Зощенко. Его поддерживают Д. Шостакович, М. Слонимский, А. Мариенгоф, А. Райкин, А. Вертинский, Б. Бабочкин, В.Горбатов, А. Крученых. В конце концов, писателя выводят из редколлегии журнала, лишают продуктового пайка, выселяют из гостиницы «Москва». Гонения продолжаются. На расширенном пленуме ССП Н.С. Тихонов также нападает на повесть «Перед восходом солнца», после чего при личной беседе с Михаилом Михайловичем оправдывается тем, что ему «приказали» это сделать. Теперь Зощенко почти не печатают, однако все же отмечают медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», а в 1946 году вводят в состав редколлегии журнала «Звезда». Апофеозом всех перипетий стало постановление ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 года «О журналах «Звезда» и «Ленинград», после чего писателя исключают из Союза писателей и лишают продуктовой «рабочей» карточки. Повод для нападок на этот раз был и вовсе ничтожен - детский рассказ «Приключения обезьяны».

Писатель Даниил Гранин присутствовал на заседании Президиума Союза советских писателей по вопросу партийного постановления о журналах "Звезда" и "Ленинград". Он запомнил, как стойко держался Михаил Зощенко. Много лет спустя он попытался найти стенограмму выступления Зощенко в архивах, но ее нигде не было. Числилась, но не было. Она была изъята. Когда, кем — неизвестно. Очевидно, кому-то документ показался настолько возмутительным или опасным, что его и в архивах не следовало держать. Копии нигде обнаружить тоже не удалось. Гранин рассказал об этом знакомой стенографистке. Та пожала плечами: вряд кто-то из стенографисток сделал себе копию, не положено, особенно в те годы это строго соблюдалось. Через месяца два она позвонила Гранину, попросила приехать. Когда он приехал, ничего не объясняя, она протянула ему пачку машинописных листов. Это была та самая стенограмма выступления Михаила Михайловича. Откуда? Каким образом? От стенографистки, которая работала на том заседании. Удалось её разыскать. Стенографистки хорошо знают друг друга. К стенограмме была приложена записка: "Извините, что запись эта местами приблизительна, я тогда сильно волновалась, и слёзы мешали". Подписи не было.

Эта незнакомая с Зощенко лично, но читавшая его произведения женщина проявила подлинный героизм: сидя на сцене сбоку, за маленьким столиком, она не могла поднять глаз на Зощенко и вникнуть в происходящее. И, однако, лучше многих поняла, что Зощенко не мимолётное явление, что речь его не должна пропасть, сняла себе копию, сохраняла её все годы.

Вслед за этим постановлением все издательства, журналы и театры расторгают заключенные ранее договоры, требуя вернуть назад выданные авансы. Наступает период бедствования. Семья писателя вынуждена существовать на деньги, вырученные от продажи вещей, а сам он пытается зарабатывать в сапожной артели. В конце концов, продовольственную карточку ему возвращают, и ему даже удается опубликовать некоторые рассказы и фельетоны. Но в основном на жизнь зарабатывать приходится переводческой работой. Выходят на русском языке «За спичками» и «Воскресший из мертвых» М. Лассила, «От Карелии до Карпат». А. Тимонена, «Повесть о колхозном плотнике Саго» М. Цагараева, где фамилия переводчика отсутствует.

Евгений Шварц писал о Зощенко: "... в своих текстах он отражал (закреплял) свой способ жизненного поведения, общения с безумием, которое начинало твориться вокруг".

Зощенко был наделен абсолютным слухом и блестящей памятью. За годы, проведенные в гуще людей, он сумел проникнуть в тайну их разговорной конструкции, сумел перенять интонацию их речи, их выражения, обороты, словечки - он до тонкости изучил этот язык и уже с первых шагов в литературе стал пользоваться им легко и непринужденно, будто этот язык - его собственный, кровный, впитанный с молоком матери.

По слогам читая зощенковские рассказы, начинающий читатель думал, что автор - свой, живущий такой же, как и он сам, простой жизнью, незамысловатый человек, каких "в каждом трамвае по десять штук едут".

Об этом ему говорило буквально все в сочинениях писателя. И место, где "разворачивалась история" очередного рассказа; жакт, кухня, баня, тот же трамвай - все такое знакомое, своё, житейски привычное. И сама "история": драка в коммунальной квартире из-за дефицитного ежика, ерунда с бумажными номерками в бане за гривенник, случай на транспорте, когда у пассажира чемодан "сперли", - автор как будто так и торчит за спиной человека; все-то он видит, все-то он внает, но не гордится - вот, мол, я знаю, а ты нет, - не возносится над окружающими. И главное - "грамотно" пишет, не умничает, все чисто русские, "натуральные, понятные слова".

Это последнее окончательно успокаивало читателя. В чем другом, а вот тут - взаправду умеет человек по-простому разговаривать или только подлаживается - он всегда разберется. И он разобрался: Зощенко положительно свой, подвоха здесь нет. Веками сложившееся недоверие "бедного" человека к стоящим выше на общественной лестнице получило здесь одну из самых ощутимых своих пробоин. Этот человек поверил писателю. И это было великим литературным достижением Зощенко.

Не сумей он заговорить на языке масс, не знали б мы сегодня такого писателя.

В 2013-м исполнилось 55 лет со дня смерти Михаила Зощенко. Известный петрозаводский врач вспоминает о знакомстве с его вдовой, публикует сделанные им фотографии Веры Владимировны и дома писателя.

В жизни мы встречаемся со многими интересными людьми. По прошествии времени понимаем их значимость как для нас, так и для судеб многих людей. Воспоминания об этих встречах не отпускают нас многие годы. А иногда и всю жизнь. Таким важным событием оказалась для меня встреча с Верой Владимировной Зощенко, вдовой Михаила Зощенко, которого к тому времени уже не было в живых. Особенность этих встреч и бесед была для меня необычайной. Все сведения, почерпнутые от Веры Владимировны, стали для меня тогда открытием. Прошло более 40 лет, многое уже известно. Я рассказываю о том, что прошло через мое сознание. Возможно, кое-что актуально и по сей день

Знакомство с Верой Владимировной

В послевоенные годы многие ленинградские семьи проводили летние месяцы за городом. Тогда мало у кого были собственные дачи, большие семьи снимали их на всё лето. Взрослые рано утром уезжали на работу, а вечерами в переполненных электричках возвращались на дачу. Дети, которые оставлялись на попечение бабушек и дедушек, все лето проводили на природе.

Наиболее интересные дачные направления были по берегам Финского залива: северный его берег (Карельский перешеек) и южный – Петергофское направление. Мои родители, а позже тесть с тещей, уже не для нас, а для нашего сына и племянников снимали дачу в Сестрорецке. Во время отпуска и я с женой присоединялся к ним.

Мой тесть Б.А. Цацко, известный ленинградский журналист, газетчик, однажды сказал мне: «Ты знаешь, что в Сестрорецке у Зощенко была дача?». Я не знал.

Мы узнали адрес и отправились с тестем туда. Я сделал целую серию фотоснимков, которые сохранились у меня в архиве. Теперь я их отсканировал, и они приобрели новую жизнь. На них запечатлены дома и люди того времени, которые врезались в мою память и могут быть интересны более широкому кругу людей.

Так мы познакомились с вдовой Михаила Зощенко Верой Владимировной. Мы её звали Варварой Владимировной, это твёрдо сохранила моя память! Потом не раз приходили к ней в гости, посещали вместе с ней могилу писателя на местном Сестрорецком кладбище.

Вера Владимировна поведала нам много интересных историй. Прошло много лет, но в памяти остались яркие воспоминания о Вере Владимировне, которая была не только женой, но и секретарем, хранителем наследия нашего великого современника.

Травля Зощенко

Вначале о трагической судьбе Зощенко. Постараюсь излагать так, как это мне представлялось в то время, не затрагивая тех глубинных процессов, которые за этим скрывались. Да я обо всём тогда и не знал

Кровавые события 1939 – 1945 годов потрясли мир. Послевоенные годы, эйфория победы затмевали многое. В СССР предстояло знаменательное событие – выборы в Верховный Совет страны. 9 февраля 1946 года Сталин выступал на предвыборном собрании избирателей. Подводя итоги и намечая новый пятилетний план, сказал: «Не говоря уже о том, что в ближайшее время будет отменена карточная система…». Для людей в то время это было первостепенным желанием. Однако, как мы знаем, отмена карточной системы была отложена на год из-за неурожая в стране.

В это время публикуется детский рассказ Зощенко «Приключения обезьяны» (журнал «Звезда», № 5-6 за 1946 г.), в котором Сталин усмотрел намек, издёвку на невыполнение обещания отменить карточную систему. Со слов Веры Владимировны, такое предположение высказал писатель Виссарион Саянов. В те годы подобная мысль, прозвучавшая публично, не могла не привести к тяжелым последствиям.

21 августа 1946 года в газете «Правда» было опубликовано постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград». В нем сказано, что последний из опубликованных рассказов Зощенко «Приключения обезьяны» представляет пошлый пасквиль на советский быт и на советских людей. Зощенко изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме. Следом было выступление Жданова в Ленинграде на собрании партийного актива и писателей. Жданов продолжил: «Смысл этого «произведения» Зощенко заключается в том, что он изображает советских людей бездельниками и уродами, людьми глупыми и примитивными. Зощенко совершенно не интересует труд советских людей, их усилия и героизм, их высокие общественные и моральные качества. Эта тема всегда у него отсутствует» .

По словам Зощенко, вождь обиделся на него за то, что в рассказе «Часовой и Ленин», опубликованном до Великой Отечественной войны, фигурировал некий «человек с усами», который кричал на часового, что тот не допускает Ленина без пропуска в Смольный. Этот человек был бестактен, груб и нетерпелив. За грубость Ленин отчитал его как мальчишку. «В этом персонаже Сталин узнал себя – или его надоумили – и не простил мне этого. Но Сталина отвлекла война, а когда он немного освободился, за меня взялись» . (funeral-spb.narod.ru)

Ещё одна причина, по которой Сталин был недоволен Зощенко, связана с книгой «Перед восходом солнца». Это большая и интересная работа, которой писатель занимался ряд лет.

Как известно, «в 30-е годы писатель работал над книгой, которую считал главной в своей жизни. Работа продолжалась во время Отечественной войны в Алма-Ате, в эвакуации, поскольку в армию Зощенко не взяли из-за болезни сердца. В 1943-м начальные главы этого научно-художественного исследования о подсознании были изданы в журнале «Октябрь» под названием «Перед восходом солнца». Зощенко исследовал случаи из жизни, давшие импульс к тяжелому душевному заболеванию, от которого его не могли избавить врачи. Ученые считают, что в этой книге писатель на десятилетия предвосхитил многие открытия науки о бессознательном. Журнальная публикация вызвала скандал, на писателя был обрушен шквал критической брани, что привело к прекращению печатания книги» . (www.avtorskimgolosom.ru)

Тогда Зощенко обратился с письмом к Сталину, прося его ознакомиться с книгой, «либо дать распоряжение проверить ее более обстоятельно, чем это сделано критиками». Прямого ответа не последовало, а на писателя обрушился очередной поток ругани. В журнале «Большевик», книга была названа «галиматьей, нужной лишь врагам нашей родины».

Постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград» имело крутые последствия, которые изменили жизнь и судьбу этого великого человека. После его опубликования на собрании Союза писателей Зощенко был исключен из него. Вслед за этим все издательства, журналы и театры расторгают заключенные ранее договоры, требуя вернуть назад выданные авансы.

Его и его жену лишают рабочих продовольственных карточек. Они начинают голодать. Во время ленинградской блокады Вера Владимировна, чтобы выжить, продала всё, что могла. Больше продавать было нечего… Наступает период бедствования. Семья писателя вынуждена существовать на деньги, вырученные от продажи последних жизненно важных вещей, а сам он пытается зарабатывать в сапожной артели.

По счастью, со слов Веры Владимировны, об этом узнал Александр Фадеев, генеральный секретарь Союза писателей СССР. Он срочно прилетел в Ленинград и устроил разнос в Союзе писателей. После этого Зощенко и его жене вернули продовольственные карточки.

Люди из окружения писателя стараются дать ему работу. В основном на жизнь ему приходилось зарабатывать переводческой работой. Вышли на русском языке книги «За спичками» и «Воскресший из мертвых» М. Лассила, «От Карелии до Карпат» А. Тимонена (для Зощенко сделали подстрочник с финского), «Повесть о колхозном плотнике Саго» М. Цагараева, где фамилия переводчика отсутствует. Повесть финского писателя Лассила «За спичками» впоследствии ставилась во многих театрах страны.

Зощенко болезненно переживал всё происходящее. На писательском собрании он заявил, что честь офицера (в царской армии он был награжден пятью боевыми наградами) и писателя не позволяет ему смириться с тем, что в постановлении ЦК его называют «трусом» и «подонком литературы». В дальнейшем Зощенко также отказывался выступать с ожидаемым от него покаянием и признанием «ошибок». Вернуться в Союз писателей Михаилу Зощенко удается лишь после смерти И. Сталина. Произошло это 23 июня 1953 года, но его не восстановили (!), а вновь приняли.

Новое роковое событие произошло 5 мая 1954 года. В этот день Зощенко и Ахматову пригласили в Дом писателя на встречу с группой студентов из Англии. На встрече с английскими студентами Зощенко вновь попытался изложить свое отношение к постановлению 1946 года, после чего травля писателя началась по второму кругу.

После достижения пенсионного возраста и до самой смерти (с 1954 по 1958 годы) Зощенко отказывали в пенсии! Спустя долгое время, в декабре 1957 года, выходит его книга «Избранные рассказы и повести 1923 – 1956 гг.». Но она принесла лишь временное облегчение его состояния.

К весне 1958 года происходит резкий спад физических и психических сил, писатель слабеет, теряет интерес к жизни. В том же году он погибает от опухоли желудка.

«Вопиющая, страшная, ничем не прикрытая нищета…»

Михаил Михайлович много времени прожил в этом городе, любил свой дом. Там он написал рассказы «Коза», «Няня», «О чем пел соловей», повести «Мишель Синягин», «Возвращенная молодость», пьесы «Пусть неудачник плачет», «Парусиновый портфель». Там он работал и в период гонений, в основном зарабатывая переводами.

Дачу в Сестрорецке семья Зощенко снимала с 1920 года. Позже в своей повести «Перед восходом солнца» М.М. Зощенко писал: «…я всегда мечтал жить где-нибудь на берегу, совсем близко к воде…». В июле 1920-го он женился на В.В. Кербиц-Кербицкой и переехал жить к ней, на улицу Б. Зеленина в Ленинграде.

В августе 1939 года М. Зощенко купил дом в Сестрорецке на Полевой улице, д. 14-а. Дача была совсем новой. С маленького балкона открывался прекрасный вид на Финский залив.

После смерти мужа Вера Владимировна Зощенко мечтала создать в Сестрорецком доме литературный музей. В 1969 году, когда мы к ней приходили, застали дом с мезонином. Тогда же Б. Цацко писал об этом доме в газете «Строительный рабочий», публикации назывались «Дом с мезонином» и «Еще раз о доме с мезонином». У меня сохранились фотографии дома.

Дом с мезонином в 1969 году. Фото А.Г. Островского

На первом этаже дома в одной из комнат была сделана экспозиция из книг Зощенко. С этого времени можно говорить о начале формирования выставки.

Вера Владимировна обращалась в высокие инстанции с предложением создать здесь литературный музей М.М.Зощенко. Она хотела быть хранительницей этого очага, а после её ухода из жизни предлагала передать Дом с музеем в ведение государства. Эти её пожелания я хорошо помню. Об этом писал Б.А. Цацко, который через газету «Строительный рабочий» и лично обращался к председателю исполкома, говорил о необходимости превращения дачи в мемориальный музей М.М.Зощенко.

Ниже на фотографии представлена обстановка дома, виден стол М.М. Зощенко, за которым он работал и написал многие свои произведения.

Письменный стол М.М. Зощенко, за которым он работал. Фото А.Г. Островского

Жила Вера Владимировна в другой комнате дома. Все поражало скромностью и даже убогостью. На 2-м этаже мы не были. В моем архиве сохранились свидетельства этой жалкой нищеты.

Внутреннее убранство дома. Фото А.Г. Островского

Об этом напишет несколько позднее Е. Путилова, вспоминая, как в 1969 году впервые переступила порог дачи: «…со всех сторон смотрела вопиющая, страшная, ничем не прикрытая нищета. Вера Владимировна повела нас наверх и показала небольшой музей, который любовно создавала…». Здесь имеются расхождения в описании, но я твёрдо помню, что всё это было на первом этаже.

После смерти Веры Владимировны дом пришел в запустение, находился в аварийном состоянии и был уничтожен пожаром в 1991 году. Всё это произошло в результате бездействия властей.

Михаил Зощенко умер от тяжелой раковой болезни желудка в Ленинграде 22 июля 1958 года. Даже после смерти он подвергся опале: разрешения на захоронение в Ленинграде на Литераторских мостках Волкова кладбища дано не было. Похоронить его позволили только в Сестрорецке.

Позднее Союз писателей поставил на могиле памятник. Это был первый памятник! Мы не раз приходили на могилу вместе с Верой Владимировной и возлагали цветы.

Могила М.М. Зощенко в Сестрорецке. Фото А.Г. Островского

Одновременно с нами приходили и приезжали к Вере Владимировне различные люди. При нас приезжал профессор из Праги, изучавший творчество Зощенко. Его фамилию моя память не сохранила, но я хорошо помню, что он расспрашивал подробно обо всем, что касалось жизни и творчества Зощенко.

Вера Владимировна Зощенко. Слева от неё профессор из Праги, справа Б.А. Цацко.

Мы храним память о великом сатирике двадцатого столетия Михаиле Михайловиче Зощенко. Но так же следует нам помнить и его верную спутницу жизни, хранительницу творческого наследия Веру Владимировну Зощенко. Она пережила мужа на 23 года.

120 лет назад родился выдающийся писатель ХХ века Михаил Зощенко

В 1920—1930 годы слава Михаила Зощенко была такова, что журналы буквально сражались за право напечатать его рассказы. Произведения писателя издавались и переиздавались огромными тиражами. А сам он ездил по стране с выступлениями, и успех был невероятен.

В 1939 году Михаила Зощенко наградили орденом Трудового Красного Знамени, в 1946-м — медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне в 1941—1945 годы». И вдруг… началась травля. 14 августа 1946 года вышло постановление Оргбюро ЦК ВКП (б) о журналах «Звезда» и «Ленинград». Оба издания порицались за предоставление трибуны писателю Зощенко, «произведения которого чужды советской литературе». Михаилу Михайловичу вменялось в вину написание пустых, бессодержательных и пошлых произведений, рассчитанных на то, чтобы дезориентировать молодежь и отравить ей сознание.

Жизнь знаменитого литератора превратилась в ад: его исключили из Союза писателей, перестали печатать, лишив средств к существованию, имя не упоминали в прессе и даже не указывали в переводах, которые он делал. Многие коллеги-литераторы от Зощенко отвернулись…

О непростой судьбе своего прадеда «ФАКТАМ» рассказала ныне живущая в Санкт-Петербурге актриса и телеведущая Вера Зощенко .

— Что касается даты рождения Михаила Михайловича, она до сих пор доподлинно не известна, — говорит Вера Зощенко. — В одном документе указывается 1895 год, в другом — 1894-й. Поэтому 120-летие Михаила Зощенко празднуем уже второй год подряд. Я все-таки придерживаюсь версии (которую разделяет не вся наша семья), что мой прадедушка появился на свет в 1895 году. Скорее всего, в 1894 году у родителей Михаила Зощенко родился сын, его назвали Миша, но, к сожалению, новорожденный умер. А спустя год появился мой прадед. Ему тоже дали имя Михаил, чтобы забыть о смерти предыдущего ребенка. Если все так и было, становится понятным, откуда возникли два документа. К слову, достоверно неизвестно и место рождения Михаила Зощенко. Согласно одному источнику, родился он в Петербурге, а в соответствии с другим — в Полтаве.

*Вера Зощенко: «Поскольку мое отчество Михайловна, некоторые принимают меня за… дочь Михаила Зощенко и удивляются, как я хорошо сохранилась» (фото из архива Веры Зощенко)

— Вера, что в вашем доме напоминает о знаменитом прадеде?

— Его книги и, конечно, фотографии. Большая же часть вещей отдана в музей Зощенко, который находится в Санкт-Петербурге. Кабинет прадеда сохранился практически в первозданном виде. В нем — его пишущая машинка, подушечка, которую он сшил себе сам, чтобы было удобно читать… Одну из печатных машинок мы отдали в сочинский музей Николая Островского, где есть витрина, посвященная Михаилу Михайловичу.

— Как Михаил Зощенко обычно праздновал свои дни рождения?

— С возрастом он становился все более замк-нутым и мрачным. Его мало что радовало. И при этом Михаил Михайлович все время пытался отыскать в жизни радость. Гуляя по Невскому проспекту, любил смотреть на счастливых улыбающихся людей. Когда, к примеру, наблюдал, как они заходили в гастроном, покупали кусочек красной рыбки, бутылочку портвейна и потирали руки в предвкушении того, как замечательно проведут вечер, приобретал то же самое — в надежде испытать такой же прилив счастья. Но, принеся все это домой, клал на шкаф и… забывал о покупке. Жена Михаила Михайловича Вера Владимировна обнаруживала рыбу, когда та уже была совершенно испорчена, и выбрасывала ее.

— Правда, что некий известный в то время гипнотизер предсказал Михаилу Зощенко, что он станет знаменит на всю страну, но плохо закончит?

— Прадед об этом никогда не рассказывал в семейном кругу. Дедушка и папа о подобной истории где-то читали. Но мне кажется, что Михаил Михайлович был глубоко мистический человек, который старательно это отрицал. В повести «Перед восходом солнца» читатель найдет тому подтверждение. Случались загадочные вещи, связанные с личностью прадеда, и в моей жизни. В детстве мы с мамой поехали отдыхать в Сочи, где любил бывать и Михаил Михайлович. Сняли квартиру и буквально на следующее утро обнаружили в почтовом ящике газету со статьей о Михаиле Зощенко. Издание было ежедневное. И то, что публикация появилась, как только мы приехали, думаю, непростое совпадение. Причем рассказывалось в статье о случае, о котором мы не знали. Михаил Зощенко отдыхал в местном санатории. Как-то пошел прогуляться по набережной. И вдруг его сбил с ног велосипедист. Зощенко стоял посреди улицы в рваных брюках в полном недоумении, но виновник происшествия не только не извинился, а еще и обругал его по полной программе.

— Типичный хамоватый персонаж из произведений Михаила Зощенко.

— Именно. В испорченном настроении Михаил Михайлович вернулся в санаторий, переоделся. А на следующее утро в газете «Труд» на первой полосе вышла большая статья с его фотографией — о том, что Михаилу Зощенко присужден орден Трудового Красного Знамени. Прочитав ее, велосипедист тут же отправился к санаторию и стал поджидать писателя, чтобы попросить прощения. И когда увидел Зощенко, упал перед ним… на колени. «Ну что вы? Встаньте! — сказал Михаил Михайлович. — Обыкновенного извинения было бы вполне достаточно».

*Поручик Зощенко в годы Первой мировой войны. Фото 1917 года

— Как Михаил Зощенко относился к славе?

— В 1920—1930 годы Михаил Зощенко был популярен на уровне актеров. Его фотографии продавались в киосках «Союзпечати». Прадеда узнавали на улицах, не давали проходу — особенно женщины. А молодые люди иногда представлялись сыновьями Зощенко. Такие «атрибуты» славы Михаила Михайловича тяготили. По натуре он был замкнутым человеком. Даже в семье оставался таким. С женой Верой Владимировной они жили, как английские аристократы, — общались на «вы». У каждого была своя комната, собственная территория со своим укладом. Прабабушка, воспитанница института благородных девиц, много читала, практически каждый час пила чай. А прадед работал в своем кабинете, и главное — чтобы никто его не тревожил. Тем не менее они были привязаны друг к другу и прожили в браке до самой смерти Михаила Михайловича. Когда Зощенко оказался в опале, жена за него заступалась и даже писала Сталину о том, что такое отношение к ее мужу несправедливо.

— Читала, что на пике популярности писатель жил весьма обеспеченно, а в пору травли для его семьи наступили тяжелые времена. Врач, приходившая к супруге Зощенко Вере Владимировне, обычно любовалась спальней из белого полированного дерева и стеклянной горкой с редчайшей красоты фарфоровыми фигурками. Но постепенно наблюдала, как с каждым разом их становилось все меньше, а потом не стало и самой горки, и других предметов обстановки. Чтобы выжить, все это приходилось продавать.

— У Веры Владимировны действительно был хороший вкус, она любила красивые вещи: изысканные, как в лучших домах Парижа, сервизы, столовое серебро, фарфоровые статуэтки… Она же вышла из аристократических кругов. Да и Михаил Михайлович по происхождению дворянин. Его отец — художник. Во время строительства музея Суворова в Петербурге он создавал мозаичную картину на фасаде. Одна из еловых веточек, кстати, выложена пятилетним Мишей Зощенко. Мама же Михаила Михайловича до замужества была актрисой. Что касается вещей, увы, в трудные годы жене Михаила Зощенко многое пришлось продать. Значительно хуже стали и жилищно-бытовые условия. Из пятикомнатной квартиры семья переехала в двухкомнатную с ванной на кухне.

— До глубины души меня тронул эпизод, описанный Вениамином Кавериным в «Эпилоге»: когда в 1952 году Зощенко приехал в Москву, ему не удалось достать отдельного номера в гостинице и пришлось поселиться в общежитии. Дежурный как-то крикнул: «Зощенко к телефону!», и соседи по комнате не могли поверить, что это тот самый знаменитый писатель.

— Все это, конечно, было очень унизительно. Но самым ужасным, как считал Михаил Михайлович, являлось то, что ему не давали работы. Чтобы выжить в годы опалы, прадеду приходилось вырезать и продавать войлочные стельки. Хотя, знаете, могло ведь все быть и еще хуже — многих тогда сажали, ссылали в лагеря, расстреливали…

— Известно, что от Зощенко отвернулось немало коллег и знакомых. Но были ведь и те, кто его поддерживал?

— Например, Аркадий Райкин в тяжелое для Михаила Михайловича время заказывал ему сатирические миниатюры и хорошо оплачивал. Даже если Аркадию Исааковичу что-то не подходило, все равно покупал.

— В 1953 году, после смерти Сталина, Зощенко ведь был восстановлен в Союзе писателей?

— Да. А год спустя его и Анну Ахматову, которая в том же постановлении Оргбюро ЦК ВКП (б) от 14 августа 1946 года называлась «типичной представительницей чуждой советскому народу пустой безыдейной поэзии», пригласили в Дом писателя на встречу с английскими студентами, которые хотели убедиться, что Зощенко и Ахматова живы. Прозвучал вопрос об их отношении к вышеупомянутому постановлению. Анна Андреевна холодно ответила, что с решением партии согласна — ее сын Лев Гумилев ведь в то время находился в заключении. А Зощенко сказал, что с оскорблениями в свой адрес согласиться не может. После этого начался новый виток его травли.

— А жить Михаилу Зощенко оставалось всего четыре года…

— Это так. Прадед уже себя неважно чувствовал, поселился на даче в Сестрорецке. В последнее время почти не писал — силы были исчерпаны, настроение преобладало депрессивное. Когда началась хрущевская оттепель, к Зощенко приехала делегация из Союза писателей, коллеги говорили: мол, пиши мемуары, как ты все эти годы страдал, как мучил тебя Сталин… Прадед ответил: «Я никогда не был ослом, пинающим мертвого льва».

— Читала, что незадолго до смерти Зощенко дали пенсию республиканского значения — 1200 рублей, по тем временам хорошие деньги.

— Думаю, это во многом заслуга его жены Веры Владимировны — она хлопотала, чтобы обеспечить семью. Сын Валерий, правда, к тому времени уже был взрослым, но подрастал внук Миша — мой папа. Его назвали в честь знаменитого деда. И с этим, к слову, в моей жизни связано немало курьезов. Так как мое отчество Михайловна, некоторые принимают меня за… дочь Михаила Зощенко и удивляются, что я хорошо сохранилась (Вере Зощенко, 32 года. — Ред. ).

— Умер Михаил Зощенко в 63 года от острой сердечной недостаточности. И правда, какое сердце такие испытания выдержит?

— Прадед очень страдал от того, что время идет, а ничего в лучшую сторону не меняется. Он был разочарован во всем. И в последнее время от переживаний буквально почернел.

— Существует легенда, что Зощенко, мрачный в жизни, в гробу улыбался.

— Я лично не видела, так как родилась уже после смерти прадеда. Но очевидцы говорили, что это правда. Хочется верить, что хотя бы после смерти Михаил Зощенко обрел какой-то покой.

— Что бы вы сказали своему знаменитому прадеду, если бы он мог вас услышать?

— Надеюсь, что тебе удалось побыть счастливым хотя бы несколько минут в своей жизни.